Журнал «Если», 2004 № 08
Шрифт:
— Судя по всему, довольно много телесных наказаний, — рассудил мистер Леру.
— Сотня монахов, и кто, по-вашему, получает по заднице? Один-единственный. Кто разлил чернила, и пол стал липким? Этот монах. Кто не заточил как следует перья? Срежь свежую ивовую розгу и научи бедолагу смирению. Боже, лучше бы я не учился ни читать, ни писать.
— Тяжелая жизнь…
— Но она мед по сравнению с нынешней. Недавно наш настоятель проиграл пари настоятелю Линдсфарнского монастыря, и надо было доставить выигрыш, но в это время года погода слишком непредсказуема, чтобы путешествие показалось приятным. Какой выход?
— Что он говорит? — спросил Дитер.
— Что с тех пор, как он стал одним из стражей берега, ни одному врагу не удалось сюда проникнуть.
— В бесконечный дождь и снег, — добавил Дреориг. — Но хотя слепота туманит мои глаза, и суставы мои задеревенели, а смерть кружит поблизости, как голодный волк, я не стану стенать…
— Он считает, что его труд не получает вознаграждения, — сказал мистер Леру.
— …потому что мои молитвы не остались без ответа, — истово продолжал Дреориг.
— Каким образом? — спросил мистер Леру.
— Не надо хитрить, — ухмыльнулся Дреориг. — Ну, колдуны, верните мне мою книгу, и я отпущу вас. Но торопитесь, мы совсем рядом с границей, и стража может обнаружить вас в любой момент.
— Вы имеете в виду викингов?
— А-а-а! — раздался боевой клич.
— Слишком поздно, — тяжело вздохнул Дреориг.
С каждой стороны дороги материализовалось по нескольку солдат.
— Молодец, книжный воин, — улыбнулся старший. — Ты поймал шпионов.
— Спасибо, — мрачно отозвался Дреориг.
— Но мы не шпионы! — воскликнул мистер Леру.
— Отведем их туда, где эрлы сумеют выбить из них правду, — решил главный.
— Я вас предупреждал, — пожал плечами Дреориг.
Они дошли до вершины холма, откуда в красноватых лучах солнца увидели следующий холм, ощетинившийся знаменами и вымпелами, заполненный людьми в сверкающих кольчугах. Лагерь Бьортнота, эссексского эрла.
Когда они подошли ближе, лагерные собаки подняли лай. Вскоре солдаты, привлеченные бешеным лаем, двинулись им навстречу. Один из воинов выкрикнул что-то, с ухмылкой показывая на пленников, остальные весело захохотали, как подвыпившие болельщики на стадионе.
— Он говорит, что никогда не видел карликов в таких странных доспехах, — пересказал мистер Леру.
— Он имеет в виду ваш комбинезон?
— Не очень удобно опрыскивать розы в твидовом костюме, верно? — спросил мистер Леру. — Наверное, вам кажется, что ваши джинсы и кроссовки здесь как раз к месту.
Главный поторапливал, они шли через враждебную толпу уставившихся на них солдат. Справа и слева то показывались, то исчезали лица, в пленников тыкали пальцами и щипали. Мистер Леру отметил, что дышит быстро и неглубоко. Гипервентиляция. Приступ тревоги. А ведь, наверное, от этих мест до самого Лондона не найдешь ни одного бумажного пакета, которым можно воспользоваться…
Главный велел им остановиться под старым дубом с роскошной золотой осенней листвой. Солдат, который шел за ними, неожиданно сбил Дитера с ног и заставил его ползти, а через минуту снова поднял и выкрутил ему правую ногу.
— Это насилие или что другое? — спросил Дитер.
Солдат вытащил из-за пояса длинный кинжал.
— Ах! — издал возглас Дитер.
Солдат просунул лезвие под шнурки кроссовки и перепилил их. Шнурки с громким звуком лопнули, в руках у солдата осталась кроссовка, затем таким же образом он добыл вторую и поднял обе на всеобщее обозрение.
— Я увидел прошлое, — сказал мистер Леру, не обращаясь ни к кому в частности. — И оно не впечатляет.
Стемнело. Дреориг, которому было велено помочь караулить пленников, прислонился к дереву, почесался и зевнул, как старая собака, выжидая, когда можно будет продолжить дискуссию с мистером Леру; однако другие стражи хотя и подремывали после долгого перехода, но не засыпали.
Мистер Леру, чтобы успокоиться, попытался вытащить из кармана комбинезона «Битву при Мэлдоне», маленькую книжечку издания «Леопольд-Классика», но только порвал желтую обложку; к тому же было слишком темно для чтения.
Вокруг горели костры, словно забрав свет у неба, в воздухе звучали разговоры и молитвы. Рядом стояла полосатая палатка, где Бьортнот (или кто бы там ни было), скорее всего, совещался со своими командирами. Если бы только Леру мог пойти и объяснить, как они собирались помочь… Но эта закрытая палатка с таким же успехом могла бы находиться за сотни миль отсюда, так строго ее охранял особый отряд светловолосых голубоглазых великанов. Ведь он пытался объяснить Дитеру: нельзя просто так пойти к сакскому эрлу и велеть ему не давать викингам пересечь реку.
Глаза мистера Леру обратились к лагерным кострам викингов на южной стороне холма напротив. Неужели завтра действительно будет битва, и сотни убитых людей ожили, чтобы умереть во второй раз? Будет ли это похоже на телевизионную постановку или страшная битва произойдет снова, на самом деле, а все последствия вновь окажутся лишь возможностями?
Его взгляд был теперь направлен к далеким звездам. Какие они ясные, их свету не мешает ни смог, ни отблеск огней городов. И неподвижные — ни одна из звезд не превратилась в посадочные огни позднего самолета. Они казались знакомыми, но не совсем, за тысячу лет до рождения Леру они располагались на небе чуть по-иному. Наконец он нашел четырехугольник Большой Медведицы. Нет, даже она была здесь другой — Артуровой колесницей, что тяжело катилась над ними, или повозкой Карла Великого. Да, так и есть, ковш Большой Медведицы казался уже и глубже.
Интересно, удастся ли ему попасть домой? Как ему недоставало даже жуков-оккупантов и ворон. Если только он сумеет попасть обратно, то упадет на колени и будет целовать свой ковер.
Его взгляд спустился с небес на землю и обнаружил Дитера. Он сидел в рыжем отсвете костра и разглядывал свои ноги в носках. На одной лодыжке виднелся аккуратный полумесяц крошечных зубов Дональбейн, но мистер Леру не испытывал к Дитеру ни малейшего сочувствия. Если бы не Дитер, мистер Леру сидел бы дома.