Зло именем твоим
Шрифт:
Длинная и тонкая, как копье, боеголовка ткнулась в защищающую машину решетку, пробила ее и через долю секунды уже была в отсеке управления головного БТР. Там она лопнула веером осколков, калеча людей и выводя из строя аппаратуру. Мгновенная вспышка — вот и все, что успел увидеть командир разведывательной группы, а потом он уже ничего не видел.
Хлопок — и дым в десантном отсеке. Еще через долю секунды по броне хлестнули осколки — это система защиты все-таки расправилась с одной из боеголовок.
Заработала система пожаротушения — и тут заглох двигатель. Головная машина встала, блокируя
— Высаживаемся! — Командир десантной группы служил в Ираке и знал, что вопреки инструкциям оставаться в подбитой машине нельзя, так в ней и сгоришь. — Занять оборону, прикрывающий огонь! Пошли-пошли-пошли!
Один из солдат дернул рычаг, который экстренно открывал аппарель десантного отсека — и в этот же момент несколько ракет «Град» легли точно по пристрелянному заранее участку дороги. А потом — еще несколько.
Не выжил никто…
* * *
— Впереди слева!
Первый лейтенант каким-то чудом успел среагировать на запоздалый крик в наушниках. Он повернул пулемет, дал короткую очередь — и вылетевший на колонну мотоцикл вспыхнул факелом, закувыркался по склону.
— Противник слева! Слева! «РПГ»!
Откуда-то сверху полетела ракета «РПГ», что-то вспыхнуло, боевые машины разворачивали свои башни с длинными тонкими пушкам, открывали заградительный огонь.
— Огайо — лидеру движения! Продвигаться вперед, не останавливаться, как поняли?
— Громила-лидер, вас понял…
«Абрамс» тяжело попер вперед, утюжа дорогу тралом, первый лейтенант снова открыл огонь короткими очередями по склону, где-то вдалеке взлетела осветительная ракета, и первый лейтенант отвлекся на секунду. А потом что-то ударило его снизу, подбросило и перехватило дыхание. Какая-то неведомая, могучая сила ударила семидесятитонный «Абрамс» так, что на какое-то мгновение гусеницы оторвались от земли, и вперед полетел оторвавшийся, искореженный взрывом трал.
В себя первый лейтенант пришел через несколько минут — его куда-то тащили, положив на легкие пластиковые носилки, и вокруг все стреляло, от винтовок «М16А2» до стодвадцатимиллиметровых минометов. Пахло горелым, болела голова, желто-красное зарево плясало перед глазами — потом он понял, что это не видение и что-то и в самом деле горит. Потом его положили в свободный десантный отсек одного из «Страйкеров», и санитар вколол ему прямо через одежду иглу в руку — и сразу стало легче. Повернув голову, он наткнулся взглядом на черный пластиковый мешок, рядом с которым стояли его носилки, — он не знал, что это механик-водитель из их танка. Голова приятно кружилась — лекарство действовало, и воронка небытия засасывала его, и ему было уже все равно, кто лежит рядом и почему…
* * *
Бронетанковая колонна американской армии, имевшая кодовое название TF Ohio, была остановлена в южной части горного хребта Загрос, и к утру стало ясно, что нужно думать уже не о выполнении задачи о выходе в тыл крупной иранской группировки, а о деблокировании колонны, подвергающейся нападениям и артиллерийским обстрелам. Ее удалось деблокировать только к концу следующего дня, массированно применив боевую авиацию. К этому времени боевая группа понесла тяжелые потери, было сожжено одиннадцать боевых машин. Двенадцатую сожгли американские летчики, ошибочно выведенные на цель — но об этом традиционно умолчали.
Те же летчики подтвердили — дорожное полотно на пути выдвижения серьезно повреждено по меньшей мере в пяти местах, дальнейшее продвижение вперед невозможно. Линия фронта начала стабилизироваться, о планах выйти в пустынную часть Ирана и хотя бы попытаться отрезать юг Ирана вместе с портом Бендер-Аббас пришлось забыть.
Еще через день группа спасателей ВВС наткнулась на место последнего боя разведывательной группы «Койот» и эвакуировала тела. Удалось эвакуировать и тело первого лейтенанта Адриана МакДжинти, разорванного восьмидесятидвухмиллиметровой миной. Озверевшие от двух неудачных атак — в полный рост с криками «Аллах акбар!» — басиджи просто расстреляли американца с дальнего расстояния из миномета. Потом удалось выяснить, что, обороняя позицию, первый лейтенант убил из снайперской винтовки и пулемета более шестидесяти басидждей и иранских революционных гвардейцев, поджег пять транспортных средств противника. Посмертно ему был присвоен орден Почета конгресса США.
18 июля 2014 года
Порт Бандар-е-Хомейни
Second Platoon SEAL Team 10
Автоматная очередь прогремела где-то совсем недалеко, сухо и отрывисто, совершенно неожиданно для всех. По звуку — «калашников», но это ничего не значит, «калашниковых» здесь, как грязи, и каждый уважающий себя боевой пловец уже обзавелся старым добрым «АК-47», на счету которого не сотни, не тысячи — а сотни тысяч жизней американских парней, которым просто не повезло оказаться в полном дерьме. «АК» — дешевая, скверно выглядящая железяка, — но дело свое она делала. И изрядно.
Проверявший на столе свое снаряжение молодой крепкий негр рассмеялся, хлопнул изо всех сил по спине бледновато выглядящего соседа.
— Что, Карло, за…л? Добро пожаловать в Засрабад!
— Засрабад, Томми? — спросил еще один из боевых пловцов, занимающихся своим делом на другой половине стола.
— Да… — легко согласился негр. — Это я сам сегодня придумал. На карте полно таких названий, которые заканчиваются на «бад». А та параша, в которой мы сейчас сидим, называется так сложно, что простому ниггеру из Гарлема невозможно это произнести. Вот и я решил — пусть эта раздолбанная помойка называется Засрабад. А?
— Но этот же город не заканчивается на «бад».
— Ну и что? А у меня будет так. Здесь каждая дыра должна заканчиваться на «бад», [60]черт бы все побрал.
— Ты скажешь…
Кто-то усмехнулся. Кто-то махнул рукой.
— А что, не так? — вдруг завелся негр. — Здесь куда ни глянь одно сплошное дерьмо! Смотрели вчера по телеку, как турки в Багдаде с мусликами разбираются? Если бы нас за руки не схватили — сейчас бы мы в Багдаде были, а не эти…