Зимняя сказка.Дилогия
Шрифт:
— Да знаю я, Котяра, что тебя — хрен проведёшь, — прервал его Флюр — но другим- то, что об этом рассказывать. Эх, опять мою тонкую задумку разоблачил.
И обращаясь уже к Сергею, он продолжил:
— Да ладно, Малой, не расстраивайся! Считай, наоборот, что нам повезло. Сейчас я принесу самые вкусные куски рыбы, и мы с тобой всё наверстаем. А эта обожравшаяся тля пускай потеет с досады, что уже просто не в состоянии засунуть в себя самые кошерные части этой божественной рыбы.
Он усмехнулся, встал и пошёл за добавкой. Когда он её принёс и поставил на стол — уже начали смеяться все мы. Увидя выражение его лица, когда буквально за считанные секунды полное блюдо, опять оказалось практически пустым, (там сиротливо лежал последний кусок севрюги, по-видимому, всё-таки оставленный для Флюра), а на тарелках у остальных горделиво возвышались наилучшие куски рыбы.
Наш смех и задал настрой всему этому праздничному, богатому ужину. После уничтожения всей отваренной и закопченной рыбы, а так же выставленной водки, мы ещё долго сидели — пели
Один Саша, сев в сторонку на табурет, разложив на кухонной столешнице бумаги, принесённые из капитанской каюты, внимательно их изучал. Я периодически поглядывал в его сторону и, где-то минут через сорок, не удержался и привстал, чтобы глянуть, что он с таким вниманием рассматривает. Это были какие-то карты. Наверное, подробно изучает наш маршрут, — подумалось мне. Я успокоился и с энтузиазмом присоединился к поющим под гитару ребятам.
Когда мы перешли к песням из репертуара Высоцкого, вдруг Саша встал, подошёл к обеденному столу, кинул на него кипу карт и сказал:
— Хочу сообщить вам пренеприятнейшее известие — нет, не про ревизора, и не про мифическую пробоину в цистерне, откуда вытекает наше топливо! А про то, какие мы всё-таки тупицы. Какие самоуверенные и зашоренные только на жратве и топливе, люди. Как мы, вроде бы битые жизнью и опытные мужики, могли так легкомысленно, основываясь только на школьные карты, выбрать маршрут к тёплому океану — через Иран. Хотя, даже по тем картам, было видно, что это горная страна. Нет! Всё затмили слова об обмывании наших сапог в волнах Индийского океана. Перед нашими глазами стояли только полные топлива терминалы Баку и Персидского залива. И почему-то всех успокоили слова Бати, что совсем недалеко от берега Каспийского моря расположен Багдад и туда должны быть проложены прямые, хорошие дороги. А от него, такие же дороги идут к берегу Индийского океана. И если даже там разрушены мосты через горные реки, мы сможем при помощи крана, лебёдок и тельфера спустить на лёд первой попавшейся реки нашу технику и уже по ней добраться до океана. Даже я купился на эту фантазию, хотя первоначально, как вы помните, стоял за маршрут через Чёрное и Средиземное море. Но Батя убеждать умеет — этими полными терминалами, движением по руслам горных рек, меньшим километражём до океана, он меня и обломал. Тем более, я думал, что такую опасность в горах, как лавина — мы предотвратим с помощью гранатомёта. Но сейчас, изучив подробные карты территории Ирана, могу вам однозначно сказать, что мы вряд ли сможем добраться хотя бы до Багдада, не говоря уже о берегах Индийского океана. Всю территорию страны пересекают несколько нехилых горных гряд. Не считая мостов через горные реки и ущелья, я насчитал штук шесть тоннелей, но они, наверняка, тоже обрушились от землетрясения. А лезть в горы по объездным, узким, проходящим по крутым серпантинам, дорогам — это сродни самоубийству. Так что, как это не горько и не обидно, но нам придётся менять маршрут и, слава богу, что это произойдёт сейчас. Когда у нас опять полные баки топлива, температура ещё держится около значительного минуса, а, значит: Азовское, Чёрное и, надеюсь, Средиземное море ещё не начинали таять. Да к тому же, доехав сюда, мы сделали не такой уж большой крюк и, по существу, потеряли только время, но зато взамен — получили опыт, топливо, да и классную жрачку.
Услышанная новость для нас, благодушно настроенных, расслабленных и слегка захмелевших, была как ушат с ледяной водой. Несколько минут народ, выпучив глаза, смотрел на Сашу и молчал. Я судорожно перебирал листы брошенных на стол карт и тоже молчал. Эту могильную тишину, прерываемую только шуршанием бумаги, нарушил Флюр. Он просвистел какой-то весёлый мотивчик и сказал:
— Да! Настоящие герои — всегда идут в обход!
Этими словам он как бы прорвал плотину перед выражением нахлынувших на людей эмоций разочарования от зря потерянного времени и загнанного вглубь страха перед будущей нашей судьбой. Эти чувства вылились во всеобщий, безудержный, истерический смех. Смеялся и я — до слёз, до коликов в груди, только боль в районе сердца и нехватка кислорода привели меня в чувство. Прекратив смеяться, я ощутил, как признаки опьянения полностью куда-то исчезли, голова стала ясной, мысли потекли стройно и логично. К тому же, включилась какая-то генетическая хитрость, позволяющая в тяжёлой ситуации превращать явные провалы и недочёты — в несомненные достоинства и божий промысел. Поэтому, инстинктивно, даже не анализируя, я сказал:
— Вот! Словами Хана — говорит истина! Видно, волей провидения мы поехали этим маршрутом, и нашли корабль, где капитаном был истинный русский сурвайвер. Это видно по подборке литературы, справочников и карт в его каюте. При этом он как будто чувствовал, что от морозов оптические диски придут в негодность и всю информацию, хранящуюся в электронном виде, записывал на флэшках, а также держал на жёстком диске ноутбука. Вспомните, как последние месяцы, перед эвакуацией, мы все ругали себя и сожалели, что не удосужились отыскать книжный магазин или библиотеку, чтобы набрать нужную литературу, справочники и географические карты. А тут, вам предоставлен на блюдечке с золотой каёмочкой, такой громадный подбор нужной для выживания информации и карт, что просто диву даешься. Для получения нечто подобного, нужно
Прервавшись, я хлопнул сидящего рядом Володю по плечу, и добавил:
— Ну что, Интендант, придётся тебе ещё раз покряхтеть, доставая бутылку. Нужно выпить за капитана этого судна, за то чтобы он знал на небесах, что мы ему очень благодарны.
Володя, ничего не говоря, встал и, действительно кряхтя, полез в антресоль за новой бутылкой и банками с закуской. Пока он всё это ставил на стол, Саша ещё высказался:
— Кстати, наша бригада обнаружила на этом корабле небольшую сауну. Поэтому, предлагаю, завтра не суетиться с отъездом, сделать банный день, а то все воняют, как бомжи на Московских вокзалах.
Это предложение встретило полное понимание и поддержку всех присутствующих. Во время распития этой последней, незапланированной бутылки, все, уже успокоившись и осознав необходимость смены нашей цели, с увлечением занялись разработкой дальнейшего маршрута нашего движения. Успокоились и улеглись спать только глубокой ночью.
Утром подъём был в десять часов, за завтраком было объявлено нашим дамам о смене маршрута движения и о предстоящем банном дне. Известие о бане полностью завладело их сознанием, и женщины практически не отреагировали на информацию по смене нашего маршрута. Этот день, из-за поднятой суеты вокруг бани и подготовкой к отъезду, пронёсся молниеносно. Какие-то мысли по поводу нашего дальнейшего движения пришли мне в голову только в постели, когда я, уже чисто вымытый, попытался анализировать вновь выбранный маршрут. Меня хватило минут на десять, потом, я, как-то незаметно уснул и очнулся только в восемь часов утра, когда пришедшая Маша начала греметь посудой, разогревая последний на этом месте завтрак.
Глава 6
В путь мы тронулись только в десять часов утра, схема движения была такая же. В первый наш экипаж опять напросилась Вика — наблюдать за встречающимися объектами. После обнаружения ею корабля, я не препятствовал этому её решению, а, наоборот, только приветствовал. Двигались мы в уже отработанном четырёхчасовом ритме. Все наши водители уже привыкли к этому монотонному движение, даже Флюр начал гораздо реже болтать по рации.
Как-то незаметно мы въехали на замёрзшую поверхность русла реки Дон. Наш первый экипаж даже не прокомментировал это событие по рации. Комментарии начались, когда мы стали двигаться по тому месту, где раньше находилось Цимлянское водохранилище. К этому времени мы были в пути уже больше суток, температура в этой местности была -24 градуса, шёл небольшой снег. После небольшой остановки и смены водителей, когда я уже находился в полудрёме, раздался вызов по рации, и Флюр начал вещать Сергею:
— Как ты там себя чувствуешь, мой верный друг — Санчо Панса? Не угнетает ли тебя наш строгий босс? Цела ли твоя нежная попка? Ты не подумай ничего плохого, я имею в виду, не отсидел ли ты её?
Сергей, немного раздражённым голосом ответил:
— Слушай, Хан! Твои шуточки меня уже заколебали. Тебе что там, поговорить не с кем? Вас же в кабине три человека! Ты, наверное, там тоже уже всех достал.
Между тем, Флюр продолжал:
— Что ты нервничаешь, Малой, я же по дружбе тебя веселю, не даю уснуть. Можно сказать, повышаю технику безопасности и твою бдительность. А то, глядя в окна на открывающиеся бескрайние просторы, ты можешь, с непривычки, повредиться рассудком. Ты же, под своим Гомелем, не привык к таким масштабам. У вас там что: повернул голову направо — с полкилометра поле картошки и лес, повернул голову налево — то же самое, нет такого простора, как здесь. Вот уже, сколько едем, а конца и края не видать — лепота. А ты всё — бульба, бульба, — вроде бы ты и русский, а нет в тебе чувства широты и бесшабашности.