Знание-сила, 2002 № 10 (904)
Шрифт:
Но правду говорит народная мудрость – «дуракам везет». И будет радость – узнать, что такое спираль Бруно, инфлагранти, кто против кого применял огнеметы, кое-что про Арзамас» 16 и Асбест-2. И еще про многое другое. И будет кайф, когда удастся дать определение армии, бегству, лжи, бесстрашию. И как же потом будут его за все это критиковать. Ой-ей-ей… Только почему-то критикующие не предложат никакой альтернативы. А еще очень будет приятно построить определения будущего, войны, долга, военно-промышленного комплекса. Тут уже простым определением не обойтись, тут какие-никакие, а схемы придется создавать.
А еще составителю комментария надо, пардон, широкий зад иметь. Во- первых,
Словари бывают разные – начиная от самых распространенных орфографических и кончая «словарями третичной реальности» – словарями, основанными на несуществующих литературных произведениях. С усложнением принципа построения словаря число словарей, построенных по данному принципу, падает. Немного и словарей языка писателей.
Чтобы удостоиться словаря, писатель должен быть классиком, а лучше – культовым писателем, причем не для определенной группы людей, а для нации (Гете, Пушкин, Шевченко). Это придает социальную значимость и словарю. Словарный запас такого писателя должен быть достаточно велик, чтобы заинтересовать лингвистов. К произведениям классиков составляются и комментарии, содержащие развернутые толкования.
Писатели, еще не ставшие классиками, недостаточно интересные литературоведам и лин вистам, иногда сами составляют небольшой словничек. Часто это делают фантасты – объяснение технических и фантастических терминов есть у И.А. Ефремова в романе «Туманность Андромеды», у А. и Б. Стругацких – в первых изданиях повести «Страна багровых туч» (в последующих изданиях эти объяснения отсутствуют). В таких словариках обычно объясняются либо узкоспециальные термины, которые могут быть непонятны потенциальным читателям («парсек», «радиооптика», «ионизация»), либо введенные самим автором или другими фантастами («анамезон», «спорамин», «космогация»). Во втором случае объяснение более чем желательно: если термин «авторский», остается полагаться только на контекст, и наше понимание может оказаться не вполне правильным.
Но не все писатели-фантасты снабжают свои произведения словариками, а если и снабжают, то результат не всегда удовлетворяет читателей. Что такое «парсек», они узнали, но произведение – не набор терминов, это и проработанный (более или менее тшательно) мир с вещами, с людьми, с событиями. Истолковать все (не специальные) термины, встречающиеся в произведении («война», «общество», «интернат»…), писатель, в принципе, может (и это будет, кстати, наиболее точная трактовка, ибо под каждым термином каждый человек понимает нечто свое), но его задача – писать книги, а не словари. Причем, если истолкованы все термины, остаются еще и персонажи: биографии их тоже интересны, а сведения зачастую разбросаны по нескольким произведениям.
И тут на помощь приходят поклонники того или иного писателя (так называемые фэны). У них есть преимущество
Чтобы послужить материалом для словаря, творчество писателя должно отвечать нескольким критериям. Во- первых, оно должно достаточно подробно описывать фантастический мир (в противном случае может оказаться недостаточно материалов для словаря). Во-вторых, оно должно собрать вокруг себя достаточно большое количество поклонников, то есть являться культовым – для определенной группы читателей.
Обычно работа начинается либо со списка персоналий, либо, скажем, со списка планет, инопланетной флоры и фауны и т.д. Такой словарь вполне может составить и один человек; известны словари персоналий – по произведениям Л.М. Буджолд и А. и Б. Стругацких, словарь фантастических терминов (по текстам А. Сапковского и К. Булычева), флоры и фауны (по Стругацким) и др.
Чаще всего такие словарики остаются на любительском уровне и либо не публикуются, либо появляются в так называемых фэнзинах (любительских журналах, чаще всего посвященных фантастике или фэнтези), или в Интернете. Если такой словарь появляется на официальном сайте писателя или на пиратских компакт-дисках – это можно считать признанием.
Следующим шагом в развитии «фэновских» словарей являются словари энциклопедические, то есть охватывающие не определенную область созданного писателем мира, а по возможности весь этот мир. Такие словари могут быть даже изданы отдельной книгой («Миры братьев Стругацких: Энциклопедия» и «Толкин и его мир: Энциклопедия»).
При составлении такого словаря первый вопрос – отбор терминов для описания. Составление полного словаря языка писателя, конечно, тоже возможно, но тогда результатом будет скорее толковый, нежели энциклопедический словарь. Основой словаря может быть, например, ономастический слой произведений (имена и названия), как было сделано в «Миры братьев Стругацких: Энциклопедия», или социально-исторический («Стругацкие: комментарий для генерации NEXT»); эти два начала могут пересекаться.
Это подход объективный, при котором составители сознательно определяют круг рассматриваемых ими понятий. Возможен и субъективный подход, при котором «исчерпывающей полнотой описания сознательно пренебрегают, ибо она не сочетается с личным представлением о мире». Пример такого словаря – «Толкин и его мир: Энциклопедия». Это попытка взглянуть на мир глазами его обитателей, «попытка представить, как бы стали описывать свой мир они – о чем говорили бы пространно, о чем упомянули бы мимоходом, а о чем и вовсе бы умолчали». И наверное, не только за многочисленные ляпы в определенных кругах этот словарь именуют «глюч ником»…
Существуют и словари вымышленных языков – двуязычные и толковые. Например, известны русско- синдаринский и русско-квенийский словари (а также синдаринско-русский и квенийско-русский) – по языкам, созданным Толкиным; клингоно-английский словарь.
Итак, существуют словари, описывающие «первичную реальность» (ту, в которой все мы или по крайней мере большинство – живем). Существуют словари, описывающие реальность вторичную – мир, созданный воображением того или иного писателя. Но и эта реальность существует вне словаря. Но есть и третий род словарей: описывающих реальность «третичную» – ту, которая не существует вне словаря. Сразу вспоминается, конечно, «Хазарский словарь» М. Павича. Есть и другие справочники, описывающие «третичную реальность», например комментарий к утерянной рукописи: П. Корнель. «Пути к раю».