Зловещий доктор Фу Манчи
Шрифт:
— Как я все время считал? — бросил он, глядя на меня вполоборота… — Что, хотя Карамани — одно из самых грозных орудий в арсенале доктора, это оружие однажды можно будет повернуть против него. Этот день настал.
— Мы должны ждать ее сигнала.
— Именно так.
Он выколотил свою трубку о каминную решетку. Затем спросил:
— У тебя есть хоть какое-нибудь представление о характере жидкости в склянке?
— Ни малейшего. И я не могу истратить хотя бы малую часть для анализа.
Найланд Смит принялся
— Нет мне покоя, Петри, — сказал он. — У меня руки чешутся приступить к делу. И однако, одно неверное движение, и…
Он зажег трубку и стал глядеть в окно.
— Разумеется, я возьму с собой шприц, — объяснил я. Смит ничего не сказал.
— Если бы я только знал состав лекарства, вызывающего внешнее подобие смерти, — продолжал я, — моя слава надолго пережила бы мой пепел.
Мой друг не повернулся.
— Она сказала, что он что-то подсыпал в вино? — отрывисто спросил он.
— Да, в вино.
Наступило молчание. Мои мысли вернулись к Карамани, которую доктор Фу Манчи приковал к себе оковами, крепче любых арабских цепей. Ибо, когда ее брат Азиз подвешен между жизнью и смертью, что остается делать ей, как не подчиняться приказам коварного китайца? Что же это за извращенный гений? Если бы только эта сокровищница тайной мудрости, которую он, может быть, единственный из живущих, взломал и ограбил, могла быть открыта больным и страдальцам, имя доктора Фу Манчи было бы вписано золотыми буквами в историю врачевания наряду с именами других великих целителей.
Найланд Смит внезапно повернулся, и выражение его лица просто изумило меня.
— Посмотри, когда следующий поезд в Л.! — резко сказал он.
— В Л.? Что такое?
— Лорд Саутри. Нельзя терять ни минуты.
В его голосе были повелительные нотки, хорошо знакомые мне; в глазах его горел огонь, показывавший, что нужно действовать, что он вдруг осознал зловещую реальность.
— Последний поезд через полчаса.
— Мы должны успеть на него.
Без дальнейших объяснений он бросился одеваться, так как весь день ходил по комнате в халате и беспрестанно курил.
Мы выскочили из дома и побежали на угол, к стоянке, вскочив в первое же такси. Смит велел водителю поторопиться; мы сорвались с места и помчались в лихорадочной гонке. Стремительность была характерна для моего друга в моменты решительных действий.
Он сидел в такси, нетерпеливо поглядывая в окно и дергая себя за мочку уха.
— Я знаю, что ты простишь меня, старина, — сказал он, — но я пытаюсь решить одну маленькую проблему. Ты захватил то, о чем я просил?
— Да.
Разговор прекратился. Только когда такси повернуло к станции, Смит сказал:
— Ты не считаешь лорда Саутри лучшим инженером-строителем своего времени?
— Несомненно, — ответил я.
— Лучшим,
— Возможно, нет. Но фон Хомбер уже три года как умер.
— Три года?
— Приблизительно три.
— Ага!
Мы успели на станцию вовремя, чтобы получить купе на двоих, и у Смита было достаточно времени на осмотр пассажиров других купе, от локомотива до вагона для проводников. Он закутал лицо до самых глаз и предупредил меня держаться в тени в углу купе. Его поведение было таким необычным, что я умирал от любопытства. Поезд тронулся и он сказал:
— Не воображай, Петри, что я пытаюсь держать тебя в неведении, чтобы потом изумить своей проницательностью. Я просто боюсь, что это безнадежная затея. Мысль, которая побуждает меня действовать, видимо, не пришла тебе в голову. А жаль! Факты показали бы, что она здравая.
— Пока я абсолютно ничего не понимаю.
— Ну ладно. Я не хочу склонять тебя к моей точке зрения. Но попробуй изучить ситуацию, и посмотрим, догадаешься ли ты о причине этой внезапной поездки. Я буду очень воодушевлен, если тебе это удастся.
Но мне это не удалось, и, поскольку Смит был явно не расположен просветить меня на этот счет, я больше не настаивал. Поезд остановился в Регби, где Смит начал о чем-то таинственно договариваться с начальником станции. Однако по прибытии в Л. все стало ясно: нас ожидал мощный автомобиль, в который мы поспешно сели, и до того, как на платформе собралось большое количество пассажиров, уехали на бешеной скорости по залитой лунным светом дороге.
Через двадцать минут быстрой езды перед нашим взором появился белый особняк, ярко выделяющийся на фоне леса.
— Стрэдвик-холл, — сказал Смит. — Дом лорда Саутри. Мы приехали первыми, но доктор Фу Манчи тоже был в поезде.
Только тогда меня осенило.
ГЛАВА XXIII
ПОДЗЕМЕЛЬЕ
— Ваше необычайное предложение повергает меня в ужас, мистер Смит!
Прилизанный человечек в вечернем костюме, похожий на метрдотеля (а на самом деле доверенный адвокат семьи Саутри), возмущенно пыхтел сигарой. Мужественная фигура Смита в дальнем конце библиотеки повернулась ко мне и поверенному, стоявшим возле камина.
— Я в ваших руках, мистер Хендерсон, — сказал он и подошел к адвокату. Его серые глаза метали молнии. — Не считая наследника, который служит за границей, вы говорите, что у лорда Саутри больше нет родственников, которых можно было бы принимать во внимание. Слово за вами. Даже если я не прав и вы согласитесь на мое предложение, никто не пострадает…
— Я пострадаю, сэр!
— Если я прав и вы помешаете мне действовать, вы станете убийцей, мистер Хендерсон.
Адвокат вздрогнул, нервно глядя на Смита, который угрожающе нависал над ним.