Змея Давида
Шрифт:
– Верно, но, похоже, змея немного промахнулась и задела только одну артерию. К тому же мистер Сметвик утверждает, что после того, как все это произошло, кто-то еще заходил в Визжащую хижину. Этот «кто-то» остановил кровотечение и попытался залечить рану. Он явно торопился, потому что не довел дело до конца, но профессора это спасло. – Тогда почему он в коме? Ведь мистер Уизли все время находился в сознании. – Я не знаю, – сокрушенно покачала головой мадам Помфри. – И мистер Сметвик тоже не знает. Яд почти выведен из организма, остались только проблемы со свертываемостью крови, но и они со временем пройдут, при правильном лечении. Его не парализовало, мозг его не пострадал. Правда, Сметвик говорит, что этот вариант яда змеи более совершенен по сравнению
Диана слушала ее, качая головой. Не до конца изученные свойства змеиного яда, помноженные на природную магию этой твари плюс воздействие крестража. Получается гремучая смесь, действие которой невозможно спрогнозировать. Но ведь когда змея напала на Уизли, она уже тогда была крестражем. Да, ее яд был тогда менее сильным, Уизли страдал только от кровопотери и незаживающих ран. Но он был в сознании и даже относительно бодр, а сейчас жив и вполне здоров. Почему же Северус не приходит в себя? В сердце Дианы закралась мысль о том, что Северус попросту не хочет возвращаться, потому что считает, что здесь он никому не нужен.
«Значит, будем убеждать его в обратном», – подумала она, провожая взглядом удаляющуюся целительницу.
– Мадам Помфри, – поспешила выпалить она, пока та не скрылась за дверью своих покоев, – когда профессор Снейп очнется, сообщите мне, пожалуйста. Сразу же.
Помфри уставилась на нее странным, немного сочувственным взглядом, но ничего не сказала, только кивнула в ответ.
Поттер заявился на следующее утро. Как видно, он уже успел побывать у Снейпа, потому что проснувшись и выглянув за ширму, Диана увидела, как он выходит из дверей бокса. Тихо произнеся «Пст!», она поманила его рукой к себе.
– Как он? – забыв поздороваться, сразу же спросила она, как только Поттер, повинуясь ее жесту, присел на край ее кровати. – Без изменений, – покачал он головой. – Но выглядит лучше, чем раньше. Раньше он вообще на покойника был похож, а сейчас просто бледный. – Как так получилось, что змея на него напала? Она без приказа не набрасывается, разве нет? Верно, – кивнул Поттер, – Волдеморт сам ей приказал его убить. Сказал «Нагайна, убей», та и набросилась… – Он его раскрыл? – перебила его Диана. – Нет, просто он считал его хозяином Старшей палочки… – Хозяином чего?! – Эта самая могущественная среди всех существующих палочек при жизни принадлежала Дамблдору, – пояснил Поттер. – Волдеморт давно хотел ею завладеть, но пока директор был жив, не мог к ней подступиться. А так как именно профессор Снейп убил Дамблдора, Волдеморт счел его владельцем этой палочки. – А Снейп не был ее хозяином? – Не был. Это довольно долго объяснять, но так уж получилось, что хозяином этой палочки на тот момент являлся я. Так что даже если бы профессор все-таки умер, Волдеморту его смерть ничего не принесла. – Откуда вы это знаете? – Я там был… И все видел. Мы с Роном и Гермионой спрятались за какими-то ящиками, и Волдеморт с профессором нас не заметили. И да – после того, как все произошло, как он отдал мне свои воспоминания, мы его прямо там и бросили. Думали, что он умер, да он и выглядел тогда как мертвый… – Бросили?! И даже пульс не проверили?! – ей нестерпимо захотелось сейчас огреть Поттера чем-нибудь тяжелым, чтобы вправить мозги. Бросил человека умирать и так спокойно об этом говорит! И ладно он или Уизли, Снейп всегда говорил, что они оба – редкостные раздолбаи, но Грейнджер всегда производила впечатление здравомыслящей и совестливой особы, и вот так бросить тяжелораненого и сбежать?!
Должно быть, выражение ее лица говорило сейчас лучше всяких слов, потому что Поттер покраснел и потупился.
– Это теперь я понимаю, что поступил по-свински. Действительно, хотя бы пульс мы обязаны были проверить. Но на тот момент мы все считали его предателем. Было жутко смотреть, как он умирает, но жалко его не было.
Диана резко выдохнула. Искреннее раскаяние Поттера немного поубавило ее злость на него. А Поттер тем временем снял
– Я посмотрел его воспоминания, и все встало на свои места, – продолжил он, – Нет, засранцем я себя почувствовал не тогда, не до того мне было. Тогда мне нужно было отправиться на встречу с Реддлом и принять смерть от его руки. А вот когда все кончилось уже по-настоящему, тогда меня и «накрыло». Слава Мерлину, догадался пойти в Визжащую хижину, чтобы забрать оттуда его тело и похоронить по-человечески. А когда увидел, что он жив, сказал себе, что сделаю все, чтобы его перестали считать предателем.
Воцарилось напряженное молчание. Поттер чувствовал ее осуждение и по-прежнему избегал смотреть в ее сторону. Желание врезать ему как следует никуда не делось, просто отошло на задний план. Зато теперь Поттер станет ее связью с внешним миром, пока она торчит здесь. Вывести Северуса из его теперешнего состояния – задача первостепенной важности, но знать, насколько серьезны претензии к нему новой власти, просто необходимо.
– Гарри, – жестко начала она. – Сегодня же вечером вы вернетесь сюда с подшивкой «Ежедневного пророка» с третьего мая по сегодняшнее число. Я хочу знать, как проходят суды над Упивающимися смертью, если вообще проходят, а также о кадровых перестановках в суде, Министерстве и Аврорате. Кто сейчас министр, надеюсь, Толстоватого убрали к чертям собачьим? – Он в Азкабане, – Поттер, наконец, осмелился взглянуть на нее. – Министром стал Шеклболт. – Кингсли? – удивилась Диана. – Вообще-то он не управленец, а боевик. Но уж лучше он, чем какая-нибудь министерская крыса, вроде Персиваля Уизли или Амбридж. – Амбридж, кстати, тоже арестована, – радостно ввернул Поттер. – У вас есть какие-нибудь связи в Аврорате? – пропустив это мимо ушей, спросила Диана. – Хочу знать, насколько серьезно там взялись за Северуса. Кстати, кто ведет его дело? – Какой-то Арчибальд Ярдли.
Имя было ей незнакомо, во всяком случае, ни студента, ни сотрудника с такой фамилией вспомнить она не смогла. Это было не очень хорошо, непонятно, чего можно ждать от этой «темной лошадки».
– Что вы ответили им во время беседы?
– Что Северус Снейп – не предатель. Что все это время он тайно помогал мне и Ордену. Что делал все, чтобы защитить студентов Хогвартса от произвола Кэрроу. Наконец, что он убил директора Дамблдора по его же настоятельной просьбе. – Последнее, конечно же, насмешило их больше всего, – хмыкнула Диана. – В такое действительно сложно поверить без железных доказательств. – Я отвечал под Веритасерумом! – Поттер вскочил и нервно заходил перед ее кроватью. – Но там, кажется, решили, что я спятил после трех «авад», которые почему-то меня не убили! – Кроме переданных профессором воспоминаний у вас есть другие доказательства его невиновности? – Нет, только они. Я потом еще говорил с портретом Дамблдора, он подтвердил, что все они – подлинные.
– Портрет – не свидетель, суд не примет во внимание его слова. Возможно, вам придется предоставить все воспоминания, хоть вы этого и не хотите. Пока же жду вас вечером с газетами. Постарайтесь узнать, кто такой этот Ярдли, откуда он вообще появился в Аврорате. Да, если вы в хороших отношениях с Шеклболтом и если власть еще не запудрила ему мозги окончательно, осторожно расспросите его о деле Северуса поподробнее. Только не говорите, что я вас об этом попросила. После того, как вы во всеуслышание объявили, что считаете Северуса Снейпа героем, он вряд ли удивится, что вы интересуетесь его делом.
– Хорошо, – Поттер послушно кивнул и встал. Прежде чем исчезнуть за ширмой, он как-то неуверенно взглянул на нее и спросил: – Должно быть, вы с профессором были очень близкими друзьями, раз вы так переживаете за него?
Он замер, явно ожидая ответа. Диана коротко вздохнула и забралась в кровать. Непонятно, какой смысл Поттер вложил в слова «очень близкие друзья», но задумываться на эту тему не очень хотелось. Рано или поздно он все равно узнает, насколько близкими были их со Снейпом отношения.