Знамение Луны
Шрифт:
«А я все равно не понимаю, где он мог так страшно израниться, - вмешался еще один голос, который Голубка не смогла сразу узнать. Может быть, это Корноух, которого она несколько раз видела на Советах?
– Сначала я, как и все, решил, будто это собачьи укусы, но наши патрульные вдоль и поперек обыскали всю территорию, но нигде не обнаружили даже слабого запаха псины!»
«Я тоже гадаю, - это был голос старейшины, Паутинника.
– Да и правду сказать, раны эти никак не похожи на те, что бывают от собачьих клыков! Я бы сказал, что это больше смахивает
Корноух недоверчиво фыркнул.
«Это невозможно! Он бы сказал, если бы на него напал какой-нибудь бродяга…»
«Да в том-то и дело, что он вообще ничего не сказал!»
«Муравьятник… - рыдала Пышнохвостка. Голубка вспомнила, что несколько раз видела эту красивую кошку на Советах возле Муравьятника, и догадалась, что они были парой.
– Прошу тебя, Муравьятник…»
«Бесполезно, - устало прошептал Пустельга.
– Все кончено. Он уже охотится в Звездном племени».
Пышнохвостка пронзительно завыла, но ее вопли теперь стали глуше, словно доносились издалека. Зато другой голос прозвучал громко и отчетливо, словно говоривший стоял возле Голубки:
«Конопушка, Дроколапка, марш ко мне!
– Это был голос Ветерка!
– Смотрите у меня, ни словом не проболтайтесь о Сумрачном лесе, понятно?
– прошипел он.
– Муравьятник умер только здесь, но он продолжает жить в Беззвездном краю, и там вы снова встретитесь с ним. Так что выше носы! Ничего не изменилось, он по-прежнему на нашей стороне».
Голубка содрогнулась. Бедная Искра! Значит, коты-воители могут умереть наяву из-за того, что случилось с ними во сне, в Сумрачном лесу! Может, нужно немедленно вернуться в Грозовое племя и предупредить Искру о том, что случилось с Муравьятником?»
– Голубка!
Окрик Белки заставил Голубку подскочить на месте и вернуться в реальность. Рыжая кошка стояла далеко впереди и с раздражением смотрела на нее. Воробей нетерпеливо полосовал когтями траву. Похоже, Голубка здорово задержала их всех!
– Сколько можно отставать?
– взорвалась Белка.
– Бегом сюда!
– Простите! Уже бегу!
– отозвалась Голубка, с усилием отрывая лапы от земли. Ей была невыносима мысль о том, что она покидает свое племя в такое страшное время, но чем она могла помочь Искре, не говоря уже о Муравьятнике? Оставалось лишь надеяться, что с Искрой ничего не случится, да молить Звездное племя о милосердии! В конце концов, у ее сестры есть голова на плечах, очень скоро она сама узнает о смерти Муравьятника и сумеет сделать из этого все необходимые выводы.
Голубка решительно закрыла свой внутренний слух, отгородилась от плача и стонов, несущихся из племени Ветра, и побежала вверх по склону.
Лисохвост ждал ее на вершине.
– Вдали от дома часто бывает не по себе, - сочувственно шепнул он, когда Голубка поравнялась с ним.
– Не бойся! Я за тобой пригляжу.
«Спасибо тебе огромное, я сама, слава Звездному племени, могу за себя постоять!» - хотелось сказать Голубке, но она вовремя прикусила язычок. К чему обижать доброго кота, тем более, если она все равно не может объяснить, что ее пугает?
Все еще дрожа от только что пережитого кошмара, Голубка продолжала подниматься на склон горы. Шедший в нескольких хвостах внизу Воробей вдруг запнулся о камень, а Белка, не говоря ни слова, бросилась к нему, чтобы поддержать.
Воробей, окрысившись, зашипел на нее:
– Обойдусь без твоей помощи!
– Да на здоровье!
– хлестнула рыжим хвостом Белка.
– Вывихнешь лапу и закончишь путешествие, не начав его!
– Помолчав, она чуть понизила голос и мягко добавила: - Тут нечего стыдиться, Воробей. Даже зрячие коты могут споткнуться.
Воробей только раздраженно зашипел и, не говоря ни слова, зашагал прочь, припадая на ушибленную лапу.
Преодолев последние шаги, отделявшие ее от вершины, Голубка почувствовала резкий порыв ветра. Далеко внизу лежало озеро, на таком расстоянии казавшееся не больше лужи, а дальше простирались незнакомые земли. Впереди зеленел склон горы, поросший густым лесом, а дальше тянулись бескрайние долины, прочерченные серыми хвостами Гремящих троп. Повсюду, куда не посмотри, пестрели гнезда Двуногих: некоторые стояли в уединении, другие лепились друг к дружке, как пчелиные соты.
«Наверное, это такие лагеря Двуногих, - решила про себя Голубка, глядя на особенно большое скопление гнезд.
– А на отшибе живут их одиночки!»
Она стояла рядом со своими товарищами, ветер отдувал назад кошачью шерсть, свистел в чутких ушах. Внезапно какой-то шум ворвался в сознание Голубки, да так неожиданно, что она едва удержалась, чтобы не броситься наутек по склону. Странные видения замелькали у нее перед глазами, и Голубка оцепенела, впившись когтями в землю, пытаясь понять, что же это такое. Казалось, вся твердь горы вдруг стала таять под ее лапами, а ее саму затягивало в водоворот звуков и красок.
Блестящее красное чудище рычало под маленькой палаткой Двуногих; маленькие Двуногие котята с визгом носились по траве, огромное черно-белое существо, не похожее ни на одно виденное Голубкой животное, уставилось на нее огромными, влажными глазами, не переставая ритмично работать челюстями, перемалывая траву. Двуногий самец тащил, толкал маленькое, но громко рычащее чудище по полоске зеленой травы, и чудище - вы только подумайте!
– грызло траву, превращая заросли в коротко подстриженную шерстку; где-то шумела вода, очень сильно пахло падалью.
Голубка зажмурилась, ее подташнивало, кружилась голова. Но как она ни старалась, вихрь образов и не думал останавливаться.
– Голубка! Голубка!
– словно откуда-то издалека доносился до нее голос Лисохвоста.
Но она не могла шевельнуться. Она хотела ответить, но язык ее не слушался. Потом она вдруг почувствовала, как какой-то другой кот встал рядом с ней.
– Голубка, - раздался еле слышный, но настойчивый голос целителя.
– Это я, Воробей. Слушай меня, забудь обо всем остальном. Отгородись от всех других запахов и звуков.