Змея Давида
Шрифт:
Кухня оказалась такой же старомодной, что и весь дом – с простым массивным обеденным столом, покрытым старой льняной скатертью, кружевными занавесками на окнах и множеством разнокалиберных и разноцветных баночек, красующихся на полках. Здесь уже хозяйничала Андромеда – она внимательно следила за тем, чтобы из турки на плите не сбежал кофе.
– Думаю, вы голодны? – спросила она, чуть скосив глаза в сторону Дианы и ставя перед ней чашку с дымящимся кофе. Секунду Диана боролась со смущением, но голод и усталость взяли свое, и она ответила: – Честно говоря, да.
Спустя пару минут перед ними с Люпином на столе возникла горячая яичница и тосты. Поблагодарив миссис Тонкс, Диана набросилась на еду, попутно прикидывая, насколько хватит терпения у матери Розье торчать в ее
– Мисс Беркович, вы в зельях разбираетесь? – Смотря в каких, – ответила Диана, кладя вилку на опустевшую тарелку. – В лечебных, – пояснила миссис Тонкс. – Дело в том, что мне приходится варить зелья для нужд Ордена, а сегодня как раз предстоит сварить крупную партию, часть которой нужно будет передать в Хогвартс, для студентов. – А разве больничных зелий в школе не хватает? – спросила Диана. – Во-первых, Слагхорн уже стар и с таким объемом работы не справляется, во-вторых, новые учителя практикуют в виде наказаний за провинности калечащие заклинания, в особенности «Круциатус». Обычных больничных запасов стало недостаточно. – Вам нужна будет помощь в их приготовлении? – догадалась Диана.
– Да, если вас это не затруднит.
– Какие затруднения, что вы! Можете на меня рассчитывать.
С зельями они провозились часов до четырех дня, несколько раз прерываясь буквально на пять минут, чтобы выпить кофе. Под конец у Дианы уже ломило спину и ноги и резало глаза от испарений, а на правой руке образовался небольшая мозоль от ножа, которым ей пришлось нарезать огромное количество ингредиентов. Но она с чувством выполненного долга обозревала ровные батареи бутылочек и фиалов с обезболивающим, жаропонижающим, укрепляющим, кроветворным и кровоостанавливающим зельями. Но больше всего оказалось зелья именно от последствий Круциатуса. Диана хорошо помнила это зелье – именно его заставил как-то варить ее Снейп на одном из дополнительных занятий. Диана не стала допытываться, откуда Ордену известен этот рецепт, должно быть, Снейп успел им поделиться еще тогда, когда еще пользовался относительным доверием в Ордене.
После того, как работа была сделана, она приняла душ, чтобы смыть с себя запахи, успела поговорить с Дорой, подержать на руках ее мальчика, которого уже решено было назвать Тедом, в честь отца Доры, а затем отключилась прямо на диване в гостиной и проспала до вечера. А ночью они с Андромедой снова приступили к работе и освободились лишь к утру. Диана так вымоталась за последние три дня, что после многочасового бдения в лаборатории проспала почти весь следующий день.
Вечером появился Шеклболт. Одет он был так, словно только что пришел со светского раута с участием по меньшей мере министров или членов Палаты лордов – в костюм от Кардена и роскошные лаковые туфли, и источал ароматы французской парфюмерии. Сопровождавший его Люпин, всегда отличавшийся обостренным обонянием, смущенно отворачивал от Шеклболта нос. Безупречность облика «джентльмена из высшего общества» нарушала только золотая сережка в ухе, с которой Кингсли не расставался ни при каких обстоятельствах.
– Ты решила вернуться? – вместо приветствия спросил он Диану, ставя на исцарапанный журнальный столик бутылку огневиски в подарочной упаковке. – Как твой ребенок, в порядке? – Да, он в безопасности, – ответила она. – Как дела у Ордена? – Неважно, если честно, – Шеклболт устало плюхнулся в кресло, вытягивая длинные ноги. – Многие предпочли выйти из борьбы, и я их понимаю – не каждый в создавшихся условиях захочет подставить под удар членов своей семьи, особенно если нет возможности отправить их за границу. Сейчас из активных членов Ордена остались только Тонкс и ее мать, Люпин, я да семья Уизли в полном составе. Кстати, Артура все-таки выперли из Министерства, Амбридж постаралась. Из новых членов – только Лотнер да еще трое ребят из Аврората, но их оттуда вежливо «попросили»,
Диана не удивлялась услышанному. Собственно, она и не питала иллюзий насчет обстановки в магической части страны, даже при том, что магловская Британия жила (вроде бы) в обычном режиме. Да, полицейские хроники время от времени передавали репортажи о странных убийствах целых семей или загадочных смертях совершенно здоровых людей от остановки сердца, или о непонятных, необъяснимых авариях на электростанциях или заводах, но до масштабов национальной катастрофы эти происшествия пока не дотягивали. Магический мир по-прежнему существовал практически автономно от магловского, почти не соприкасаясь с ним и живя по собственным законам. Значительная часть волшебного населения Британии вообще не числилась гражданами Соединенного Королевства, так как не имела магловских документов, этих людей будто бы не существовало. И пока противостояние в их мире не выплеснулось за рамки Статута о секретности, в волшебном сообществе могли твориться совершенно дикие вещи, на магловском они бы особо не отразились.
– Поттер жив? – спросила она. – Жив и даже в безопасности, – ответил Люпин. – Я с ним даже повидался, сообщил о рождении Тедди. И он, и Рон с Гермионой в порядке. – У Ордена есть конкретные планы, как действовать дальше? Нельзя же до скончания века сидеть в подполье и ждать, когда все само собой «рассосется»? – К сожалению, в сложившейся ситуации мы мало на что можем повлиять, – сказал Шеклболт. – Я даже начал сомневаться в истинности пророчества насчет Гарри. Убить Сами-знаете-кого возможным не представляется, к нему не подойти никак, мы знаем, что он проживает в поместье Малфоев, но подобраться к дому не можем – слишком много защиты на нем. Нам удалось разгадать секрет его бессмертия, но мы понятия не имеем, как действовать, так как не знаем где искать то, что держит его на этом свете.
Значит, страшная тайна Волдеморта о крестражах постепенно превращается в секрет Полишинеля, подумала Диана. Интересно, они сами додумались, или все же Поттер поделился с ними своими знаниями на этот счет? Если так, то парень мог бы подсказать Ордену и способ уничтожения крестражей. Хотя их нужно для начала найти…
– Понятно, что со связанными руками мы ничего не сможем сделать теперь, – вслух сказала она. – Но что, если обратиться в Международную конфедерацию магов? В ответ Шеклболт криво усмехнулся: – Уже обращались, но ответа пока не получили. И вряд ли получим в ближайшее время. Такое впечатление, что пока конфликт не выльется за границы Британии, эти господа и не почешутся. – Так он уже вылился! – возмутилась Диана. – А как же убийство им двух граждан Израиля еще в девяносто пятом? – А также убийство им мастера по изготовлению палочек Грегоровича и его племянницы в Германии, – хмыкнул Кингсли. – Я не знаю, чего они добиваются, может быть, чтобы Сама-знаешь-кто начал убивать граждан других стран пачками? Реакции на наше обращение так и не последовало. Похоже, старые пердуны из Конфедерации вообще утратили связь с реальностью и наши рассказы воспринимают как фантазии сопливых мальчишек.
Люпин, все время их разговора сидевший молча, вышел, должно быть отправился в очередной раз навестить Дору и ребенка. Выглядел он непривычно счастливым и умиротворенным и словно отрешенным от всего, что творилось вокруг. Проводив его взглядом, Кингсли вспомнил о принесенной им бутылке огневиски, открыл ее и, по-хозяйски вытащив из серванта два стакана, плеснул в них немного напитка, после чего протянул один стакан Диане.
Некоторое время они сидели молча, смакуя виски и слушая потрескивание дров в камине. Наконец, Диана спросила: