Зимний Бал в Северной Академии

Sandra Hartly

Сжав кулаки и крепко сцепив зубы, я посмотрела на злого декана. Мужчина молчал и сверлил ректора взглядом обещающим расправу.

“Вот и ладненько. На этом все.” — довольно заявил ректор, и я буквально вылетела из кабинета.

Была бы огненным драконом, сожгла бы, хотя нет, лучше ведьмой — прокляла бы наглых драконов, недержанием, чтобы мочили штаны каждый час, до глубокой старости.

“Постой, Аврора!” — за спиной прозвучал голос запыхавшегося декана, который пытался догнать меня, слегка прихрамывая.

“Нет, вы это

видели, вир Бром? Как такое возможно? Как вообще можно запретить мне пользоваться собственными заклинаниями и после этого требовать отдать свои наработки? Что дальше? Они магам магию использовать запретят, потому что мозгов не хватает понять, как это работает!” — кричала я декану, направляясь в сторону его кабинета.

У дверей нас встречал хмурый Никас, — “Судя по взбешенному виду Авы, все плохо.” — заключил маг, закрывая дверь.

“Ей запретили использовать заклинание с привязкой к потокам, совсем, не только в лекциях.” — вздохнул декан, садясь в кресло.

Никас присвистнул и погладил меня по плечу, — “Это драконы, Аврора, ничего другого ожидать не стоило,” — пытался утешить меня маг.

Ох и зря он это сказал. Казалось, инстинкт самосохранения у меня напрочь отключился, — “Не стоило им этого делать.” — прошипела я мужчинам и не дожидаясь ответа покинула кабинет.

На поселок опустились сумерки, и уверенным шагом я направилась прямо к корпусу, где обучались ведьмы. Один профессор задолжал мне весьма нехитрый артефакт, который ведьмы использовали во время ритуала по вызову духов предков.

Темноволосый ведьмак вручил мне небольшую палочку, напоминающую полую трубку, которая тут же отправилась в мою сумку с пространственным артефактом. Если до сегодня я сомневалась в целесообразности применения столь неоднозначного устройства, то сегодня была последняя капля в котелок моего терпения. Я даже не подозревала, насколько вовремя забрала ведьминский артефакт.

______________

С приезда инквизиторов в академию прошел уже целый месяц, запреты от совета сыпались на нас пачками.

Запретили все, что только возможно, даже проведение практических занятий по применению бытовых артефактов. Сухая теория, от которой на лекциях засыпали не только студенты, но и сами проверяющие. Скайлар с Максимильяном по очереди ходили на мои занятия, изредка мне удавалось провести лекцию без надзирателей.

За несколько недель я уже стала воспринимать драконов как еще один стол, который стоит в кабинете, не обращая на них внимания.

Сегодняшняя лекция была хотя бы полезной. Чем ближе к Зимнему балу, тем холоднее становилось на улице. Хоть в общежитие была налажена система обогрева, но сильная метель или вьюга могли спровоцировать прорыв и утечку подогретой воды; на такой случай студентам выдавали согревающие артефакты.

От сегодняшнего утра, я не ждала никаких сюрпризов. Никас погрузил на стол увесистое устройство, и я начала лекцию. Объяснила донам, как устроен артефакт и какие

контуры стоит наполнять магией, пока инквизиторы тихо зевали на последнем ряду. Все шло по плану, пока дверь в аудиторию резко не распахнулась, нарушая сонную атмосферу, и в кабинет не влетела злая драконица.

“Еще неделю назад ты должен был вернуться в Столицу, Максимильян!” — завопила женщина, привлекая всеобщее внимание.

Казалось, столь эффектным появлением Сереи Вентус и ее отца была ошарашена не только я и напуганные криком студентки. Максимильян тоже растерялся, и похоже, не сразу понял, что происходит.

“Ты пренебрегаешь своим супружеским долгом! Как я могу подарить тебе наследника, если ты отказываешь мне в близости, прикрываясь своей работой!” — не унималась драконица.

Глаза доны горели злостью, а полные губы искривились, дополняя гримасу обиды и праведного гнева недолюбленной жены строгого и излишне занятого инквизитора.

Я едва подавила смех, от такого заявления жены вира Террагона, точнее, пыталась подавить, но все же тихо хихикнула, переключая внимание черноволосой драконицы на себя.

Прищурившись, она замерла и внимательно рассматривала меня, сверля карими глазами. В пышном платье, словно сбежала с бала, драконица была увешана драгоценностями. Денег на свою жену Максимильян не жалел, как всегда говорили замужние доны, компенсируя отсутствие внимания или еще какие-то недостатки семейной жизни. И, судя по количеству украшений, недостатков в супружестве Серея нашла не мало. Я бы назвала драконицу привлекательной, если бы не истеричные вопли и выражение гнева, которое исказило тонкие аристократические черты лица.

“Что делает тут эта человечка!” — начала вопить драконица, и, наконец, вир Террагон отмер и направился в сторону жены.

Глаза дракона потемнели от злости, а выражение лица было таким, словно он готов придушить дорогую супругу.

Не позволяя парочке устроить публичные разборки, я глубоко вдохнула и, напомнив себе, что я профессор, а они срывают мне лекцию, строго и громко заявила: “Вир Террагон, моя лекция не место для семейных сцен. Перед вами сидит двадцать несовершеннолетних и невинных дон, избавьте их от наблюдения за обсуждением ваших постельных вопросов.”

Заметив, как округлились глаза доны Вентус от подобного заявления какой-то магички, я кинула план лекций на стол. В аудитории разразился громкий звук падения увесистой папки, который не позволил драконице снова закатить истерику.

Вздернув подбородок, я указала пальцем на дверь: “Уведите свою жену и немедленно покиньте аудиторию, вы срываете мне лекцию!”

Максимильян излишне резко ухватил свою супругу, закрывая рот рукой, и поволок в сторону выхода. Только сейчас я вспомнила про стоявшего за спиной дочери пятого младшего советника императора. Вир Вентус недовольно сверлил меня взглядом, словно желал публично повторить свой подвиг в коридоре.