Зимняя война 1939-1940. Политическая история

Чубарьян Александр Оганович

Эти строки были написаны до того, как из Архива Президента России авторы получили текст "Конфиденциального протокола". Приводим его полностью.

"Подлинный Конфиденциальный Протокол от 2/ХП-39 г., являющийся приложением к Договору о взаимопомощи и дружбе между СССР и Финляндской Демократической Республикой.

1

Условлено, что СССР имеет право держать на арендованной у Финляндии территории полуострова Ханко и примыкающих островов до пятнадцати тысяч человек наземных и воздушных вооруженных сил.

2

Для наблюдения за проведением в жизнь настоящего договора и разрешения возникающих вопросов образуется Смешанная Комиссия на паритетных началах, которая вырабатывает правила своего делопроизводства.

Если по какому-либо

вопросу, возникшему в связи с осуществлением настоящего договора, члены Комиссии не могли бы прийти к соглашению, то вопрос, по которому не состоялось соглашение, решается обычным дипломатическим путем. В случае, если этим путем соглашение не будет достигнуто, разногласие разрешается путем непосредственных переговоров между Правительствами обеих стран.

3

Настоящий Конфиденциальный протокол является приложением к договору о взаимопомощи и дружбе между Советским Союзом и Финляндской Демократической республикой, заключенному 2 декабря 1939 года.

В.Молотов О. Куусинен"

В качестве контрмеры в декабре 1939 г. на заседании Государственного Совета Финляндии обсуждался вопрос о формировании русского альтернативного правительства во главе с Керенским или Троцким. Правительство Куусинена не признавалось в мире как реальность. Уже вечером 2 декабря из Франции финские дипломаты сообщали, что в Париже, по их словам, "во всех кругах смеются над Куусиненом"²⁷. Что же касается Германии, то ее позиция была своеобразной. Не желая осложнять отношений с Советским Союзом, Берлин официально не осуждал его действия, но правительство Куусинена не признавал. Правда, в Хельсинки поступила информация о том, что если советским войскам "удастся овладеть Выборгом и переместить туда Куусинена, то Германия признает его"²⁸. Как сообщал в Берлин; германский посланник из Хельсинки, в Финляндии выражалось "всеобщее удивление, что немецкое радиовещание серьезно воспринимает это правительство"²⁹.

Вместе с тем в Москву поступила обширная информация об отрицательном отношении различных стран к "правительству Куусинена". По каналам НКВД передавалось, в частности, что в скандинавских странах вообще не принимают всерьез "народное правительство" и его внешнеполитические акты. "Никто в Швеции — говорилось в одном из донесений, — не считает и не принимает всерьез демократическое правительство Куусинена, в Стокгольме даже говорят, что его уже нет в живых"³⁰. В те дни полпред в Швеции А. Коллонтай писала в своем дневнике: "Наш договор с Куусиненом… логичен для нас, но совершенно непонятен здесь, в Швеции, да и в других странах. Куусинен популярен среди коммунистов, но поддержки в народе он не имеет"³¹.

Но в кругах советского руководства не видели возможности сделать поворот к возобновлению отношений с Хельсинки. По свидетельству германского посла в Москве Ф. Шуленбурга, Молотов еще до объявления о сформировании терийокского "правительства" категорически заявил, что "с нынешним финским правительством было бы невозможно найти взаимопонимание"³². Наркомат иностранных дел решительно отверг попытку США выполнить посредническую роль между Москвой и Хельсинки сразу же в первый день войны. Затем, когда 4 декабря шведский посланник в СССР В. Винтер предложил советскому правительству посредничество для достижения мира с Финляндией, от Молотова последовал категорический отказ: "Советский Союз не признает так называемого финляндского правительства, которое находилось в Хельсинки… Советское правительство признает только Правительство демократической Финляндии, во главе которого находится Куусинен". На последовавшее затем со стороны Винтера предложение представлять дипломатическим путем интересы Финляндии в СССР, Молотов ответил так: "Как же может в этих условиях представлять Финляндию шведский посланник, если он говорит от имени так называемого Финляндского правительства?"³³. Важнейшие дипломатические вопросы решались теперь наркоматом иностранных дел непосредственно с "правительством" Куусинена. 7 декабря, в частности, ему официально сообщалось об установлении Военно-Морским флотом СССР блокады побережья Финляндии³⁴.

Отклоняя 14

декабря предложение Лиги наций об участии СССР в заседаниях ее Ассамблеи и Совета для обсуждения финляндского вопроса, Молотов сообщал, что "отношения между Советским Союзом и Финляндией урегулированы Договором о взаимопомощи и дружбе, заключенном 2 декабря с.г. между Народным правительством Финляндской Демократической Республики и Правительством СССР"³⁵.

Реально "правительство" в Терийоки не было дееспособным. Куусинен, возвратившись из Москвы, пытался в первое время развернуть его работу. Однако из-за того, что почти отсутствовало население в тех районах, куда вступили части Красной Армии (оно заблаговременно эвакуировалось в глубь Финляндии), не с кем ее было вести. На заседаниях "правительства" речь шла главным образом о войсках "народной армии", о пропагандистско-издательских делах и некоторых общих вопросах. Ни о какой конкретной деятельности большинства "министров" по их прямому предназначению не могло быть и речи.

На полиграфической базе Ленинграда и соединений округа "правительству" удалось наладить издание четырех малоформатных газет, а также выпуск листовок, предназначавшихся для распространения в войсках финской армии и в тыловых районах Финляндии. Тем не менее сколько-нибудь существенного успеха эта работа не имела.

Более заметных результатов добился "министр обороны" А. Анттила, непосредственно занимавшийся укомплектованием и боевой подготовкой частей "народной армии". Ее формирования прибыли к тому времени из Петрозаводска в Ленинград. По-прежнему особая сложность состояла в подборе кадров из числа финнов. Новые части пополнялись вепсами и карелами, проживавшими в Ленинграде и в области. В конечном счете был образован первый корпус финской "народной армии" в составе 1-й и 2-й дивизий, имевших по два полка в каждой, а также отдельный танковый полк и авиационную эскадрилью. Общая численность созданных формирований достигала к середине I декабря 18 тыс. человек³⁶.

Основные силы корпуса (две дивизии) и приданные ему части были переброшены 11 декабря на Карельский перешеек. Его штаб расположился на восточной окраине Терийоки, а войска заняли позиции во втором эшелоне наступавшей на выборгском направлении 7-й армии. По воспоминаниям начальника артиллерии (впоследствии генерала) Э. Тойкка, "подразделения корпуса после выгрузки в районе Куоккала (ныне Репино. — Ред.) разместились в занятых уже населенных пунктах, а затем по мере продвижения передовых частей следовали за ними вглубь Карельского перешейка"³⁷.

Кроме того, в районы Олонца, Поросозера и Медвежьегорска были переброшены подразделения двух полков "народной армии". На их базе после полного укомплектования планировалось развернуть 3-ю дивизию. В Северной Карелии формировался также 7-й отдельный полк, который должен был находиться в оперативном подчинении 9-й армии и имел задачу охраны тыла ее войск, наступавших в направлении Сулу. Создали и 4-ю дивизию. Ей предписывалось выполнять функции охраны границы с Норвегией и Швецией. Части этой пограничной дивизии выдвинулись в район Петсамо, где и закрепились.

Так шел процесс создания "народной армии". Все вопросы ее укомплектования согласовывались непосредственно с Ждановым, Куусиненом, командующими армиями, и информация об этом направлялась в Москву³⁸. Тем временем в сформированных частях велась подготовка к боевым действиям и принималась присяга, составленная Ждановым по образцу "Военной присяги РККА". Ее текст был направлен Сталину и Ворошилову для одобрения³⁹.

Поскольку в Карелии население отдельных районов, куда вступили части Красной Армии, не эвакуировалось в глубь Финляндии, у "народного правительства" появилась возможность начать там свою деятельность. В основу ее была положена специально разработанная Куусиненом инструкция, в которой определялись функции местных комитетов "народного правительства". Они должны были действовать как "политические органы единого фронта", обеспечить создание необходимой политической обстановки для проведения в будущем парламентских выборов, образовать систему местного управления в качестве "приводного ремня" между "правительством и широкими массами трудового народа"⁴⁰.