Знак зодиака
Шрифт:
– Собирайся, – шепнула ему девушка.
– Куда? – сонно изумился Аскель, натягивающий на себя одеяло. – Ночь ведь…
Нэи не стала ничего объяснять и решительно отняла у него одеяло, подобрала свое пальто и принялась зашнуровывать ботинки. Мальчик, проследив ее действия, тоже сел и стал с сонной медлительностью натягивать сапоги. Опасаясь, что внезапный порыв исчезнет, будто его и не было, Нэи поторопила брата, и Аскель скоро вскочил с матраса, все еще не понимающий происходящего, но относительно готовый следовать за нею. Они оставили постели неубранными и, выбравшись из помещения в коридор, почти бегом двинулись в сторону огромного зала, того, где подписали злополучные договоры. Дверь в зал оказалась закрыта и Нэи, опасаясь, что она заперта, толкнула ее изо всех сил, но та беспрепятственно распахнулась.
Брат и сестра вошли в пустой зал и двинулись к одному из коридоров у противоположной стены. Проход выбирался наугад, но главное, это был не тот, который вел к трапезной и комнатам с коробками. Они запетляли по душным ходам, заполненным спертым пыльным воздухом. Нэи скорее хотелось выбраться в лес – пусть даже ночной и опасный – туда, где можно будет нормально дышать. Они свернули вправо – в темноте было не очень видно, куда они идут, но Нэи старалась запоминать повороты – потом еще два раза в ту же сторону и, наконец, выбрались в какую-то комнату, уставленную станками. Девушка покинула ее почти бегом, увлекая брата за собой, и они, ткнувшись наугад еще несколько раз, решили не заходить в ответвления, а просто идти по главному ходу до самого его конца. Однако, пройдя его, брат и сестра уперлись в стену. Тогда пришлось возвратиться в зал и попробовать следующий коридор; когда и там не нашлось ничего, кроме заставленных станками комнат, они заглянули в третий. Аскель, уже отчаявшийся получить какие-либо ответы на свои вопросы, просто следовал за сестрой. Они свернули в первое попавшееся помещение и оказались в подобии склада: место походило на то, куда они в первые дни спускали ящики. Нэи на всякий случай прошла немного вперед, оглядывая ряды сундуков и колоннады коробок, в которых – она знала – хранились дивные полотна с колышущимися деревьями и дышащими людьми. В этот миг Аскель за ее спиной испуганно вскрикнул, споткнувшись обо что-то. Что-то отпрыгнуло в сторону, врезавшись в колонну из коробок, и та с грохотом обрушилась, погребая его под собой. Нэи сперва застыла в растерянности, а затем все же приняла решение помочь тому, кто теперь старался выбраться из горы картонных ящиков и мерцающих полотен, и принялась оттаскивать коробки в сторону. Наконец, неизвестный выбрался из завала, и Нэи не смогла сдержать вздоха облегчения, когда в темноте вспыхнули два зеленоватых огонька.
– Нэинри? – Осколок Тьмы двинулся ей навстречу, сминая ногами коробки.
– Ну наконец-то! – воскликнул Аскель, от радости пнув первый попавшийся ящик. – Ты где пропадал?
– Ну… в основном я разбирал коробки. Я пытался вас искать, – в голосе обращенного зазвучали извиняющиеся нотки. – Я обшарил почти все ходы на другой стороне. Но потом что-то случилось. Я подумал, что здесь безопасно, что вы, наверное, тоже в безопасности…
– И что неплохо будет провести здесь остаток дней, – раздраженно закончила Нэи, услышав в его словах эхо собственных мыслей.
Осколок Тьмы неверно истолковал ее тон и растерянно уставился куда-то в сторону, вжимая голову в плечи.
– Я действительно не знаю, как так вышло, – он запнулся. – Прости. Конечно, это глупо, оправдываться…
– Да нет же! – девушка протестующе тряхнула головой. – Мне и самой так казалось.
– Правда? – обращенный удивленно взглянул на нее. – Не только я ошибался?
– Да, – кивнула Нэи. – И Аскель был прав, когда говорил, что сюда идти не стоит. Прости меня.
Брат рассеянно пожал плечами, мол, чего уж теперь.
– Пойдем скорее, – сказал вместо этого мальчик. – Пока Олекайн не явился.
Трое товарищей, изрядно приободренные, вернулись в коридор и быстрым шагом направились в сторону зала. Нэи было жутко и радостно одновременно. Она помнила о том, что там, наверху – если это место и правда было подземельем, а не хитрым магическим обманом – свежий, чистый, подвижный воздух, пахнущий хвоей и началом осени. Там – свобода. А с остальным они как-нибудь разберутся. Трое выбрались в темный пустой зал, пересекли его и устремились в тот проход, который вел к резной деревянной лестнице, похожей на золотистую спираль. Теперь она казалась серой и мрачной, ведь света почти не было; нет, он горел, но словно бы откуда-то издалека, так что его лучи почти не касались их. Они стали подниматься наверх, и Нэи почти летела вперед, предвкушая тот миг, когда коридоры пугающего жилища Олекайна окажутся, наконец, позади. Они крались в темноте, тихие и быстрые, и Нэи вдруг подумала, что в темноте все люди похожи на обращенных: ночь размывает силуэт и черты, только глаза слабо поблескивают, когда случайно ловят свет.
Достигнув середины лестницы, они увидели огонек, спускающийся им навстречу, и все трое мгновенно узнали фонарь Олекайна. Нэи заметалась на месте, Осколок Тьмы вцепился в перила, а Аскель спрыгнул на две ступени вниз.
– Бежим! – громким шепотом позвал их мальчик.
– Нет нужды, – Олекайн с фонарем в руке возник прямо у него за спиной.
Его свет резанул Нэи по глазам.
– Видите, – старичок вытащил из кармана халата – на этот раз темно-синего – две бумажки. – Договоры еще в силе. Это специальная договорная бумага: когда условия будут выполнены, она истлеет.
Он многозначительно потряс листами перед Нэиным носом.
– Мы тебе уже ничего не должны, – нахмурившись, заговорил Осколок Тьмы. – Свобода – слишком высокая плата за кров, тебе не кажется?
– О-о-ой, – подвижное лицо старичка скривилось в полной снисходительности усмешке. – Какие хорошие, правильные слова! Они идут прямо от сердца – если у вас, обращенных, конечно, есть эта штука. Но бумага в целости и сохранности, значит, вам отсюда не уйти.
Нэинри ощутила, как сердце камнем падает вниз: сколько еще им нужно работать, чтобы выбраться отсюда? Вдруг они должны теперь остаться здесь навсегда?
– Ну, – усмехнулся старичок, заметив их замешательство. – Все по комнатам, по комнатам. Вас проводить?
– Постойте, – девушка вдруг ощутила слабое прикосновение надежды. – А может, бумага цела, потому что это вы не выполняете своих условий?
– Верно, – проговорил Осколок Тьмы. – За все это время никто из нас не получил никакой платы.
– Я дал вам еду! – возмутился Олекайн, нервно взмахнув руками.
По тому, как яростно засверкали его глаза, Нэи поняла, что, должно быть, она права.
– Обращенные ничего не едят, – фыркнул змееносец.
– А мы брали ее только после шестого дня, – продолжила Нэи. – Так что говорите, как нам найти ведьму по имени Граноенмару, а то так навсегда и останетесь заложником договора!
– Ты ставишь мне условия, девочка? – глаза Олекайна превратились в две золотистые щелки.
– Не я, – покачала головой девушка. – Вы сами их поставили. В договоре было написано, что "ничто не останется неоплаченным", я помню.
Нэи, взглянув в злое лицо старика, тотчас пожалела о своих неосторожных словах. Вдруг он разозлится и захочет навредить кому-то из них? Словно в ответ на ее мысли Аскель, находившийся к Олекайну ближе всего, незаметно попятился назад.
– Знаешь высокий алфавит? – старичок вдруг хитро ухмыльнулся. – Какая умная девочка. Но может, вы зададите мне какой-нибудь другой вопрос?
Он поднялся на несколько ступеней вверх и цапнул за плечо Осколка Тьмы, наклоняясь над ним. Обращенный вжался в перила лестницы, не имея возможности отойти в сторону.
– Неужели не хочешь узнать свое имя?
Осколок Тьмы молчал. Нэи тоже ничего не сказала – она подумала, что если змееносец и правда задаст такой вопрос, это будет справедливо. Из-за них он задержался здесь, теряя драгоценное время, а иной возможности узнать хоть что-нибудь может не представиться, хотя на честность Олекайна рассчитывать не приходилось.