Злобные чугунные небеса
Шрифт:
– Эй!
– Ты крупный засранец, Гаррет, и многие тебя боятся. Но ты не настолько крупный засранец, чтобы так меня напугать. Чтобы я стал превращать в развалины чужие дома.
– Хорошо, хорошо… – Нарушения законности и порядка могли действительно доставить нам серьезные неприятности. – Пробивать дыру в стене не надо. Просто поколоти по ней, чтобы отвлечь внимание того, кто в квартире. И дай мне, пожалуй, не шесть, а восемь минут. Там жуть как много ступенек.
Дорис с ворчанием протопал к своему братцу. Они о чем-то пошептались с недовольным
Гролли уже начали привлекать тех зевак, которые не разбегались при рычании и размахивании дубинами. В основном это были юнцы, которым давно пора баиньки, но и кое-кто из взрослых тоже не упускал возможности развлечься.
Гролли на улицах Танфера встречаются не часто.
– А ты, Паленая, идешь со мной! – Я направился к входу в здание. Дверной проем был забит зрителями, которые немедленно пожелали узнать, что происходит.
– Охотимся на кагиаров, – сказал я, всех поставив в тупик своим ответом.
Обитателей Танфера и Каренты история своего народа не очень интересует.
Лет пятьсот назад мое замечание повергло бы их в ужас.
Империя в то время еще существовала, но быстро катилась к закату. К краху ее вели фанатичные адепты Ортодоксальной веры. Кагиары были членами весьма умеренной, отрицающей всякое насилие секты, их вероучение приводило в ужас иерархов господствующей религии. Церковь тратила всю свою энергию и несметные государственные средства на искоренение ереси. Борьба эта продолжалась добрых сто лет и закончилась гибелью империи.
Думаю, что сейчас, когда зло и жестокость стали делом обычным, лишь один из тысячи подданных нашего короля помнит, кто такие кагиары. А может быть, всего один из десяти тысяч.
42
– И что же ты собираешься предпринять? – спросила Паленая.
– Постучать в дверь и посмотреть, ответит ли кто-нибудь. А если дверь откроют, придется пройтись этой штуковиной по черепам, – ответил я, помахивая своей усмирительной дубинкой.
Глазка в двери не было и Кейзи, чтобы посмотреть, кто явился, наверняка придется ее открыть.
Я постучал. Паленая нервно оглядывалась по сторонам. И все время принюхивалась.
– Трудно сказать, но, похоже, они снова спустились вниз, – заявила крысючка.
Я еще раз постучал и пояснил:
– Плеймет, Рафи и я ходили здесь вверх и вниз.
Ответа на стук не последовало.
Здание затряслось. Дорис принялся за работу.
За дверью что-то упало.
Я быстро, между двумя ударами дубины, вскрыл замок.
– Отойди к стене и как можно крепче зажмурься, – сказал я Паленой.
Затем я открыл дверь, встал на колени и, вытянув руку с дубиной, толкнул коврик-ловушку. Результат оказался таким же, как и в прошлый раз. Шипение, хлопок, вспышка. Волосы мне удалось уберечь, но запястье я все-таки опалил. Кейзи, надо думать, изменил направление взрыва.
Взгляд через плечо подтвердил правильность предположения. Стена дымилась в двух футах от места предыдущего ожога. И опаленная площадь стала значительно больше.
У меня стали возникать подозрения, что Кейзи не намерен блюсти наш с ним альянс. И кроме того, я принялся размышлять: почему именно этот серебряный эльф охотнее прибегает к насилию, чем его соотечественники.
– Оставайся на месте, – велел я крысючке. – Эта хлопушка взорвется еще пару раз.
Вторая попытка удовольствия мне не доставила. Взрыв, как и в прошлый раз, был значительно слабее, зато произведен опять под другим углом. Я потерял большую часть своей дубинки, и слегка обжарил костяшки пальцев. Когда я взглянул на то, что осталось от моего оружия умиротворения, с пострадавшего конца еще капал расплавленный свинец.
Вокруг нас начали скапливаться свидетели. Старшее поколение обитателей дома, видимо, планировало совершить налет на жилье Кейзи, как только представляющие опасность существа – то есть мы с крысючкой – уберутся с их пути.
Дорис продолжал молотить во внешнюю стену дома. Это наверняка привлекало всеобщее внимание и в конечном итоге должно было неизбежно привести к появлению полиции.
– У нас мало времени, – сказал я крысючке. – Но излишняя поспешность может оказаться весьма опасной, а возможно, и смертельной.
Я улегся на пол и вытянул руку, чтобы вызвать третий взрыв. Взрыв был значительно слабее прежнего, но все же достаточно яркий для того, чтобы перед глазами поплыли красные пятна.
Затем я вспомнил, что Кейзи просто перепрыгнул через ковер.
Лучше перебдеть, чем потом жалеть всю оставшуюся жизнь.
Я скакнул.
В комнате по сравнению с прошлом визитом ничего не изменилось. Кейзи все снова разложил по местам. В помещении царил полнейший порядок. Наверно, жилище Дила Шустера выглядело примерно так же.
Я взглянул в окно, которого на внешней стене здания почему-то не было. Из него открывался вид, который открываться не должен. Я предполагал увидеть стену соседнего здания – а вместо этого смотрел на улицу перед фасадом дома.
Любопытно.
Из-за занавески, прикрывающей вход в спальню, послышался какой-то глухой звук.
– Закрой дверь, – сказал я Паленой, – и не своди глаз с окна. Высматривай тех, кто может принадлежать к Охране, и таких, кто, по твоему мнению, способен доставить нам неприятности. – Отведя занавесь спальни в сторону, я крикнул; – Эй, кто там? Привет!
Ответа не последовало, и я вошел в спальню. Там обнаружились двое из трех пропавших. А именно: Рафи и его матушка.
Кайен пребывала без сознания. Рафи тоже. Но последний беспокойно ворочался. На маме и сыне не было никаких намеков на одежду. Одежка Рафи валялась на полу. Создавалось впечатление, что ее разбросали, поспешно раздеваясь. Но ничего, что могло бы служить прикидом Кайен, я в спальне не увидел.