Знойная пустыня
Шрифт:
– Вы уходите?
– Нет, Дженни.
Я оставил руку в заложниках. Наследница испытывала мои сухожилия. В тридцать три года у меня накопился немалый опыт в женских делах. Опыт научил меня отличать все лучше и лучше притворное и подлинное поведение, настоящий и мнимый оргазм. По всей вероятности, Дженнифер не притворялась. Если так будет продолжаться, наша поездка превратится в серию безумных совокуплений, в сексуальное неистовство… Я погрузился в глубокий сон. Какие-то крики проникли в мое подсознание. Я очнулся, попытался понять, где
– Кто-то кричит. Что случилось? – спросила она.
Торопливые шаги, хлопающие двери, крики.
Дженни взяла свой халатик.
– Побегу в мою комнату, чтобы одеться. Встретимся в коридоре.
Она вышла из комнаты.
Я успел застегнуть мою рубашку, вытащенную из саквояжа, и ширинку джинсов. Замок наполнился разными шумами. Подъезжающие машины, скрип колес на гравии, крики женщины… Голос ее прокатывался: величественные лестницы, стены без конца, украшенные потолки – все это повторяло звуки и эхо, вызывавшие галлюцинации.
Один призыв присоединялся к крикам.
– Мари-Софи… Мари-Софи…
Я кинулся в коридор. Дженни выкатилась из своей комнаты. Мы понеслись по ступеням. В холле группа мужчин – много их было или только трое? – разговаривали с графом, он был в халате. Лицо фон Гагена было мокрым от слез. Он облокотился об одного слугу, а тот поддерживал его, а сам плакал.
Валерия стояла возле них с суровым видом. Она произносила непонятные слова. Дженнифер подходила к разным людям, цеплялась за них:
– Что происходит? Ну скажите же…
– …Мари-Софи… Мари-Софи…
– Что? – крикнула Дженнифер.
– Мертва…
А один из мужчин из странной группы произнес:
– Несчастный случай. Машина…
Жена графа рыдала в объятиях служанки. Валерия скандировала все громче и громче:
– Мари-Софи… Мари-Софи…
Дженнифер перебегала от одних к другим. Встряхивала их:
– Что случилось? Говорите…
Фон Гаген отошел от слуги и открыл объятия дочери. Жест был нежным, а фраза жуткая:
– Ты одолжила ей эту проклятую машину…
Дженнифер, заикаясь, спросила:
– Моя машина?.. Ты говоришь о моей машине? Несчастный случай…
– С твоей машиной. Но почему?
Дженни покачала головой и подняла руку, словно хотела защитить лицо.
– Ты говоришь, что несчастный случай…
– Она умерла в твоей машине…
Дженни застыла неподвижно с открытым ртом. Она готова была умереть на месте, жизнь покидала ее. Я не осмеливался подойти, любой нежный жест с моей стороны был бы неприличен.
Гарри пришел в старом шелковом халате, в домашних тапочках. Он подошел к графу и к Дженнифер:
– Я слышал… говорят… машина?..
Потом он заплакал.
– Милые мои, очень, очень дорогие, ужасная весть… Этот «порше». Никогда себе не прощу.
Он продолжал, рыдая:
– Я в вашем распоряжении, друзья дорогие. Все, что я могу сделать, чтобы вас пощадить,
– Гарри, – сказал граф, весь превратившись в скрюченного от горя страдальца, – вы знаете нашу жизнь, наше горе, вы с нами в этот трагический день…
Он плакал.
– Я знаю, что вы нас не покинете.
Гарри обернулся к тем, кто сообщил об этой трагедии:
– Когда это случилось, господа? И кто вы?
Один из них взял слово:
– Примерно полтора часа назад их нашли. Мы представляем коммунальную службу, никто не решался один прийти и сообщить эту новость.
Гарри пожимал руки.
– Меня зовут Гарри Болтон, я адвокат этой семьи… и я к вашим услугам. Я берусь выполнить формальности. Надо избавить от них семью.
Один из мужчин прошептал:
– Надо провести опознание тел в больнице…
И он назвал ближайший город.
– Машина подвела, – сказал один из членов делегации, – Однако «порше»…
Гарри поднял голову.
– Как, машина «порше» подвела?..
– По-видимому, управление машиной было испорчено. Машину подвергнут экспертизе.
С отсутствующим взглядом Дженнифер сказала:
– Она так настаивала.
Выдвинулась вперед Валерия и схватила ее за руку:
– Ты никогда не должна была делать этого… Никогда…
Дженнифер вышла и обернулась к делегации от мэрии:
– А молодой человек, который был с ней… Фредерик…
– Несколько травм. У вашей сестры вся грудная клетка проломлена: руль. И без ремня…
Валерия отвесила Дженнифер пощечину с размаху:
– Гнусная девчонка, безголовая!
Я хотел вмешаться:
– Не делайте этого…
– А вы, – сказала Валерия, – вы не имеете отношения к этой семье. Вы меньше чем никто.
Дженнифер с пылающей щекой смотрела на нее уничтожающим взглядом.
– Грегори – мой друг. А тебя, сволочь, я как-нибудь вытащу из постели моего отца.
– Твоего отца? – крикнула Валерия.
Гарри перебил ее:
– Замолчите вы, или…
– …или что, ну? – спросила Валерия. – Вы еще полагаете…
Гарри отвел ее в сторону и что-то сказал. Она умолкла.
На рассвете нам подали на кухне кофе. Это было колоссально. Огромный стол занимал середину комнаты. Начинался долгий день, встречи следовали одна за другой.
Больше всего мне хотелось бежать из этого дома, но покинуть Дженнифер в таком несчастье было бы крайним неприличием. Я позвонил в контору в Париже, секретарь начальника выслушала мои объяснения. Да, она передаст их. Я обменял билет и время вылета и предоставил себя в распоряжение тех, кто во мне будет нуждаться. Членов семьи и служащих опросили одного за другим. Присутствовал мэр деревни, а также региональные представители фирмы «порше». Машина уже подверглась первому осмотру. По их осторожным намекам мы поняли, что, по-видимому, имел место акт саботажа. Одна из лучших в мире машин была сознательно испорчена знатоком.