Журнал Наш Современник №5 (2002)

Журнал Наш Современник

Не это ли мы наблюдаем на российских рынках? Мигранты с Востока, находясь далеко от родных краев, чувствуют себя на российских рынках как дома, как рыба в воде. Базар (или сук) это их ниша, родная им стихия. Русскому характеру торговля чуждое занятие. Типичный русский человек, выйдя на рынок со своим урожаем, стремится продать его побыстрее и убраться восвояси. В западно­европейских странах в принципе та же картина. Выходцы из Северной Африки и Турции тоже пытаются захватить розничную торговлю. Но государства там твердо стоят на защите своих граждан и умело ставят мигрантов на место. Такого безобразия, как на российских рынках, ни французы, ни немцы, ни испанцы — никто бы не потерпел.

Антропологи различают три вида торговли: подарочную, административную и рыночную. Рыночная торговля возобладала в морских странах. Внешняя торговля возникла там раньше внутренней, лишь слегка затронув основную массу населения в глубине

континентов. Обратим, кстати, внимание, что новый экономический порядок его архитекторы называют торговым строем планеты. Архитекторы торгового строя защищают национальные интересы морских стран, “людей моря” против “людей суши”. Речь идет об исторической типологии цивилизаций. Не мешало бы начинать внимательно относиться к выводам отечественных геополитиков, таких как П. Семенов-Тян-Шанский, В. Вернадский, Н. Савицкий, Н. Трубецкой, В. Ильин и наши современники А. Панарин и А. Дугин. Они в своих трудах неустанно напоминают нашим политикам, что Россия континентальная держава. При ее климате и просторах нельзя заставлять ее жить по законам и порядкам, установленным морскими державами, или вступать с ними в союз против континентальных стран. Это заведомо проигрышное дело. Это понимали, возможно интуитивно, советские политики. И совершенно не понимают или намеренно не хотят понимать либеральные властители России, “слабые и лукавые”, по слову Пушкина. Самый близкий пример — вступление в ВТО. Она создана для защиты интересов передовых морских держав, которым есть чем торговать и которые имеют опыт торговли и эксплуатации континентальных стран и народов. Россия, вступив в ВТО без длительной подготовки, заведомо будет в проигрыше, несоизмеримом с мелкими выгодами. Ее экспортеров задавят, из торговых судов они не будут вылезать. Внутренний рынок будет быстро захвачен иностранным капиталом. Либералы считают русских дураками. Чуть ли не Курилы готовы отдать, разоружиться и т. д., лишь бы Япония и США приняли Россию в ВТО. А спешное вступление не менее опасно, чем расширение НАТО.

Между континентальными и морскими державами существует фундамен­тальный дуализм. Этот дуализм, — пишет А. Дугин, — “сводится к противо­поставлению торговой цивилизации (талассократии, морского могущества — пример: Карфаген, Афины) и цивилизации военно-авторитарной (теллурократии — Рим, Спарта)... Уже изначально данный дуализм имеет качество враждебности, альтернативности двух ее составляющих полюсов... Сухопутным народам чужды индивидуализм, дух предпринимательства”1. Геополитика — это наука, и прикладная наука. США выигрывают, в частности, и потому, что последовательно воплощают в жизнь ее предписания. Например, захват Средней Азии — сердца мира (Нeartland). Это им завещал еще в начале ХХ века адмирал Макиндер. По его совету, следующий шаг — захват Восточной Сибири — Леналэнда. Однако оставим это печальное отступление, хотя тема его очень важна и актуальна.

В континентальных странах веками преобладала подарочная торговля, при которой деньги являются средством платежа, а не обмена. Средством обмена деньги становятся только при рыночной торговле. При подарочной торговле мотивацией является не прибыль, а солидарность и статус в обществе. Это одинаково относится и к славянам, и к тюркским народностям. Из этого следует, что до капитализма экономика в Евразии не могла господствовать над обществом, рынок не мог порабощать общество так, как он это делает сейчас. Мы живем при диктатуре рынка и денег. Задумаемся лишь, к чему сводятся дебаты в парламентах? К деньгам. О чем спорят депутаты Думы? Как делить мизерный бюджет, который трудами либералов в результате приватизаций сократился до одной десятой только военных расходов США (30 и 300 млрд долл.). Все крутится вокруг денег. В прошлом этого не было.

Исследователи новых путей развития делают упор на замену в будущем рыночной экономики экономикой солидарности или, как ее называют западные ученые, экономикой альтруизма, экономикой добротолюбия. У “отсталых” племен и народов до сих пор есть моральная обязанность помогать или даже содержать родственников. Брат, например, обязан содержать семью сестры-вдовы. У них нет страховых компаний, нет социального обеспечения, но есть взаимопомощь, братство, солидарность. Отсюда, видимо, проистекает известная непредприим­чивость неторговых народов. Тем, кому приходится общаться с африканцами, знают, что, выбравшись в Европу, они систематически помогают из своего более чем скромного заработка многочисленным соплеменникам, оставшимся жить в какой-нибудь солнечной африканской деревушке. И считают это вполне обычным поступком. По меркам цивилизованного европейца они чудаки, которые потакают бездельникам. Европеец и самую близкую родню, приехавшую его навестить, норовит поместить в гостинице, а не у себя в доме. И не потому, что у него тесно, а чтобы ничем не обеспокоить себя. Он никому не дает взаймы. Попробуйте попросить его об

этом, перехватить немного денег на короткий срок. Обычный ответ — для этого, дорогой друг, есть банки, вот туда и обращайся! Советским людям наблюдать такие порядки было сущей трагикомедией. Нам это казалось чем-то очень уродливым. Кажется, однако, что мы тоже становимся “цивилизован­ными”. 200 лет на государственных зданиях во Франции красуется лозунг — Свобода, Равенство и Братство. Изучая жизнь этой достойнейшей нации, я часто ловил себя на мысли, что свобода у них есть, равенства маловато, а самым главным — братством — у них даже не пахнет. А ведь это суть христианства. Долгий путь нравственного совершенствования предстоит французам.

Вспоминаю печальный рассказ моего друга-француза, солдата, отступавшего жарким летом 1940 года под натиском военной машины вермахта. С неостывшим за полсотни лет негодованием мой старый друг Жак вспоминал, как обыватели брали с измученных солдат деньги за кружку воды. С другой стороны, он же рассказывал, что в родной Бретани, в его детстве в 20-е годы еще вполне патриархальной, за поделки для туристов ремесленники брали только по себестоимости. Она стоит, говорили они, один франк, и отказывались брать больше, даже если им это покупатели-туристы навязывали. Прямо по русской пословице: лишнее не бери, карман не дери, души не губи!

Не только примитивные общества, но и “реальный социализм” со всеми его недостатками и уродливыми явлениями нравственно был все-таки несравненно выше “рыночной демократии”. В нем был заложен дух солидарности, коллек­тивизма, товарищества, социальной справедливости, которые пока недосягаемы для самых успешных демократий с рыночной экономикой. Молодые россияне уже пробуждаются, присматриваются к антиглобалистам. В чем рыночная мораль? Если у тебя нет денег, ты не только не гражданин, ты не человек. Чубайсовские отключения электричества в больницах — наглядная иллюстрация. Что получили взамен? Право уезжать за границу? Только кто нас там ждет?! Свободу слова? Ну и говорите, сколько хотите и что хотите друг другу. А мы, олигархи, делаем, что хотим: деньги, власть и СМИ у нас! Кто платит, тот и заказывает музыку.

Уместно сделать твердый вывод: посредством современных СМИ многократно повысилась способность финансовой олигархии манипулировать общественным мнением. Современные СМИ способны методично отравлять массовое сознание, нагнетать психопатию, распространять душевные эпидемии, зомбировать всю психическую сферу нации — самую тонкую составляющую биосферы. Ведь человек — ключевой элемент биосферы! Говорят и говорят о правах человека, но не хотят признать основного его права — права на защиту своего и своих детей психического здоровья. На Западе популярны книги русского эмигранта, блестящего публициста Чахотина. Так, он в своей книге “Изнасилование толпы политической пропагандой” еще в 1952 году, до телевидения, писал: “Отравление — это преступление, которое издавна у всех народов карается самыми суровыми наказаниями. Пришло время осознать и принять законодательные меры для защиты огромных масс людей, чей голос и в демократическом государстве может подавляться психологической отравой”1. Далеко смотрел Чахотин. Но то ли еще будет, если не вырвать наркотическую иглу телевидения из рук мировой финансовой олигархии. В свете всех этих моментов понятна ностальгия старшего поколения по потерянному социалистическому раю. Хотя раем-то его никак не назовешь. Все, однако, познается в сравнении.

Вот и задумаешься над смыслом исторических событий. Почему в ХХ веке стали засыхать старые, но еще полные жизни христианские корни солидаризма и коллективизма? Почему, несмотря на самоотверженные усилия трех поколений наших соотечественников, завяли, так и не распустившись, цветы социализма и победил “новый русский” — хам, лихоимец и мироед. Каков замысел Творца? Ведь все это случилось как раз в такие времена, когда потребность нации, да и всего человечества в солидарности перед лицом катастроф становится очевидным императивом. Почему люди продолжают истреблять друг друга, хотя все больше их гибнет от природных катастроф?

Скромный библиотекарь Румянцевского музея Николай Федоров, на которого так часто ныне ссылаются, прозванный московским Сократом, считал вопрос о взаимопомощи и братстве главным вопросом жизни человечества. Вопреки Дарвину и Гегелю, он считал, что цивилизации — это результат сочувствия, любви, а не борьбы. И доказывал: всякий родившийся непременно бы погиб, если бы о нем не позаботились. Писал он мало, но на века. Такова его книга “Вопрос о братстве, или родстве, о причинах небратского, неродственного, т. е. немирного состояния мира и о средствах к восстановлению родства”. Изучив 288 решений вопроса о смысле жизни, от ветхих людей до современников, Федоров пришел к выводу, что источник зла не только в человеке, но и в самой природе. “Болезнь небратства, — пишет он, — имеет в основе страшные силы вовне и внутри человека”.