Знак Святого

Чартерис Лесли

– Я имею в виду Джилбеков. Где они?

– Как у вас со слухом?

Капитан даже не повернул головы. Но в тишине было слышно, как монотонно стрекотал мотор лодки где-то уже далеко от берега. (

Сверлящим взглядом своих похожих на гальку глаз Фрэд смотрел на Святого в течение нескольких долгих секунд.

Затем повернулся и отдал несколько новых приказов.

К спине Саймона приставили карабины, и его вместе с Кариной и Хоппи препроводили в комнату, где до этого содержались Лоуренс Джилбек и Юстина. Когда был обнаружен труп часового, послышались громкие возгласы и ругательства, прерванные, однако, резкой командой капитана. Группа захвата освободила

проход для Фрэда. Но он остался стоять на прежнем месте.

После очень короткой паузы в напряженной тишине в комнату, где находились Саймон, Карина и Хоппи, втолкнули Патрицию и Питера.

Питер сказал небрежным тоном:

– Привет, шеф. Как странно. Я никогда не мог понять, как вам удается подобрать такую идиотскую команду.

Патриция Хольм сразу же подошла к Саймону. Он быстро поцеловал ее; левой рукой он все еще обнимал ее, когда, улыбаясь, обратился к капитану Фрэду:

– Итак, Генрих, дорогой карбункул, у нас здесь собралась своего рода небольшая компания. Как мы будем развлекаться? Если бы у нас был старый договор, мы могли бы вырезать бумажных кукол; или, поскольку нас здесь достаточно много, мы могли бы создать свой клуб и распевать песенки о свинячьих корытцах и лошадиных яслях.

Но в это время явился еще один человек, с приходом которого всю компанию действительно можно было считать в полном сборе; онвошел в дверь, и два матроса сделали шаг назад, чтобы закрыть ее за ним.

Не лишенное привлекательности лицо Рэндолфа Марча было подобно каменному изваянию; одна-две упавшие пряди волос нарушали его обычно безупречную, гладкую прическу; белый воротничок рубашки был слегка помят. Сами по себе эти детали были малозначительными, но в сочетании с диким выражением его глаз, несомненно, свидетельствовали о том, что нервы этого человека были напряжены до предела, как и подобает в данной ситуации.

– Джилбеки, – сказал он хриплым голосом, обращаясь к Фрэду, что также выдавало его очевидную нервозность. – Если они удрали на катере...

– Я знаю, – прервал его капитан.

– Почему за ними никого не послали?

– А кого?

– У вас большая команда. Два катера...

– И ни одного лоцмана. Никто отсюда не с состоянии выбраться – даже при наличии собственного канала. Вы же знаете эти бесчисленные рукава и заливы. Поэтому-то мы и выбрали это место для нашей стоянки.

– Тогда они обязательно заблудятся, и мы поймаем их.

– Боюсь, – сказал капитан, – что это будет нелегко. Наш друг Темплер умудрился же как-то добраться сюда со своей группой. Вероятно, с помощью проводника. Если только мисс Лейс не...

Они оба посмотрели на Карину. Рэндолф Марч сделал в ее сторону полшага и, скривив рот, произнес, как будто его вдруг осенило:

– Ты предательница, сучка!

– Одну минуту! – Вмешательство капитана не было данью галантности, оно было продиктовано не чем иным, как банальной необходимостью. Взаимные обвинения были пустой тратой времени. – Пусть мисс Лейс расскажет нам сама.

Карина взглянула на него с холодным презрением.

– Так приятно беседовать с джентльменами, – заметила она саркастически. – Вы ведь не будете грубым? Вы просто возьмете и принесете сюда раскаленные утюги... Так вот, от таких хлопот я могу вас избавить. Я сюда никого не приводила. Мы встретились случайно. И у них был проводник.

– И кто же такой?

– Индеец.

Саймон Темплер стряхнул на пол пепел.

– Я помогу вам, – предложил он. – Между нами не должно оставаться никаких тайн. Если быть точным, то этот человек из Эскорт-бюро,

его зовут Чарли Холвук. Прекрасный охотник, как мне рассказали, и, конечно, прекрасный следопыт. После того как он привел нас сюда, я готов поклясться, никто не может тягаться с ним. Поэтому мы отослали его с Джилбеками. Он уверен, что может уйти от любого преследователя, оставив его на съедение крокодилам и москитам. Но, конечно, вы можете предпринять попытку.

Фрэд не мигая взирал на него еще целую секунду, затем повернулся к Карине. Маска, которую он носил при их первой встрече на яхте «Марч хэер», была сброшена, как старое платье. Теперь не оставалось сомнения, кто здесь был главным. Рэндолф Марч, стоя в дверях, покусывал усы; он превратился в безгласную колонну, подпирающую безоговорочный авторитет капитана.

– Мисс Лейс, почему вы решили бежать отсюда?

– Мне надоело ваше общество.

– Вероятно, вы недостаточно серьезно отнеслись к только что сказанному вами, – заметил Фрэд.

Девушка посмотрела на него немигающими глазами, и ее губы изобразили улыбку.

– Я не хочу, чтобы вы думали, будто можете запугать меня, – сказала она. – Поскольку уж так получилось, я хочу сказать вам вот что. Я убежала отсюда, чтобы весь мир узнал о вашей подводной лодке и о том, какие узы связывают вас с Международным инвестиционным фондом Рэнди.

– Вы что, очень любознательная журналистка, помощница Темплера, шантажистка или агент министерства юстиции?

– Не угадали.

– Какой-нибудь правительственный агент?

– Вот это уже ближе к истине, – спокойно сказала Карина. – Я имею в виду британское правительство.

Наступила мертвая тишина.

Выражение лица капитана Фрэда оставалось прежним. Оно не выражало никаких чувств или эмоций, скрывая напряженную работу мозга, перебиравшего возможные варианты обмана и наличие связующих звеньев-. Но в его стеклянных глазах отражалась злоба.

Он снова повернулся к Марчу.

– Вернитесь на яхту и свяжитесь по радиотелефону с Майами, – приказал он, и в его голосе уже не было притворного почтения. – Сообщите Нахлору, чтобы он по тревоге поднял все отделения. За три часа на катере можно добраться до Эверглейдза – а это единственно возможный их путь. Дежурный отряд может одолеть это расстояние за два часа, если их собрать немедленно. Предупредите Нахлора, чтобы он принял необходимые меры. Мы любой ценой обязаны не допустить Джилбека к телефону.

Душа у Святого ушла в пятки.

Это было самое слабое звено в цепи, которую он выстроил. Если Фрэд исполнит свое обещание, тогда погибнет единственная надежда, ради которой он пожертвовал всем.

Пожалуй, мозг его никогда не работал так четко, как сейчас. Вопреки очевидному, чутье подсказывало ему, что не все потеряно. Главное – не выдать растерянности. И он вдруг дерзко улыбнулся.

– Прекрасная идея, Генрих, – сказал он нарочито добрым тоном. – Это будет чрезвычайно интересно. Прошлой ночью в «Палмлиф фэн» мы с Джессом Роджерсом как раз беседовали на этот счет. Ваши подозрения в отношении его были справедливы. Только вы должны были пойти еще дальше. Он действительно является агентом ФБР, и ему известно о вашей фашистской организации даже больше, чем вы предполагаете. Я хочу сказать, что у него есть список всех ее членов, а тех, кого еще не взяли прошлой ночью, оставили специально, чтобы проследить, с кем еще они находятся в контакте. Ваш разговор с Нахлором будет немедленно запеленгован, – конечно, если господин Нахлор все еще на месте, откуда он сможет выйти с вами на связь.