Шрифт:
Глава 1
Змея
День сегодня начался хорошо. Цепи натерли мне запястья, в горле пересохло, а есть последний раз давали позавчера, но за мной сегодня не пришли. Раз этого не случилось, то можно было считать, что день начался хорошо.
Попыталась поближе прислониться к стене камеры высотой по пояс взрослого надзирателя, в которой было невозможно встать в полный рост. Лежать хотя бы всё ещё представлялось возможным. Правда, если вырасту ещё немного, то ноги начнут упираться. Могут ли они забрать меня из-за этого?
Шершавая и холодная стена привычно царапала кожу
Я закрыла глаза, прислушиваясь к происходящему в коридоре. Слышны лишь шорохи из других тёмных камер идентичных моей. Разговаривать нам не разрешали, а нарушать правила было очень чревато избиениями, поэтому мы всегда сидели тихо. Постаралась различить звук шагов надзирателей, но ничего не вышло. Пространство неожиданно разорвал крик дикой агонии. Я непроизвольно вздрогнула. Снова началось.
Если бы у меня была возможность дотянуться руками до головы, то точно бы закрыла себе уши, но это невозможно из-за цепей. Приходилось слушать, как крики и скулёж отскакивают от пустых стен эхом. В голове звучал лишь один факт – сегодня там нахожусь не я.
В коридоре раздался шум тяжёлых шагов: кто-то подошёл к камере и открыл е"e. Я подавила инстинктивное желание забиться в угол. Надзиратели этого не любили. На каменный пол полетел ключ, звонко об него ударившись. Дрожащими руками взяла его и поняла, что замёрзла. Мои пальцы почти не гнулись.
– Быстрее, номер 27, – слишком громко для этого места сказал мужчина.
Его голос разнесся эхом в оглушающей тишине. Я постаралась поскорее избавиться от цепей и до крови расцарапала большой палец. Надзиратель недовольно цокнул языком. Как только они упали на пол, я быстро выбралась из камеры. Спина отдалась болью, когда, наконец, смогла е"e выпрямить.
Надзиратель протянул мне руку, и я вложила в его огромную ладонь ключ. Он толкнул меня в плечо, чтобы я шла вперёд по коридору. Ноги тоже затекли, поэтому от его толчка чуть не упала. Я не сопротивлялась. Зачем вообще бороться, если исход предрешен? Крики из главного зала тоже затихли, но все знали, что это ненадолго.
Надзиратель открыл дверь из моего коридора, и меня ослепил свет от ламп с огнём. На секунду пришлось зажмуриться, и, видимо, я потеряла в скорости, потому что снова получила толчок в спину. Я повернула голову и смогла рассмотреть того, кто сопровождал меня. Этот толстый и высокий мужчина с лысиной появлялся в коридоре каждые пять дней. Значило ли это для меня хоть что-то? Определённо. Этот надзиратель не любил шум и медлительность, но всегда нас исправно кормил. Значит, сегодня я точно получу свою порцию еды. Если, конечно, меня не вели туда.
Обычно в ту комнату забирали сразу после сна. Я слышала, как надзиратели сегодня уже ходили по коридору. Интересно, кроме камер и длинных коридоров здесь ещё что-то есть? В этот раз забрали мою соседку. За всё время мы с ней ни разу не поговорили, но чувствовала я себя тогда странно. Мне до головокружения было радостно от того, что выбрали не меня, но е"e взгляд, который она кинула в мою сторону перед уходом, не выходил из головы. Неужели я тоже буду смотреть на кого-то в тот миг так обречённо, будто душа уже вышла из тела? Сердце
Наверное, хорошо работать здесь надзирателем. Я слышала, как они порой обсуждали что-то из совсем другой жизни. Многие их слова были мне непонятны. С ними у нас не было ничего общего, хоть мы похожи внешне.
Мы преодолели несколько светлых коридоров с другими незнакомыми надзирателями. С каждым шагом идти становилось всё труднее: мы приближались к главной комнате. Я отчаянно пыталась подавить внутреннюю дрожь. Со всех сторон были слышны стоны от боли и страданий. Они сводили меня с ума. Ощущать магию, терпеть приступы, но не иметь никакого сродства со стихиями было отвратительно. Будь оно у меня, я хотя бы понимала, почему меня называют ведьмой… Я резко вздрогнула от своих мыслей. Это очень плохое слово. Даже мысленно его лучше не произносить.
Когда мы вышли в большое помещение, то я сразу узнала большую резную дверь в противоположном конце, хотя ни разу не видела е"e лично. Это была дверь в ту комнату. Я это чувствовала. От не"e исходила настолько тёмная энергетика, что меня затошнило. Я сбилась с шага. Надзиратель повернулся ко мне, чтобы снова пихнуть, но тут дверь в ту комнату открылась. Из не"e вышли трое надзирателей, а между ними извивалась в попытках вырваться девочка на пару лет младше меня.
Разве оттуда выходят живыми? Я как зачарованная смотрела на то, как трое огромных надзирателей никак не могли справиться с ней. Она укусила кого-то за руку, и тот надзиратель завопил от боли. Им надоело пытаться успокоить е"e, поэтому они швырнули е"e в стену. Глухой звук вышел крайне неприятным. Она кучкой свалилась на пол. Наши взгляды пересеклись. Е"e жёлтые глаза и очень черные волосы показались мне знакомыми. Где-то точно их уже видела. Мой взгляд упал на мои собственные черные волосы. Какого цвета мои глаза? Вспомнить не получилось. Неожиданно девочка мне задорно улыбнулась, от чего я мгновенно оцепенела. Меня привёл в себя надзиратель. Он снова толкнул меня в плечо, заставив идти дальше. Что произошло потом с этой девочкой, я не увидела. Мы скрылись за очередным поворотом.
Шли недолго. Надзиратель остановился около одной из непримечательных деревянных дверей, открыл е"e и затолкал меня внутрь. Там меня встретило тепло от камина, массивный стол и стройный мужчина в белых одеждах за ним. Он что-то чиркал, когда мы вошли, но сразу оторвался от своего занятия.
– Это она? – уточнил мужчина в белом у надзирателя.
– Верно, кон, – с почитанием отозвался тот.
Мужчина в белом улыбнулся и кивнул надзирателю на дверь. К моему удивлению, тот уважительно поклонился и вышел. Я осталась стоять посередине слишком горячей для меня комнаты.
– Ты знаешь кто я? – спросил мужчина.
Если бы мы не остались с ним только вдвоём, то я могла бы решить, что он обращается не ко мне. Его голос прозвучал мягко и спокойно.
– Нет, – кое-как выдавила я из себя слово.
Мой голос был глухим и хриплым из-за долгого молчания. Мы различны с этим мужчиной даже в этом. Я окинула взглядом свои локоны спутанных волос и чёрное платье, которое уже давно было мне мало. Он же имел светлые волосы и чистое невинное лицо.
– Меня зовут Микаэль. Я являюсь коном в храме Шери, – дружелюбно отозвался он.