Знание-сила, 2001 № 02
Шрифт:
Эти ответы на два незаконченных предложения наглядно демонстрируют последовательность продвижения по уровням, которое Ловинджер описывает как развитие «я». На низшем полюсе мы видим довольно простую интерпретацию опыта (то есть импульсивное удовлетворение сиюминутных потребностей), в то время как на высшем плюсе индивиду демонстрируют наличие намного более сложной и более интегрированной системы координат. Все эти завершения предложений получены от взрослых и иллюстрируют огромный диапазон индивидуальных различий в функционировании «я» у людей одной и той же возрастной категории. В то время как Фрейд уделял относительно мало внимания «я», теория стадий Ловинджер и ее эксперименты проливают свет на значение «я» в жизнедеятельности личности.
Вернемся к психологу как датчику, приемщику проблем. В последние два года наблюдается отчетливая тенденция смешения запроса в сторону переживания целого. Даже когда
Внутри самой этой группы – проблем целостности – типичный запрос «быть самим собой» прошлых лет сменился запросом «почувствовать себя». Эта подмеченная нами тенденция совпадает с философскими и социологическими размышлениями о конце эпохи рационализма, к которой относят все наше новое время, и предвещает обращение к ценностям переживания и сенсорного опыта. И тогда важнейшим критерием самочувствия и здоровья будет не сравнение с нормой, а, как говорил Б. Ананьев, адекватная сенсорика. И этому придется учиться: как мы учились определять болезни по отклонениям от нормы (по анализу крови, например), так теперь мы будем учиться узнавать ощущения здоровья (в любом органе и. может быть, клетке) и ощущения себя, своего «я». И может быть, тогда мы скажем: «Я чувствую, значит я существую».
Сегодня не осталось в живых никого, кто помнил бы Всероссийскую художественно-промышленную выставку, что состоялась в Москве летом далекого 1882 года. Это была уже пятнадцатая по счету, но самая грандиозная выставка в Москве – четыре месяца работы, более четырех тысяч участников, миллион посетителей!
Государство истратило на ее устройство немалую по тем временам сумму – 2 миллиона рублей. 80 павильонов, занявших 31 гектар Ходынского поля, стали своего рода городом в городе. А сердцем его – выставочное здание в форме звезды площадью 3500 квадратных метров. Для удобства сообщения к Ходынскому полю проложили специальные железнодорожные пути и пустили по ним «передаточные» поезда от шести станций, так что иногородние гости, сделав небольшую пересадку и не покидая вокзала, попадали сюда прямо с поездов дальнего следования. На самой же выставочной территории построили вокзал и проложили (впервые в России1 .) электрическую железную дорогу. За порядком на выставке наблюдало специально сформированное Полицейское управление со 125 городовыми и 30 пожарными. Работали телеграфная станция и почтовое отделение. Проголодавшись, публика мота посетить роскошный ресторан или более скромный, но дешевый трактир. А меломаны устремлялись в Музыкальный павильон с залом в 2150 мест на концерты симфонического оркестра под управлением знаменитого А.Г. Рубинштейна.
При входе на выставку посетителей встречал колокольный звон. Колокола тоже были экспонатами, представленными четырьмя заводами. Они висели под навесом у всех на виду, и посетители то и дело в них звонили, дабы убедиться в их качестве.
Участники выставки съезжались в Москву со всех концов России – из великорусских губерний, из Малороссии, Сибири, Туркестана, Кавказа, царства Польского и Финляндии. А двум тысячам купцов и фабрикантов так и не удалось получить разрешение на участие в этом грандиозном мероприятии из-за нехватки места. Основное условие устроителей сводилось к тому, что не только само изделие, представленное на обозрение, но и сырье, из которого оно выполнено, должно иметь стопроцентное российское происхождение. И принцип неукоснительно соблюдался. Все представленные изделия разносились по 14 тематическим отделам, включающим в себя произведения российской промышленности, ремесленничества, сельского хозяйства и искусства. Здесь можно было увидеть все что угодно – от двенадцатидюймовой пушки весом в 51 тонну или многопудовой гаубицы до икон или бриллиантовых «ягод» Фаберже. Всевозможные машины и аппараты, строительные материалы, научноучебные пособия, химические препараты, военная и военно-морская техника, одежда, крупный рогатый скот, съестные припасы… Словом, чего тут только не было!
Двумя годами ранее купцы и фабриканты впервые в России получили разрешение самим строить выставочные павильоны. И тут уж они развернулись: 36 из 80 павильонов принадлежали частным лицам, которые, не жалея средств,
Кстати, мастера-кондитеры тут же готовили сладости и для публики. В других павильонах тоже было действующее производство, монетный двор чеканил памятные медали, печатались хромолитографические портреты, ткались цветные сувенирные ленты, трудились машины для изготовления папирос и спичек… Продавались ежедневно выходящая газета «Всероссийская выставка» и журнал «Колокольчик». Словом, было сделано все, чтобы выставку посетило как можно больше москвичей и гостей города. И она, действительно, стала не только главным событием российской жизни в том далеком 1882 году, но и своего рода рекордом, о котором, наверное, стоит вспомнить и сегодня.
Татьяна Царевская
Массовые беспорядки в СССР, реальность или вымысел?
С каким энтузиазмом откликнулась молодежь на пришв осваивать целину\ строить новые города! Сколько счастливых ожиданий и надежд связывали с этим юные романтики!
И что из этого вышло…
Массовые беспорядки в советское время? Да кто ж в это поверит! Не было никаких беспорядков, все было тихо и чинно. Так считало большинство населения многострадальной страны. Более того, многие не видели никаких причин для выражения недовольства.
И только сегодня исторические источники, ранее скрытые в недрах государственных архивов и открытые теперь, позволяют нам узнать об уникальном социальном явлении в тоталитарной стране – массовых беспорядках. Правда, беспорядки случались не при Сталине, а при Хрущеве, в эпоху «либерального коммунизма», и практически сошли на нет в эпоху Брежнева. Но, тем не менее, они были и в массовом порядке. Именно этому явлению посвящена недавно вышедшая в издательстве «Сибирский хронограф» монография Владимира Александровича Козлова «Массовые беспорядки в СССР при Хрущеве и Брежневе», книга удивительная и во многом поучительная.
Интересна она прежде всего тем, что автор впервые использует материалы Государственного архива Российской Федерации (ГА РФ), в первую очередь фонда Секретариата МВД СССР, Главного управления милиции, надзорного производства Генеральной прокуратуры СССР по статьям 79 УК РСФСР[* Ст. 79 УК РСФСР предусматривает уголовную ответственность за организацию массовых беспорядков, сопровождающихся погромами, разрушениями, поджогами и другими подобными действиями, а также непосредственное совершение их участниками указанных выше преступлений или оказание ими вооруженного сопротивления власти.] и Российского государственного архива новейшей истории (РГА- НИ). Из этого огромного списка материалов до настоящего момента увидели свет только две информации – о политических волнениях в Тбилиси и расстреле в Новочеркасске.
И как раз эти события являлись исключением из обшей массы волнений, так как преследовали определенные экономические и политические цели и пытались донести их до представителей власти. Все же остальные описанные в документах массовые беспорядки являли собой стихийные волнения и бунты.
Все происшедшие в этот период массовые беспорядки автор книги условно разделил на три типа: межгрупповые конфликты; конфликты между властью и населением; этнические и национальные конфликты.
Обо всем в журнальной статье рассказать невозможно, поэтому я остановилась только на одной группе сюжетов, впервые обозначенных в монографии В.А. Козлова – на «целинноновостроечном синдроме», непосредственном следствии постгулаговских проблем, возникших в экономике, политике и идеологии страны с приходом к власти Н.С. Хрущева. И в этом «синдроме», по существу, все типы конфликтов и весь набор средств, диких, бессмысленных, но единственных для тех людей и тех ситуаций.