Зимняя свадьба
Шрифт:
Столь ревнивая опека лишила в глазах Клары давешний разговор в Брейнли всякого очарования. Она кивнула и закрыла за собой дверь. Вскоре пришла Нэл, ей требовалось расстегнуть платье.
— Что хотел Бен? — спросила она.
То, что молодая леди, рывшаяся у нее в ридикюле, к тому же еще и подслушивает под дверью, не стало для Клары сюрпризом.
— Он хотел поговорить лично со мной, — ответила Клара.
— Полагаю, велел вам за мной приглядывать, — довольно улыбнулась Нэл. — Бен такой ревнивый, — добавила она, поглядывая на Клару из-под своих длинных ресниц. — Знаете,
Раз уж Нэл и так знала достаточно, Клара не стала дальше таиться.
— Мистера Мура? — спросила она.
Нэл надулась.
— О, он рассказал вам о Джорджи. Я была уверена, что, защищая мою репутацию, он промолчит. Да, Джордж Мур — тот самый человек. Он необыкновенно красив, мисс Кристофер. Держу пари, даже вы бы им восхитились.
— Судя по данному мне описанию, очень в том сомневаюсь, — ответила Клара, расстегивая пуговки как можно проворнее. Говорила ли Нэл правду о своей свадьбе с Аллингкотом, вот о чем она думала. — Так вы помолвлены с Аллингкотом? — спросила она.
— Неофициально. Все было устроено его отцом и моим дядей Англином.
— Его отец уже пару лет как умер. В чем же причина такой отсрочки?
— Мне тогда только исполнилось пятнадцать, так что свадьба, разумеется, не могла состояться сразу же. Но позже мы много времени проводили вместе. Он любит меня, — с полной уверенностью заявила Нэл. — Вы, по всей видимости, заметили, что он ревнует меня к любому, к кому я проявляю маломальский интерес. Вот хотя бы к вашему кузену Герберту. Бен не сказал о нем ни единого доброго слова. Но Джорджа он презирает как никого, поскольку знает, что я люблю его. Вот почему он вбил себе в голову, что Джордж уродлив, хотя на самом деле он невероятно красив.
— И вы не собираетесь замуж за Аллингкота?
— Нет, именно из-за этого Бен так и бесится, но меня ему не испугать. Я знаю, как с ним обращаться.
Казалось, в этом высокомерном хвастовстве имелась доля правды. Аллингкот со странным упорством отказывался признать мисс Мулдун невоспитанной нахалкой, каковой она и являлась на самом деле. Улыбался он ей всегда с нежностью, причем большей, чем следовало бы, учитывая ее поведение. Что еще, кроме любви, могло объяснить подобную слепоту и такой гнев в отношении мистера Мура?
— Я безумно устала, — сказала Клара, как только покончила с последней пуговкой.
— Жаль, я… мы не подумали и не взяли с собой немного лауданума36, а то бы вы отлично выспались.
— Очень жаль, — настороженно ответила Клара.
Было удивительно, что ей не подлили снотворного, но с накопившейся за прошедшую неделю усталостью она сомневалась, что продержится и не заснет достаточно долго. Однако она сумела дождаться, когда Нэл легла в постель, после чего долго ждала ровного дыхания, означавшего бы глубокий сон, однако до нее доносился лишь скрип кровати, когда Нэл ворочалась. Так продолжалось не меньше часа. С досады Клара натянула на голову одеяло, но беспокойные звуки из-за занавески проникали и через него.
До своих комнат они
Спустив ноги с кровати, Клара сунула их в тапочки, натянула халат и пошла в соседнюю комнату.
— Меня тошнит, — почти беззвучно простонала в темноте Нэл.
— Видимо, вы выпили слишком много вина.
— Всего три бокала. Думаю, что-то не то съела. У рыбы был какой-то странный вкус.
Съестные дары соседей, накапливающиеся в Брейнли, очень заботили и леди Лакер, и Клару. Обеспечить хранение в холоде всех этих припасов было невероятно трудно. Вполне возможно, что какое-то блюдо испортилось. Кларе пришло в голову, что в Брейнли в качестве ужасной вишенки на свадебном торте Присси вполне может разразиться пищевое отравление. Однако сейчас ее больше всего беспокоила Нэл, и она склонила к ней лицо, ища признаки лихорадки. Клара почувствовала исходящее от нее тепло, чуть жарче обычного, но и только. Не переставая волноваться, она зажгла лампу и внимательно осмотрела якобы больную. Глаза у той лихорадочно блестели. Тогда она прикоснулась лбом ко лбу Нэл, дабы понять разницу температур, и ей показалось, что она значительна.
— Вы должны позвать доктора, — еле слышно прошептала Нэл и, дабы усилить видимость реальной или воображаемой боли, схватилась за живот. — Меня тошнит от рыбы. Думаю, она была отравлена.
Клара была в замешательстве. Она чувствовала, что это очередная уловка — то ли попытка привлечь к себе внимание, то ли, что еще хуже, попытка сбежать. С другой стороны, ежели Нэл действительно больна, необходимо было что-то предпринять. Пока она в нерешительности стояла, в дверь постучали, и вошел Бен, полностью одетый, как и обещал пару часов назад.
— Нэл утверждает, что ее тошнит, — доложила ему Клара.
С постели раздался еще один страдальческий стон. Нэл, закрыв лицо руками, залезла поглубже под одеяло.
— Вы ее осмотрели? — совершенно невозмутимо спросил Аллингкот.
— Да, небольшой жар вроде бы есть.
Подойдя к кровати, Аллингкот отнял руки Нэл от ее лица и положил свою ей на лоб.
— Высунь язык, — приказал он, и Нэл повиновалась. Она смотрела на него своими блестящими глазами, стараясь прочесть его реакцию.
Как большинство когда-либо болевших, Бен знал, что делают доктора, но для чего они это делают, не догадывался. Ее розовый язык ничего ему не сказал.
— Где болит? — спросил он.
— Здесь, — ответила она, поглаживая какое-то неопределенное место в середине своего тела, точное местоположение которого скрывалось под одеялом.
— По крайней мере, это не корь, — с облегчением заключила Клара. — Я боялась, не заразилась ли она от своей камеристки. Симптомы проявляются недели через две.