Зимняя сказка
Шрифт:
— Вы мне угрожаете?!
— О… — Элжерон вежливо улыбнулся ей, не спеша отдирая пальцы от своей руки. — О, нет, что Вы, как можно! Каким же я буду джентльменом, если позволю себе угрожать гостье в своем доме? — Он, наконец, снял с себя цепкую хватку Филиппины и смог открыть дверь. — Я лишь говорю о том, как далеко от населенных пунктов расположено Паучье Гнездо. Как много снега навалило за последнее время вокруг. Даже никто из деревень без особой нужды не пожелает сюда приехать. И прислуга у меня крайне молчаливая. А ближайший констебль есть только в Абердине. Либо же в Данди. Но никак. Не. Тут.
Элжерон медленно, под ошеломленный взгляд Филиппины, зашел в комнату и притворил за собой дверь. Граф подошел к кровати Маргарет, прислушиваясь к девушке, но она была в полном порядке
К удивлению Элжерона, у Филиппины хватило здравого смысла больше не упорствовать в своих запретах, и не появляться в комнате своей падчерицы, позволив владельцу замка провести вечер в спокойствии и чтении книги. Только единожды в спальню пришла высокая женщина лет сорока на вид. Она чинно поклонилась Элжерону, представившись Виолеттой и компаньонкой Маргарет, и лишь проверила ее, будто легко одергивание одеяла что-либо бы поменяло. В отличие от Филиппины, женщина вела себя спокойно и надменно, будто рядом с ней был плакат, гласивший: "я не боюсь ничего и никого на свете включая Вас, граф", хотя к ней Элжерон не ощутил никакого чувства неприязни несмотря на ее грозный внешний вид, словно эта суровость была совершенно справедливым явлением и не могла нанести вред по незнанию или по злому умыслу. Она лишь убедилась, что Маргарет была в порядке, одарила мужчину задумчивым тяжелым взглядом, которым, вероятно, можно было заглянуть даже сквозь стену, и вышла. Очевидно, она отправилась докладывать Филиппине об увиденном. Воистину, только имея такие стальные нервы, как у компаньонки, можно было выдержать мачеху Маргарет и не потерять самообладания.
Ближе к девяти вечера Алиса принесла кофейник и поднос с сэндвичами. Элжерон уже начал ощущать, как его клонит сон от махровой тишины замка, погруженного в пушистый снег, и старая книга легенд не прибавляла ему бодрости. Элжерон пододвинул к себе поближе настольную лампу, создающую единственный островок света в этой комнате, и налил себе чашку крепкого горького кофе, от которого едва не поперхнулся. Возможно, Алиса даже несколько перестаралась, заваривая его.
Маргарет тихо пошевелилась, и граф услышал, как она сладко зевает и, похоже, потягивается. Следом за этим девушка чем-то зашуршала, и на пол полетела белая тряпица, а вслед ей донеслось недовольное ворчание по поводу чепца.
— Кому нужны шапки ночью! — возмутилась девушка, с удовольствием почесывая макушку и садясь на кровати.
— Проснулись? — подал голос Элжерон, привлекая внимание к себе. Маргарет, наконец, увидела его, и вздрогнула от неожиданности, натянув на себя одеяло до подбородка.
— Что Вы здесь делаете? — приглушенно пробухтела она сквозь плотную ткань. — И как я очутилась тут? Отчего я не помню совершенно ничего после того, как выпила чай?
— Произошла непреднамеренная ошибка… — осторожно попытался объяснить Элжерон. — Но теперь все в порядке, а Вам просто нужно поспать. Может, желаете перекусить? Алиса приготовила много сэндвичей.
— Матушка говорит, что есть вечером — вредно для здоровья.
— Она крайне много чего говорит, — отметил Элжерон. — Но что делать — решать Вам.
— Пожалуй, я все же откажусь…
— Хорошо, как скажете, — улыбнулся граф. — Мне же кофе и перекус пригодятся. Сегодня ночью я посторожу Ваш сон если Вы не против.
— А если против?
— Тогда я посторожу Ваш сон даже несмотря на то, что Вы против, — усмехнулся Элжерон.
— Какая отличная альтернатива!
— Как видите я всегда готов идти на компромиссы, — развел руками Элжерон, зная, что баронесса прекрасно его видит. — К тому же, разве не будет лучше, если я пресеку Ваш лунатизм ночью, если он вновь приключится, и не дам уйти из комнаты, чтобы Вы не наткнулись на кого-либо, помимо меня?
— А как же Вы сами? — недоверчиво спросила Маргарет, укладываясь в кровати, по-видимому, согласная с таким планом.
— Кофе. Книга, — Элжерон
— Хорошо… — баронесса тихо зевнула. — Тогда, доброй ночи, граф.
— Доброй, Маргарет, — кивнул ей мужчина, возвращаясь к чтению.
Замок погрузился в глубокий тихий сон. Лишь одно окно тускло горело, освещенное изнутри крошечной настольной лампой. В комнате стояла тишина, слабо разрушаемая шорохом страниц, на которых Элжерон уже с трудом разбирал текст, и тиканьем настенных часов. Граф потер глаза, зевнув, и отметил про себя, что время уже перешло за полночь, но баронесса мирно спала, похоже, не собираясь вновь отправляться на ночную прогулку. Элжерону казалось, что голова становится все тяжелее, а каждый следующий щелчок, издаваемый внутренностями часов, все больше и больше отставал от предыдущего, будто замедляя время. Пальцы, сжимающие книгу, ослабли. Книга медленно выскользнула и со стуком упала на пол. Элжерон вскинулся, просыпаясь. Он внезапно ощутил, что ужасно замерз, настолько, что продрог до костей, и потянулся за пледом, лежащим на соседнем кресле. Граф поднял глаза в поисках источника холода, и увидел распахнутое окно. И женский силуэт, стоящий на подоконнике. Длинные волосы развивались от мягкого ледяного ветра, кружащего последние снежинки закончившейся вьюги, слабо касаясь свободного ночного платья девушки. Элжерон подскочил с кресла и бросился к Маргарет. Он подбежал, когда девушка занесла ногу, чтобы сделать шаг в бездонную пропасть перед собой, и подпрыгнул, оттолкнувшись от подоконника и обхватывая Маргарет за талию, чтобы дернуть на себя. Его нога соскользнула с оледеневшего подоконника, и он чуть не осел на пол, попятившись и упав спиной на кровать, прижимая к своей груди спасенную девушку. Она медленно зашевелилась в его руках. Ее движения становились все более осознанными, и уже через несколько мгновений она начала сопротивляться и вскрикнула от страха.
— Что происходит?! Что Вы делаете?! — завопила она.
— Тише, Маргарет, успокойтесь, уже все хорошо!
— Что значит "уже"?! — Маргарет замотыляла в воздухе ногами, пытаясь ударить графа, но ему отчего-то стало смешно наблюдать ее попытки совладать с ним.
— Вы едва не выбросились в окно, — произнес он. — Я поймал Вас в последний момент. Посмотрите сами, окно распахнуто, — Элжерон, наконец, выпустил девушку из объятий, и она вскочила, отойдя на пару шагов и оглядываясь.
— Это что же… — пролепетала она, с опаской глядя на окно, — …я сама? Пыталась сделать такое?..
— Увы, — вздохнул Элжерон. Он поднялся следом за девушкой и подошел к окну, занявшись его закрыванием. — Ну и холод, — пробормотал мужчина себе под нос.
— Как… как Вы можете быть таким спокойным?! — возмутилась Маргарет, стоя поодаль от него, обхватив себя руками.
— А что мне нервничать? Это ж не я в окно хотел выброситься, — пожал плечами Элжерон, наконец, плотно закрыв ставни. — Итак, полагаю, Вы ничего не помните из того, что происходило до Вашего пробуждения в моих руках? — он повернулся к баронессе.
— Я должна помнить? — Маргарет внезапно приосанилась, а в ее голосе зазвучало обвинение. — Уж не Вы ли сказали, что будете меня охранять?
— Придремал, — развел руками Элжерон. — Сейчас полчетвертого ночи, приближается худшее время суток. Вы не знали, что на этот промежуток времени по статистике приходится наибольшее количество смертей?
— Ох, прекратите, прошу, — баронесса прижала ладонь ко лбу. — Мне сейчас не до Вашей исследовательской пытливости. Я доверилась Вам, а оказывается, на Вас нельзя положиться!
— А то, что я снял Вас с подоконника — этого недостаточно? — возмутился граф в ответ. — Если бы меня здесь не было, Вы бы отправились в полет, и я сомневаюсь, что вверх!
— Довольно! — прервала его Маргарет. — Я Вас поняла. Просто… теперь я не знаю, что делать! — она взмахнула руками. — Никогда ранее не бывало такого, чтобы я делала то, что творю сейчас. Пытаться уйти на улицу. Или выпрыгнуть в окно… Что же со мной… — Маргарет прижала ладони в лицу, но так и не всхлипнула, отчего граф растерялся, не зная, начать ли утешать ее, либо же она просто задумалась в такой позе.