Злые каникулы
Шрифт:
«…Живущих в соседнем дворе…» – подпевает Захар. Он сидит за тем же журнальным столиком и протирает детали разобранного пистолета. Одет по-домашнему, прическа теперь вполне благообразная. Когда б не фингал под глазом – просто бы мальчик-пай.
«А может, она начинается С той песни, что пела нам мать, С того, что в любых испытаниях У нас никому не отнять…» – мурлычут все трое.
Николай Большой (Захару).
Николай Маленький. Золотой мужик! Нервный только малость.
Захар. Это он из-за Балабанова. Поругались они. Теперь мама его пилит: извиняйся, извиняйся.
Николай Большой. Нет, это не пойдет.
Николай Маленький. Это проявление слабости. (Николаю Большому.) Разберись с этим Балабановым, а то, видишь, страдает Витюша.
Николай Большой. Сделаем. (Достает мобильник. В трубку.) Алло, Петрович?.. Да, я. Тут Балабанов такой имеется… (Отходит в угол, продолжает разговор.)
Николай Маленький (Захару). Ну-ка, давай теоретическую часть.
Захар. «АПС». Автоматический пистолет Стечкина, калибр девять миллиметров. Канал ствола имеет четыре нареза, вьющихся слева вверх направо. Ствол соединен с рамкой и закреплен… закреплен заколкой.
Николай Маленький. Чем?!
Захар. Заколкой…
Николай Большой. Чем?! Ну ты даешь! «Заколкой»! Эх, молодежь! (В трубку.) Нет, не тебе… Да, во-во… Разберись, в общем, с этим Балабановым по-взрослому…
Николай Маленький. Шпилькой!
Захар. Да, правильно, шпилькой!.. Рамка пистолета Стечкина составляет одно целое с основанием рукоятки и имеет стойку для закрепления ствола, окна для спусковой скобы и спускового крючка, выступы с цапфенными гнездами и… и…
Николай Маленький. Эх!.. Ладно, теперь практическая часть. (Смотрит на часы.) Время пошло!
Захар собирает пистолет.
Николай Большой (убрав трубку). «С чего начинается Родина?..»
Входит Каштанов и застывает в дверях.
Захар. Готово!
Николай Маленький. Четырнадцать секунд.
Николай Большой. Плохо!
Николай Маленький. Плохо. Положено за десять. Придется еще.
Каштанов.
Захар. Изучаем «АПС», автоматический пистолет Стечкина.
Николай Маленький. Да… Пока не очень…
Каштанов. Нет, я спрашиваю – что, что вообще здесь происходит?!..
Людмила (появляется сзади). А что происходит? Чего кричишь?
Николай Маленький. Пойдем, Коля, на кухню.
Николай Большой. Да, пойдем, Коля.
Николай Большой забирает пистолет. Уходят.
Каштанов. Ребенок сидит с пистолетом…
Захар. Я уже не ребенок.
Каштанов. Хорошо. Уже-не-ребенок сидит с пистолетом, а эти двое устроили тут гостиницу!
Людмила. А чего ты хочешь? Ребята вчера помогали, укладывали тебя, хлопотали, в аптеку бегали, – не выгонять же их после этого.
Каштанов. Им что, ночевать негде?
Людмила. Ну зачем ты так? Они волновались за твое здоровье.
Каштанов. За здоровье, говоришь? А они тебе случайно не сообщили, почему они так пекутся о моем здоровье?
Людмила. По-моему, если пекутся о здоровье – в этом нет ничего предосудительного. И вообще симпатичные ребята.
Каштанов. Ах, симпатичные?!
Людмила. Не будь снобом. Конечно, простоватые немного, но симпатичные и добрые.
Каштанов. Да, добрые… Я вот тебе сейчас расскажу…
Захар. Дядя Коля обещал научить меня делать «мельницу».
Каштанов. Чт'o делать?
Захар. «Мельницу». Прием такой классный из самбо. Полный улет!
Каштанов. Ну-ну.
Людмила. И к тебе очень расположены.
Каштанов. О, да!
Людмила. А ты какой-то подозрительный стал. И вообще в последнее время…
Каштанов. Что – «вообще»?
Людмила. Вообще… Говорю же тебе – извинись перед Балабановым.
Захар. Не надо.
Людмила. Чего не надо?
Захар. Извиняться не надо.
Людмила. Вот тебя только не хватало!
Захар. Извиняться – это проявление слабости.
Каштанов. О, господи, где я нахожусь?! (Людмиле.) Добрые, говоришь? О здоровье пекутся, говоришь? А про почки они тебе случайно ничего не говорили?
Людмила. Какие почки?