Знание-сила, 1997 № 04 (838)
Шрифт:
Это и есть оптимальный способ решения серьезных социальных проблем?
Где есть решение, там автоматически снимается трагедийный накал, ибо трагедия — это неразрешимость (во всяком случае, в пределах жизни земной). А раз нет трагической глубины, трагического пространства, то и чувства соответственно мельчают и уплощаются. И запредельно страшное перестает быть запредельным. И уже не «быть или не быть?», а «что делать?». А раз «что делать?», то какова последовательность действий? Однородные члены предложения, знаете ли, могут поменяться местами Сегодня одна проблема выступает на первый план, завтра иная
Помните, что сделал царь Эдип,
Наши оппоненты возмутятся: вы еще пожалеете, что дыбу отменили! Слава Богу, что сейчас и человек, и общество в целом стали легче ко всему относиться. А вы все варварство оплакиваете! Смягчение нравов свидетельствует как раз о развитии культуры. В том числе и сексуальной.
Что ж, вопрос интересный. Даже отчасти философский. И спорный. В каких-то случаях смягчение нравов — свидетельство развития культуры, а в каких-то — совсем наоборот. Вот что говорит крупнейший западный этнолог и культуролог XX столетия Клод Леви-Стросс, изучивший множество самых разных, в том числе и архаических культур: «Запрещение инцеста — первоэлемент, на котором строятся все без исключения культуры, до сих пор существовавшие на земле, включая самые примитивные».
Нет, западное общество пока не отменило запрет на инцест. Напротив, принимается много конкретных мер, создаются специальные службы, пишутся инструкции, снимаются фильмы, ставятся спектакли... Но их создатели (и, конечно, потребители) попадают в ловушку. Вот уж где на редкость уместно вспомнить, чем вымощена дорога в ад! Широкое приобщение всех от мала до велика к обсуждению строго табуированных тем (когда, например, даже шестилетняя девочка из фильма об Амелии бросает своей старшей сестре упрек: «Почему ты сразу не отказала отцу?!» или — уже в реальной жизни — американские школьники спрашивают совершенно незнакомого русского профессора, пришедшего к ним в класс: «Как вы относитесь к проблеме эбьюза и сексуальной защиты?») — это отнюдь не безобидные игры с коллективным бессознательным.
«Не будите спящую собаку», — предупреждает английская пословица. Русская звучит еще более определенно: «Не буди лиха, пока лихо спит». Впускать в сознание, уплощать и рационализировать запредельное, преступное — это (если уж мы обратились к фольклорным примерам) уподобляться зайцу из сказки про ледяную и лубяную избушку. Как известно, лиса, которую заяц по наивности впустил в свой домик, в конце концов вытеснила хозяина. Не с первого, правда, захода, а с третьего, поэтапно. Но выжила.
Коллективное бессознательное в чем- то очень напоминает сказочную лису. Заяц, гостеприимно распахнув двери перед лисой, был уверен, что она немного поживет на положении гостя, а потом, вежливо поблагодарив за постой, уберется восвояси.
Так и коллективное бессознательное. Пока оно в своей «лисьей норе», все в порядке. И даже когда оно время от времени совершает тайные ночные вылазки — это еще тоже ничего. Ошибка зайца заключалась в том, что он пустил лису на порог. С этого момента он перестал быть хозяином в своем доме. Так и человек. Впустив коллективное бессознательное на территорию сознания, он должен быть готов к тому, что рано или поздно гость, нарушая все правила этикета, поведет себя, как распоясавшийся оккупант. И сознание вынуждено будет потесниться, съежиться и в конце концов окажется загнанным на периферию. А что если именно в этом кроется истинная разгадка распространения эбьюза — сдвига, который все- таки, сколько ни объясняй, сколько ни выстраивай причинно-следственные связи, остается уму непостижимым кошмаром?
Американский психолог Г Л. Лэндрет в книге «Иглотерапия: искусство отношений» пишет: «.. Может быть, ребенку объясняли, что если ты кого-то любишь или кто-то тебе нравится, то продемонстрировать это можно только в сексуальных проявлениях?.. Сексуальные посягательства достигли сейчас таких эпидемических размеров и стали настолько эмоционально значимыми проблемами в нашем обществе, что больше уже нельзя дать никакой четкой рекомендации относительно реакции на поведение ребенка, кроме как быть очень осторожным».
Другие специалисты высказываются по данному вопросу гораздо более категорично и вносят в список ограничений следующий пункт: «Ребенку нельзя сидеть на коленях у терапевта».
Не правда ли, это уже какая-то другая реальность? Реальность, в которой запрещения мочиться на пол, открыто мастурбировать и садиться к терапевту на колени, — рядом, в одном списке. Особенно если вспомнить, что речь идет о детях с хрупкой психикой, а значит — с повышенной жаждой ласки со стороны взрослых. Ну а чего стоит фраза о сексуальных посягательствах, которые достигли эпидемических размеров?!
— Да все они преувеличивают! — с раздражением воскликнул уже не воображаемый оппонент, а вполне реальный наш приятель, только что вернувшийся из поездки в Штаты. — Я разговаривал там со знакомой, она врач-педиатр. Неужели, спрашиваю, тут на самом деле так много этих эбьюзов? Что, все с ума посходили, что ли? И она мне все объяснила. Что ты, говорит, это вопрос чисто финансовый. Знаешь, тут сколько баб заявляют по этому поводу в суд на своих мужей, лишь бы содрать с них деньги? А заинтересованных много. Это ж кучу рабочих мест можно организовать! Считай, новое направление и в терапии, и в педагогике, и в юриспруденции. А вы наивно верите этим дутым цифрам, этой рекламной шумихе.
• Лукас Кранах. «Лот с дочерьми»
Ну, знаете, неизвестно, что хуже. Муж- извращенец или жена, способная так оклеветать близкого человека. Отец-совратитель или мать, говорящая дочери: «Малышка, твоей маме сейчас так нужны деньги. Я не хочу, чтобы лучшие годы нашей жизни прошли в этой дыре. А дом в приличном районе сама знаешь, сколько стоит. Нам не хватит даже на первый взнос». Ну а дальше объясняет, что надо сказать в суде про папу, чтобы с него в судебном порядке взыскали недостающие денежки.
Как будет себя чувствовать девочка, если она на это согласится? Как сложатся в дальнейшем ее отношения с отцом? А во взрослом возрасте — с мужем?
Честно говоря, в этом не хочется разбираться. Новая реальность, реальность «второго витка» настолько запороговая, что ее лучше и оставить за порогом сознания. Оторопь наших соотечественников, потрясенное «Не может быть!» — это и есть нормальная защитная реакция. Нас, к сожалению, уже просветили. Мы уже не можем защититься восклицанием «Не может быть!» Знаем, что может. И бывает. И есть. Но мы тоже имеем право защитить свое сознание. И поэтому смеемся. Ведь существует такое понятие — «охранительный смех».