Знаменитые полководцы
Шрифт:
Первая мировая война хотя и не исправила желчного характера самоуверенного и резкого Монтгомери, но принесла ему репутацию доблестного командира и прекрасного штабного работника. Военные действия на территории Франции он начал в должности командира пехотного взвода. Уже через три дня (23 августа 1914 г.) он со своими солдатами прошел в Ле Като через такую «немецкую мясорубку», что навсегда научился ценить жизнь подчиненных. 13 октября Монтгомери был тяжело ранен в бою под Ипром. После лечения в Англии он вернулся на фронт в чине капитана и с орденом за боевые заслуги, служил штабным офицером, принял участие в битве на р. Сомма в июне-ноябре 1915 г., где вновь отличился. Постепенно Монтгомери продвигался по службе и окончил войну в звании подполковника. Умелое планирование
В мирное время Монтгомери служил в британских метрополиях (Ирландия, Египет, Палестина) в качестве инструктора и командира бригады, работал в военных училищах Великобритании. С началом Второй мировой войны в звании генерал-майора он был назначен командиром 3-й пехотной дивизии британских экспедиционных сил во Франции. Его дивизия упорно защищала бельгийский г. Лувен от вторжения фашистов, пока не была отведена в связи с общим отступлением союзников. Монтгомери провел успешную эвакуацию войск из Дюнкерка, командуя арьергардом прикрытия, за что получил генеральский чин. Затем он командовал 5-м и 12-м армейскими корпусами и Юго-Восточным военным округом на территории Великобритании.
Возможность вновь проявить себя в бою представилась Монтгомери, когда ему 18 августа 1942 г. предложили занять место командующего британскими войсками в Северной Африке. Черчилль, как и большинство генералитета, недолюбливал излишне самолюбивого, аскетичного, педантичного и несколько неуклюжего генерала, но тот зарекомендовал себя превосходным специалистом по обучению войск, мастером высшего класса по подбору работников штаба и организации боя. Спустя годы Черчиллю пришлось признать значимость Монтгомери, о военных достижениях которого он написал: «До битвы при Аламейне мы не знали побед. После нее мы не знали поражений».
8-я армия, принятая Монтгомери, была полностью деморализована постоянными поражениями. Немецко-итальянский Африканский корпус под командованием фельдмаршала Э. Роммеля упорно теснил английские войска к египетской границе. Но Монтгомери не начал стремительного наступления, которого от него требовал нетерпеливый премьер-министр, а сначала привел войска в боевую готовность. Он быстро оценил тактику Роммеля и пресек его отчаянные попытки прорваться через так называемую Аламейнскую линию. Хорошо поставленная разведка, обширные минные поля, тщательно продуманная схема боя остановили наступление противника под Алам-Хальфой (август 1942 г.). Эта удача вдохнула в английских солдат веру в собственные силы.
Декабрьское сражение под Эль-Аламейном начал Роммель, а Монтгомери тщательно подготовил контрнаступление. Численное превосходство в силах позволило английскому командующему не только одержать победу, но и начать методичное наступление. Монтгомери был осторожен, не рисковал и продвигался медленно, но уверенно. Еще в декабре был взят Буэрат, в феврале 1943 г. – Мединин, а через месяц – Марет. Сосредоточив силы против главного оборонительного рубежа противника (линия Марет), Монтгомери начал бой и одновременно отправил Новозеландский корпус в обход непроходимого высохшего озера. Когда Роммель почувствовал неумолимую угрозу окружения, он отступил, и английский генерал преследовал Африканский корпус вдоль средиземноморского побережья Туниса. Полководческая деятельность во время операции в пустыне стяжала ему славу национального героя Великобритании, и он вошел в военную историю как Монтгомери Аламейнский.
Заключительные действия по изгнанию немецко-итальянских войск с территории Северной Африки проходили без него. Монтгомери готовил, а затем осуществил десантное вторжение союзников на остров Сицилия (10 июля—17 августа 1943 г.). 8-я армия под его командованием прославилась при захвате портового города Сиракузы. С 3 сентября 1943 г. Монтгомери участвовал в итальянской кампании. Хотя ее чаще всего именуют «медлительной», но на практике оказалось, что «ничто не приносит большего успеха, чем неудача». Ведь после быстрого захвата Сицилии и предварительной договоренности о капитуляции с новым итальянским правительством союзникам пришлось столкнуться не с разоруженными итальянскими армиями, а с немецкими войсками фельдмаршала Кессельринга. Численно англо-американские армии превосходили противника почти в 30 раз, но их действия были недостаточно решительны, и немцы стремились воспользоваться «осторожным продвижением Монтгомери». Однако упорная оборона, выстроенная Кессельрингом, ломалась под тщательно подготовленными и спланированными операциями английского генерала. За четыре месяца союзные войска продвинулись от места высадки в Салерно только на 70 миль, и до Рима оставалось еще столько же. Четко следуя принципу «Ни шагу вперед без гарантии успеха», Монтгомери в конце 1943 г. блестяще выиграл сражение в долине реки Сангро.
2 января 1944 г. прославленный генерал был отозван в Англию для руководства планированием и подготовкой вторжения в Европу в районе Нормандии. Монтгомери без особого труда пункт за пунктом разбил предварительный план высадки союзников. Он с исключительной ясностью понимал цели и задачи предстоящей операции «Оверлорд» и педантично просчитал каждую фазу действия огромного десанта (за 25 дней высадки только людей было переброшено более миллиона, не считая техники, снаряжения и продовольствия). Предварительно Монтгомери на объемной карте побережья Нормандии провел две генеральные репетиции вторжения, на которых присутствовали все командующие наземными, воздушными и морскими силами, а также Черчилль и король Англии.
Все подготовительные действия по открытию Второго фронта осуществлялись в режиме глубочайшей секретности. Выполнение «такого объема работ остается величайшим организационным достижением Второй мировой войны, подвигом штабной работы», – считает военный историк М. Хастингс. Даже американцы признали талант «Монти в берете» в тщательной организации «классического» сражения. Но особенно оценили английского генерала солдаты армий вторжения. Личные поездки Монтгомери в части вливали силы и уверенность в бойцов. Однажды, посетив 2-ю бронетанковую американскую дивизию, он попросил солдат и офицеров снять каски, медленно обвел взглядом многотысячную массу и после небольшой паузы сказал: «Хорошо, наденьте каски. В следующий раз, когда встретимся, я вас всех узнаю». «Даже Эйзенхауэр при всей своей обаятельности и непринужденности никогда не вызывал у американских солдат такого восторга, с каким встречали Монти его солдаты. Среди них он стал человеком поистине легендарным», – писал командующий сухопутными американскими войсками О. Брэдли и добавлял, что «английский народ, уставший от бесчисленных поражений, чуть ли не обожествлял его».
6 июня 1944 г. союзные войска вторжения без особых трудностей и потерь заняли пять опорных плацдармов в Нормандии – это самая значительная заслуга Монтгомери во Второй мировой войне. В дальнейшем события развивались не совсем по его плану. Многие считают, что генерал, «стараясь действовать наверняка, превращал осторожность в порок». Английские войска не смогли в первый день захватить Кан, где немцы сгруппировали основные силы. Но, сковывая в течение продолжительного времени части противника, Монтгомери позволил четырем десантам хорошо укрепиться и начать наступление. У Фалеза его войска появились только через 68 дней вместо запланированных суток. Медлительность сказалась и во время окружения немецких войск в Шимбуа (восточнее Фалеза) – большая их часть успела вырваться из незамкнутого кольца.
Монтгомери был явно разочарован развитием событий, но не показывал виду и утверждал, что все идет по плану. Вокруг неудач фельдмаршала начиная с 1 сентября 1944 г. кипели пересуды, а он, как писал М. Хастингс, «сидел в хорошо замаскированном жилом автоприцепе на командном пункте, окруженный любимыми щенками и канарейками, и обдумывал ход сражения». Монти обвиняли в нерешительности и чванстве, но эти пороки отступали на задний план перед «разумным проявлением союзнической власти», выдержкой и сдержанностью. Неудачи он умело превращал в победы (пусть с опозданием), спокойно перекраивал планы операций и ничего не делал под давлением свыше, не обдумав предварительно.