Змея Давида
Шрифт:
После обеда, как обычно, пришла Елизавета, принесла большой бумажный пакет из ближайшего супермаркета. Привычно оставила в передней обувь и переобулась в домашние шлепанцы, после чего, не прекращая ни на минуту знакомить Диану с текущими новостями (вроде того, кто женился, кто развелся, а кто собрался на ПМЖ в Америку), пошла в ванную мыть руки.
Из ванной она прямым ходом направилась к кроватке Брайана со словами «Ну-ка, где там наш шпанёнок!» и бесцеремонно взяла его на руки. Затем, продолжая ласково сюсюкать с мальчиком, подошла к холодильнику и распахнула его.
– Как я вовремя догадалась зайти в маркет, – хмыкнула Елизавета,
Ничего не понимая, Диана тоже заглянула в холодильник. На одной из полок сиротливо стоял вчерашний пакет молока, на другой – такой же одинокий сэндвич с тунцом. Никаких самоубившихся мышей там не наблюдалось.
– Причем тут мыши, – пробормотала она и закрыла холодильник. Елизавета расхохоталась: – Дурында, так говорят, когда в холодильнике хоть шаром покати!
Диана не стала выяснять, зачем нужно катать шары в холодильнике, и так догадавшись, что означает эта, ранее незнакомая ей, идиома русского языка. А Елизавета разразилась очередной нудной лекцией о необходимости нормально питаться для молодой мамы, хоть и не кормящей ребенка грудью, а не «всухомячить что попало». Диана слушала ее краем уха, выгружая из принесенного пакета продукты – еще один пакет молока, пакет апельсинового сока, ветчину, сыр, овощи и куриную тушку. Полиэтиленовый пакет с мацой она отложила, размышляя, как бы необидно намекнуть родственнице, что хлеб в таком виде она не в состоянии заставить себя есть даже в очень голодном состоянии.
После того, как тема правильного питания себя исчерпала, Елизавета перешла к разделу «Уход за ребенком и его воспитание», причем Диана не забывала вовремя поддакивать и глубокомысленно изрекать «Ага!» в паузах.
Наговорившись всласть, родственница критически оглядела Диану и изрекла:
– Совсем ты на домашнюю клушу стала похожа, скажу я тебе! Давай, приводи себя в порядок, а я пока в бабушку поиграю!
Диана взглянула на себя в зеркало. Да уж, облегченный вариант Молли Уизли: на голове – воронье гнездо, майка цвета пыльного асфальта в пятнах от детского питания, усталое лицо, покрасневшие от недосыпа глаза, только двадцати-тридцати лишних килограммов недостает.
– Отлично, – пробурчала она. – Я хоть ванну приму нормально.
Какое счастье – неторопливо погрузиться в горячую воду, с пышной шапкой пены, пахнущей экзотическими цветами! Лежать, не двигаясь и не думая ни о чем, вместо ставшей привычной процедуры скоростного мытья в душе в промежутке между стиркой, глажкой, приготовлением смеси, мытьем посуды и попытками выспаться! Блаженная тишина нарушалась лишь едва слышным шелестом, с которым лопались пузырьки пены. Сейчас бы еще бутылочку ледяного пива, подумалось ей, и счастье можно будет считать абсолютным.
Теплая вода, тишина, успокаивающий аромат лаванды и франжипани не просто расслабляли – усыпляли. Диана поняла, что натурально засыпает прямо в ванной, когда сползла в воду настолько, что вода стала заливаться в уши. Чертыхнувшись, она села и тряхнула мокрыми волосами.
– Давай, Беркович, утони в ванной! – вздохнула она и потянулась за мочалкой. – Покойный Муди умер бы вторично, на сей раз со смеху…
Когда, довольная и расслабленная, она вышла из ванной, Елизавета дожидалась ее в комнате и держала на руках полностью одетого для прогулки Брайана. Диана подозрительно оглядела родственницу, но та протянула ей ребенка и взяла свое пальто.
– А мы –
Воспользовавшись свободой, Диана принялась наводить порядок в квартире, закинула в машинку детские вещички, поставила в духовку курицу и терпеливо села дожидаться Елизавету. Та появилась через час, Диана покормила ребенка, затем они пообедали, после чего Диана уложила сына спать и незаметно отключилась сама.
Когда Диана проснулась, Елизавета уже ушла. Сонно протирая глаза, она приподнялась на локте и посмотрела на лежащего в своей кроватке ребенка. Выражение его лица, сосредоточенно-недовольное, говорило о том, что пора менять подгузник. Еще немного помедлить – и он раскричится.
Она вздохнула и принялась его раздевать. Отводя лицо в сторону, запихала испорченный «памперс» в полиэтиленовый пакет и прицельно бросила в урну, стоявшую у двери в переднюю – за четыре месяца она наловчилась попадать в нее всякой всячиной не хуже Шакила О’ Нила. После чего подхватила Брайана под мышки и понесла в ванную.
Если и было что-то, что Брайан не любил, больше чем испачканные подгузники, это было именно подмывание. Причем просто купаться в ванночке ему нравилось, но почему-то процедура обливания теплой водичкой каждый раз сопровождалась громким и крайне недовольным ревом. Вот и теперь – как только ребенок понял, что его несут в ванную комнату именно подмываться, он сначала тоненько захныкал, а когда первые струйки теплой воды из душа коснулись его кожи, заголосил на полную мощность. Когда это случилось впервые, у Дианы был настоящий шок – она подумала, что пустила слишком горячую воду и обварила ребенка. Хорошо еще, Елизавета оказалась рядом. Вообще нежданную родственницу ей словно Бог послал – первые дни после выписки из больницы Диана пребывала в состоянии между истерикой и ступором. Она не знала, как взять малыша (ей все время казалось, что она может ему что-нибудь сломать), каждый его писк воспринимался ею как сигнал боли и она ударялась в панику, что он заболел. Она не знала ни как менять подгузники, ни как его купать и подмывать, ни как ухаживать за собственной грудью, чтобы не было мастита. Это теперь она все делала «на автопилоте», хотя и спала по-прежнему урывками: организм уже привык к такому сломанному режиму.
Когда с водными процедурами было покончено, Диана завернула сына в полотенце и понесла обратно в комнату. Привычными движениями она обработала его специальным кремом, присыпала тальком и надела новый подгузник. Брайан, вместо того, чтобы успокоиться, продолжал хныкать и беспокойно вертеться. Она сняла с него подгузник и внимательно осмотрела, думая, что он нервничает из-за раздражения на коже, но все было в порядке. Снова упаковала его в подгузник и взяла на руки, но и это не помогло – малыш плакал все громче.
– Ну, что ты, солнышко? Не выспался? – прошептала Диана, дотрагиваясь губами до его лба, чтобы проверить температуру, но лоб не был горячим. «Животик болит», – подумала она и принялась расхаживать по комнате, укачивая мальчика и вполголоса напевая.
Сын немного успокоился, но почему-то продолжал вертеть головой, будто в поисках невидимого раздражителя. И тут Диану осенило прислушаться, и до ее уха донесся странный звук – будто в соседней комнате жужжит посаженный в банку крупный жук. Тонкий слух ребенка уловил это жужжание гораздо раньше, чем она, и этот звук ему определенно не нравился.