Знакомство с герцогом
Шрифт:
– В самом деле?
– Я имею в виду сегодняшнюю попытку убийства!
– Тогда у нас еще больше оснований для шалостей. Если время моего пребывания на земле так ограничено, я предпочитаю провести его с вами в этом уютном кресле у огня – и даже на этом красивом и толстом ковре.
– Прекратите! – Сара отвернулась. – Как вы можете делать из этого шутку?
Джеймс вздохнул. Саре не откажешь в упрямстве.
– На самом деле, Сара, я вовсе не делаю из этого шутки. Я делаю все, что возможно, чтобы защитить себя и свою семью,
Сара взяла со стола перочинный нож и машинально повертела его в руках, обводя пальцем выгравированный узор на его ручке.
– Но почему вы думаете, что человек, который пытался вас убить, это ваш кузен?
– А кто же еще? – Джеймс пожал плечами. – Я, конечно, не святой, но играю открыто и плачу по счетам. Я забочусь о своей собственности, сторонюсь чужих жен и дочерей – исключая, конечно, присутствующих. – Он замолчал и искоса посмотрел на нее.
– Нечего шутить, ваша светлость, все слишком серьезно. Я хочу получить от вас прямой ответ.
– Да, мэм. Я догадываюсь – вы были отличной учительницей. Вы разрешали своим ученицам повеселиться?
– Крайне редко, тем более когда у меня не находилось повода шутить. А теперь отвечайте.
– Ну, видите ли, только у Ричарда есть причины убить меня.
– Из-за вашего наследства?
– Да. Но главное, из-за того, что, по его мнению, я украл у него герцогство.
Сара недоумевающе сдвинула брови:
– Как такое может быть? Разве ваши законы о наследстве недостаточно четкие и ясные?
– Законы четкие, но факты несколько неясны. Наши с Ричардом отцы были близнецами. Поскольку мой отец родился на десять минут раньше, он и считался наследником. Ричард же думает, что при рождении произошла путаница – акушерка не ожидала двойни – и младенцев перепутали. По его мнению, когда наш дед скончался, наследником должен был стать его отец, и, таким образом, сейчас герцогом должен быть Ричард, а не я.
– Но это же нелепо, не правда ли?
– Ну может, не так уж и нелепо. И все же вряд ли он прав. Насколько я знаю, кроме Ричарда, никто не подвергал сомнению мое право на наследство, даже его отец.
Сара крепко стиснула ручку ножа. Если бы ей когда-либо понадобились доказательства того, что английская система законов о наследстве бестолкова и даже опасна, то эта история послужила бы отличным примером.
– Но как же Ричард может обвинять вас в узурпации его права, если даже его отец не обвинял в этом вашего отца? Именно тогда и было самое подходящее и разумное время оспорить наследство.
– Все верно. Вот только Ричард не отличается рациональным складом ума.
– Это ваша система первородства не является рациональной! – Сара укоризненно взглянула на Джеймса. – Если бы Англия избавилась от всех этих титулов и наследственной чепухи, люди вроде вашего кузена не проводили бы всю жизнь в ожидании смерти родственника.
– Ну, дело вовсе
– И все же Ричард – настоящий тунеядец, признайте это.
– Признаю... Кажется, вы хотите меня заколоть?
– О! – Сара уставилась на ножик, который все еще держала в руках, словно только сейчас увидела его. – Нет, конечно.
– Отлично. – Джеймс взял у нее нож и положил его на стол. – Я не стану защищать Ричарда, дорогая, но все же не могу поверить, что в вашей стране нет таких типов.
– Может, и есть, только это совершенно другое дело.
– Вот уж не знаю. Может, вы и не называете их лордами, но, думаю, у вас тоже достаточно богатых людей, о преждевременной смерти которых не стали бы горевать ближайшие родственники, если после них остаются вполне земные сокровища.
– И все равно это не одно и то же.
Джеймс хотел было что-то возразить, но в это время в дверь осторожно постучали.
– В чем дело, Лейтон?
– Записка, ваша светлость. – Дворецкий передал Джеймсу сложенный листок бумаги и ретировался.
Джеймс прочитал записку и, сразу помрачнев, с силой скомкал ее в кулаке.
– Что там написано?
– Представьте себе: Молли, ту самую девушку из «Грин мэн», только что нашли задушенной недалеко от гостиницы!
– Опять Ричард?
– Готов поручиться в этом своей жизнью! – Джеймс положил смятую записку на стол и неожиданно притянул Сару к себе. Его янтарные глаза потемнели, а между бровями обозначилась глубокая морщинка, которую Саре тут же захотелось разгладить.
– Дорогая, мне было бы гораздо легче сохранить вам жизнь, если бы вы были моей женой, а не просто гостьей.
– Но если я стану женой, ваша светлость, разве это не поставит меня в еще более опасное положение? Сейчас я всего лишь бедная американская девушка, а как только выйду за вас замуж, стану герцогиней, не так ли? И полагаю, когда-нибудь... – Сара потупила взгляд. – Ну, раз у вас будет жена, то может появиться и сын, рождение которого вряд ли обрадует Ричарда.
Джеймс осторожно поднял ее лицо, и Сара неохотно поглядела на него. Глаза Джеймса уже не казались темными – они светились нежным и жарким огнем.
– Все это верно, прелесть моя. Если у меня появится жена – и ею будете, конечно, вы, – уж я постараюсь, чтобы у меня появился и сын. Я буду трудиться над этим днем и ночью.
– Днем? – ахнула Сара. – Неужели люди занимаются... ну, чем они там занимаются, чтобы завести ребенка, и днем тоже?
– Конечно! До и после завтрака. А может, и после ленча.
Ну нет, это, конечно же, невозможно!
– Вы говорите нелепости, ваша светлость!
– Джеймс, пожалуйста. – Он легко провел большим пальцем по контуру ее губ. – Сегодня утром вы так чудесно произнесли мое имя. – Джеймс устремил взгляд на ее губы, и голос его стал низким и хриплым. – Скажите это, Сара, прошу вас. Я хочу услышать свое имя из ваших уст.