Злые игры. Книга 2
Шрифт:
— Джереми, вы же отлично понимаете, что именно сплетни меня и тревожат. И уж в «Элен» я с вами ни в коем случае не пойду.
— Ну и ладно, дорогая. Сходим в какое-нибудь тихое и спокойное место. Если это единственное, что тебя тревожит. Если хочешь, можем снять на вечер «люкс» в «Пьере».
— Не говорите глупостей, — засмеялась Шарлотта.
— Я и не говорю. А что, если организовать все у тебя дома? Мы могли бы заказать туда все необходимое.
— У меня нет своего дома. Я все еще живу вместе с дедушкой и бабушкой.
—
— Хорошо, — ответила Шарлотта, внезапно сдаваясь. После длившихся месяцами непрерывных унижений, которые она перенесла от Гейба Хоффмана, было уже просто невозможно сопротивляться, когда тебя хотели, желали так откровенно.
— Ты не пожалеешь, — сказал Джереми. — Обещаю.
Потом эти слова преследовали ее долгие-долгие месяцы.
Он позвонил ей снова в пять часов вечера.
— К восьми я присылаю за тобой машину. На Пайн-стрит или на Восьмидесятую улицу?
— А вы будете сами в этой машине?
— Возможно.
— Тогда лучше на Пайн-стрит. Надеюсь, мы не в какое-нибудь сверхшикарное место поедем, потому что у меня не будет времени переодеться.
— Мы едем в очень шикарное место. Но переодеваться незачем.
— Вы говорите загадками. Это что, тайна?
— Относись к этому просто как к игре. Я люблю игры.
— Ну ладно, — согласилась Шарлотта, глуповато улыбаясь в телефонную трубку.
В семь вечера Гейб вошел в кабинет, усталый и в плохом настроении после долгого разговора с Фредом, и попросил ее задержаться и закончить стенограмму совещания, которое он провел в тот день после обеда; волосы у него были сильно взъерошены, часов на руке не было. Шарлотта посмотрела на него, и сердце у нее упало. Вот черт! Если бы только она могла ненавидеть его и сейчас так же, как когда-то, в доброе старое время.
— Гейб, я не могу. Извини. У меня… — Она смешалась и смолкла, прекрасно отдавая себе отчет в том, что поступает сейчас в высшей степени непрофессионально.
— А в чем дело? У тебя сегодня на вечер что-то запланировано, да? — Он произнес эти слова так, будто она предполагала заняться какими-то самыми омерзительными извращениями.
— В общем-то, да. А что… очень важно, чтобы я задержалась?
— Да, очень важно. Я был бы вам крайне благодарен, леди Шарлотта, если бы вы смогли выкроить сегодня время. — Глаза его, более темные, чем обычно, смотрели на нее враждебно.
Шарлотта вздохнула:
— Ну ладно. Отменю свои планы. Разреши мне только сделать один звонок.
Гейб повернулся и молча вышел из кабинета; он даже не поблагодарил ее.
Она позвонила Джереми на работу, но того уже не было на месте. Домой ему, скорее всего, звонить не стоило. Ну что ж, придется спуститься вниз и все объяснить, когда
Она занялась стенограммой. Гейб опять вернулся в кабинет и стучал по клавиатуре компьютера так, словно хотел убить его. Шарлотта была расстроена, злилась; а еще она нервничала из-за предстоящего появления Джереми. Ей было трудно сосредоточиться. Она сидела не поднимая головы, в животе у нее все сильнее урчало, она чашку за чашкой пила кофе, чувствуя, что Гейб наблюдает за ней и понимает, что ей не по себе. Ровно в восемь зазвонил ее телефон.
— Шарлотта, за вами машина. — Это был Дик, ночной вахтер.
— Спасибо, Дик. Сейчас спущусь. Извини, пожалуйста, — обратилась она к Гейбу с нотками сарказма в голосе, — я только схожу вниз и скажу бедняге приятелю, чтобы он ехал без меня.
— Я думал, ты ему позвонила.
— Позвонила. Но не застала.
— Ну хорошо. Только недолго.
Она сбежала вниз по лестнице. На улице, перед дверью банка, стоял длиннющий лимузин. Через окно на заднем сиденье видна была какая-то фигура. Шарлотта подошла к машине, постучала по стеклу и отскочила назад, когда оно плавно поехало вниз: на нее смотрела какая-то одетая в тряпье старуха, голова ее была повязана платком.
— Ой, извините, — проговорила Шарлотта. — Я думала…
— Нечего извиняться, — раздался откуда-то из-под тряпья театральный шепот, в котором тем не менее можно было узнать голос Джереми. — Забирайся в машину и поедем в спокойное укромное местечко. У меня есть тут для тебя приклеивающаяся борода… куда я только ее подевал…
— Ой, Джереми, — захохотала Шарлотта, — вы невозможны!
— Ничего подобного, — обиженно ответил он. — Не так-то просто было раздобыть весь этот маскарад. Я думал, тебе понравится. Давай, дорогая, забирайся в машину.
Водитель стоял у нее за спиной с ничего не выражающим лицом.
— Джереми, я не могу. Простите меня. Но я правда не могу.
— Почему?
— Ну… мне надо работать. Гейб хочет, чтобы я кое-что подготовила к завтрашнему утру.
— Чтоб он провалился! Скажи ему, что ты не можешь. Что у тебя есть более важные дела.
— У младшего персонала не может быть более важных дел.
— Черт возьми, Шарлотта, в один прекрасный день весь этот банк будет твой!
— Тогда тем более я не могу сейчас отказываться.
— Ну ладно, я тебя подожду, — немного помолчав, беззаботно заявил Джереми. Он улыбался, взгляд его скользил по Шарлотте. — Посижу здесь и подожду, пока ты освободишься. У меня тоже с собой много работы. И шампанское со мной. Так что все прекрасно.
— Джереми, но, может быть, вам придется прождать несколько часов. Я могу освободиться уже за полночь.
— Ничего. Я люблю поздно ужинать.
— Но…