Зима в раю
Шрифт:
Затем я набрал номер аварийной службы телефонной компании, но там на мой звонок никто даже не ответил.
Вот уж действительно Feliz Navidad. Я вернулся домой и сообщил о результатах поездки родным. Всеобщее уныние усилилось, когда я сказал, что теперь нам придется добывать воду с помощью веревки и ведра из aljibe – подземного резервуара, который был расположен под открытой террасой. Скоро мы на собственной шкуре узнали, что переноску воды во время непрекращающегося средиземноморского ливня никак нельзя причислить к приятным занятиям.
– Ты бы лучше встал у огня, – сказал я Сэнди,
– По мне, так можно было придумать кое-что получше, – пропыхтел промокший и продрогший Сэнди. – Например, установить обычную цистерну для хранения воды на крыше – как у нас в Шотландии. Тогда не пришлось бы выползать на улицу и мокнуть каждый раз, когда из-за непогоды вырубается электричество.
– Ты, конечно, в чем-то прав, – вынужден был признать я. – Об этом я раньше как-то не думал, но ты прав. Действительно, странно, что под крышей этих старых домов нет запаса воды на экстренный случай.
– А какой в этом смысл, если раньше не было электричества, чтобы качать насосом воду в дом? – возразила Элли.
– Раньше да. Но теперь это не оправдание, – сказал Чарли. – Это почти так же глупо, как иметь спутниковую тарелку и не иметь телевизора.
– Да, мне тоже непонятно, почему Ферреры сразу не поставили бак, когда проводили сюда электричество, – призадумалась и Элли.
– Слишком прижимистые, вот почему, – буркнул я. – Ну, так или иначе, а пока нам придется использовать метод веревки и ведра, так что постарайтесь найти в ситуации светлые стороны. Например, скажите себе, что таким образом приобщаетесь к традиционному образу жизни сельской Майорки.
– К традиционному? Скорее уж, к допотопному, – проворчал Сэнди, протягивая руки к огню.
Похоже, духи праздника и веселья по-прежнему обходили наш дом стороной, и если бы мальчиков спросили в этот момент, что бы они хотели получить в качестве рождественского подарка, то их список наверняка возглавили бы авиабилеты в Шотландию, причем в один конец.
Но Элли решила, что наше первое Рождество в «Кас-Майорал» должно быть радостным и запоминающимся. Она все для этого сделала, и никакие досадные мелочи вроде средиземноморского муссона не подпортят ей настроения. И поэтому она усадила всех вокруг большого кухонного стола, и нам пришлось надеть бумажные колпаки, дергать хлопушки и, как минимум, делать вид, будто мы веселимся, под ободряющее потрескивание дров старого Пепа в камине, которые шипели, стреляли искрами и испускали свежий сладковатый аромат розмарина: Элли, в соответствии с местным старинным рождественским обычаем, бросила в огонь веточку этой травы.
Меню рождественского обеда Элли также позаимствовала в традиционной деревенской кухне страны, где мы теперь поселились. Для начала она подала sopa de pilotes – и это оказалось не то, чем авиапилоты моют ноги, как предположил Чарли, а густой суп с ароматными тефтелями, который полагалось есть с подогретым в печи хлебом. Далее следовал прекрасный образчик местного птицеводства – индюк, чьи земные дни прошли в пожирании червей и демонстрации головного убора своим более скромно оперенным дамам, которые вместе с ним прохаживались по залитым солнцем междурядьям в абрикосовых
Наш банкет венчали маленькие кусочки turr'on – выпекаемой специально к Рождеству миндальной нуги – из местной pasteler'ia [254] и освежающий лимонный крем, сделанный из бесценных яиц, подаренных старой Марией, и сока наших собственных лимонов.
Элли угостила нас на славу.
День медленно клонился к вечеру, а проливной дождь никак не желал заканчиваться. Гром постепенно стихал, уходя в сторону Африки, и в ранних серых сумерках мы видели далекое мерцание молний, окрашивающих розовым свинцовые тучи на южном небосклоне.
254
Кондитерской лавки (исп.).
Мы сидели за столом, наши бумажные колпачки пытались разгонять яркими красками сгущающийся мрак, а за окнами маленькие террасированные поля превращались в рисовые плантации, залитые грязной водой, испещренной оспинами дождевых капель. Каким-то образом сочная зелень апельсиновых деревьев и их пылающие золотым жаром плоды выглядели на фоне гнетущего пейзажа неуместно и грустно. Даже высокие пальмы, стоящие словно стражи у соседних ферм, казались одинокими и чуждыми, а их экзотическое великолепие прямо на наших глазах поникало и превращалось в мокрый и ветреный антураж, который ожидаешь увидеть в одном из унылых закоулков Атлантического побережья в районе Внешних Гебридов, а не в очаровательной горной долине вдали от побережья средиземноморского острова. Мальчики были совершенно правы: все это совсем не вязалось с популярным образом залитой солнцем райской долины.
– Я объелся, – простонал Чарли, потянувшись всем телом и почесав себя под мышкой. – Пожалуй, мне нужно выйти помочиться.
– Такие подробности никому не интересны, – сказала Элли многозначительно. – Это некрасиво. Но я попрошу тебя целиться поточнее.
– Вот именно, – вставил я нечто не очень вразумительное, потому что был занят расчетами положения солнца, а оно, пусть и невидимое сейчас, уже нырнуло за западный хребет, что означало официальное наступление вечера – то есть времени приступить к спиртному. – Просто будь аккуратнее, Чарли. Эта каменная плитка смертельно опасна, когда мокрая.
Наступающий тусклый мрак уже окутывал кухню тенями меланхолии, оплетал все паутиной уныния, смешанного с ностальгией.
– Ладно, давайте зажжем свечи, – встрепенулся я. – Нам сразу станет веселее.
– Почему бы и нет? – ответил Сэнди. Он опустил голову на сложенные на столе руки и направил рассеянный взгляд на чернильную, мокрую мантию подкрадывающейся темноты за окном. – К черту экономию. Рождество все-таки.
– Всем скучно, в этом дело, – заявила Элли. – Нам нужно какое-то занятие, которое подняло бы нам настроение. Думайте!