Жуткие дела в империи
Шрифт:
– Да ничего, - в самом деле озадаченно ответил маг.
– ну попытался разок половицу отодрать, так она меня и попросила покинуть ведьмовскую недвижимость.
– Это когда тебя выплюнули?
– хлопнув ресницами, уточнила я.
– Попросили покинуть!
– отрезал напарник.
– Но я подумал, что мы тогда ситуацию и уладили. Впрочем, чего еще от ведьма возьмешь? Сами вредные, так и имущество свое к этому приучаете. Беспредел!
– Анчутка?
– позвала я, осознав, что затевающийся спор ни к чему хорошему нас не приведет.
– Мы долг пришли отдать за доброту
Стоило мне произнести эти слова, как на прежнем пеньке, где до этого с нами вел беседы дух, он и воплотился. Сидел себе, лапами когтистыми болтал и глядел на нас с веселой ухмылкой, демонстрирующей острые кошачью клыки.
– Надо же, не обманули!
– произнес он, хлопнув себя по коленям.
– А я-то думал, точно дорогу сюда забудете, как уйдете от меня. Какая редкость, ты гля! Честная ведьма и маг! Ой повеселили!
Напарник в это время достал из пакета коробку, при виде которой анчутка резко оборвал свой смех и навострил мохнатые уши. В глазах его мелькнуло не человеческое любопытство, а зрачки резко расширились, словно сейчас ему продемонстрируют диво дивное.
Я уже было решила, что в восторг его привели кроссовки, которые следом извлек напарник и с гордым видом передал нечисти. Однако анчутка одарил вожделенную обувь лишь одним взглядом, довольно хмынкул и шустро нацепил на лапы, даже не озадачившись шнуровкой. После этого он шустро подбежал и вытащил из рук Игната, тяжело сглотнувшего от такой прыти, коробку. Ее анчутка и завертел в лапах, разглядывая почти с обожанием.
Тут-то в моей голове и мелькнула мысль, что при всей способности анчутки к перевоплощению имелись за ним вполне определенные привычки, причем привычки те были явно кошачьи. А котики, как водится, любят коробки.
– Анчутка, - позвала я, пока тот вовсе не стал потерянным для общества.
– скажи, а ты никогда не видел, как ведьма ваша открывала шкатулку, которую ты нам передал. Может слова какие-то произносила или код?
Занятый важным делом анчутка раздраженно дернул ухом в ответ на мои слова, и я решила было, что он вовсе не настроен на диалог. Однако спустя несколько секунд он все же повернулся к нам лицом и, как-то неожиданно смущенно сморщившись, вдруг признался:
– Видел, даже слова те знаю.
– Так чего ж ты, мелкий, в первый раз нам ничего не сказал?
– возмутился Игнат, сложив руки на груди.
– Столько времени впустую потратили, пытаясь эта бандуру вскрыть.
– Так вам все и расскажи с первого раза.
– недовольно взмахнул хвостом анчутка, демонстративно задрав нос.
– Все вас, магов, знают. Хитрые вы, да только и думаете обмануть всех. Вдруг ты и на ведьму свою повлиял?
– Я не его ведьма, - вздохнув, попыталась объяснить я.
– мы напарники.
– Да хоть братья родные, - хохотнула нечисть.
– да только от тебя, знающая, за версту магом несет. Вдруг ты поддалась это…как там?…поддубному влиянию и тоже стала алчной да злой? Не-ет, анчутка умный, анчутка за спасибо и обещания не помогает. Вот сейчас вы со мной расплатились, теперь и вопросы задавать можете.
Признаться, в словах нечисти был смысл. Впрочем, едва
– Анчутка, так что же там за слова такие?
– Обождите, поищу.
– произнес он и, резко перевоплотившись в торопливого ежа, рванул куда-то вглубь леса, очевидно, искать волшебные слова.
Ждать его пришлось недолго, однако недовольное сопение оскорбленного в лучших чувствах мага ситуацию ничуть не облегчало.
– Вот поэтому с нечистью ведьмы и общаются, - выдал он глубокую мысль.
– потому что вся эта ваша фольклорная братия магов отчего-то сильно не любит. И дело тут совсем не в былых гонениях, история эта давно началась. Я вообще считают, что дискриминация магов.
– Ой, ну подай в суд, - закатила я глаза.
– так и напиши в иске «фольклорная братия считает меня хитрым». Как думаешь, быстро твое слушание назначат?
– Никакого сочувствия не дождешься, - вдохнул Игнат.
– а сами при любом нелестном слове возмущаетесь. Вот и где справедливость, спрашивается?
– Что же ты сегодня такой вредный?
– поинтересовалась я, после чего уточнила с наигранным безразличием: - С дамой сердца чего-то не поделил?
Поскольку стояли мы с напарником плечом к плечу, видеть выражение его лица я не могла. Поэтому пришлось ненавязчиво покоситься в его сторону, чтобы заметить, как он смущенно взъерошил себе волосы.
– О как.
– произнесла я.
– Могу узнать, что у вас произошло?
– Что, что? Извечная проблема недопонимания! Я на работе в другом мире, неделями не видимся, мне за это и прилетает.
– вздохнул Игнат.
– Романтики, понимаешь, женщинам подавай. А где же ее отыскать, если кругом вот — чащобы, заговоры да нечисть одна?
– Так говоришь, словно романтика каких-то особых душевных сил стоит.
– отозвалась я.
– Вырвал бы девушку посреди дня на обед при свечах, устроил бы квест с записками, пригласил на танец в другой мир. В самом деле, чего зря амулеты переходному пропадать? Уверена, она бы оценила какой портовый городок в стиле старой Европы. Да хоть в Люцерн был пригласил, на площади какой потанцевать. Ничего сложного не вижу.
Понятия не имею, что творилось в голове мага до этого, но вот после моих слов лицо его озадаченно вытянулось, словно он и в самом деле не подумал пригласить девушку на ужин. Эх, мужчины! Вот вроде кто-то маг, кто-то гном, вампир, эльф, нечисть какая — а все как один! Элементарных вещей не понимают!
Однако высказаться я не успела, поскольку к нам вернулся анчутка, который протянул клочок полуистлевшей бумаги, где почти истерлась надпись «Ab ovo usque ad mala».
– Это еще что значит? Наши сердца хвалятся болью?
– вопросил напарник.
– Наши сердца больны от любви, - произнесла я.
– древняя латинская поговорка, со временем Древнего Рима, если не ошибаюсь. Это записка с признанием в любви?
Анчутка как-то странно повел плечом, после чего, словно задумавшись, проговорил: