Знойное лето
Шрифт:
Дождались. В такое вот веселое утро деревню поднял на ноги перестук топоров. Да такой дружный и звонкий, что все от мала до велика сбежались смотреть. Из собранного Лукояновым народа по-настоящему плотничать умели двое-трое, но тем сильна «помочь», что самый распоследний неумеха и слабак, подчиняясь общему праздничному настрою, выкладывается до предела сил. Проезжавшая через деревню редкая в те времена легковая машина была остановлена этим стуком-перестуком. Вышел из машины человек (потом говорили, что кто-то из больших областных начальников, но тогда даже фамилию забыли спросить), постоял, посмотрел,
Кузнец Лукоянов давно уже помер, дом его постарел, потерялся среди других, поставленных позднее. Но тем не менее от него в Журавлях продолжает идти своеобразный отсчет времени. Если журавлевец, вспоминая о чем-то, говорит, что это было за год до того, как Лукоянов поставил дом, то никто не станет уточнять, в каком именно году это было. Помнят. И Журавлев вот вспомнил, пока они в полном плотницком вооружении размеренно шагали почти через всю деревню. И все, кто встретился им в этот ранний час, обязательно спрашивали, куда это Иван Михайлович и Андрюшка направляются? Хотя все уже знали, что у Антониды Ившиной сегодня «помочь».
У деревенской «помочи» свой устав: пришел — начинай работать, не жди, пока другие соберутся. Поэтому Иван Михайлович сразу начал отбирать бревна потолще и покряжистее для нижнего венца, откатывать их в сторону. Андрюшка и зевающий Пашка стояли и смотрели, не зная, за что взяться.
— Вам что, елки зеленые, особые приглашения нужны? — спросил Журавлев. — Выставляйте рамы, лавки-полки отрывайте.
А сам он, орудуя ломом, уже укладывал четырехугольником отобранные бревна. Потом позвал Антониду.
— Такого размера годится? — спросил он.
— Уж больно большая изба получится. Куда нам на двоих-то.
— Не на год делаем, — возразил он. — Нынче двое, а там Павла женим, внуки пойдут. Еще тесно будет!
Андрюшка прислушался к разговору, захохотал.
— Слышь, Пашка? Батя уже планирует тебя женить.
— Не выдумывай! — засмущался Пашка.
— Да точно. Иди послушай.
Между тем один по одному подошли все ребята журавлевской бригады, кроме Антона. Сергей пришел, еще четверо мужиков, приглашенных, так сказать, со стороны.
— Сила собралась! — восхитился Журавлев, оглядывая мастеровых людей. — Давайте расплануем, кто куда, да начнем… А где наш самый главный плотник? Антона не вижу.
— Проспал поди-ка, — сказал Валерка.
— Вон бежит плотник! — крикнул Сашка.
— Мать забыла разбудить, — сообщил Антон. — Вы давно здесь?
— Уже наработались.
— Хватит болтать, мужики, дело стоит, «помочь» ленивых не любит, — поторапливал Журавлев.
— Подождем еще минут пять, — попросил Сергей.
— Чего ждать, елки зеленые! Работать надо, а не прохлаждаться.
— Хотел удивить вас, да ладно, — Сергей выждал, разжигая любопытство. — Павел Ившин, как вам известно, самый молодой в колхозе механизатор, а Антонида Петровна скоро двадцать лет, как работает дояркой. Она заслужила жить в хорошем и удобном доме, а Павел еще заслужит. И не из старья будем собирать им дом, а новый. Совсем новый! — Сергей
— Ура!!! — закричал Андрюшка.
— Это еще не все, — продолжил Сергей. — Сейчас сюда придут на помощь нам еще десятка два человек. Вот тут и заработаем! Так что сейчас будет у нас новое разделение труда. Одним эту избу разбирать, другим со склада дом перевозить, а третьим — собирать его. Все ясно?
— Ну ты даешь, елки зеленые! — только и сказал Иван Михайлович. — Новость так новость! А как перевозить? — забеспокоился он. — Транспорт нужен.
— Я уже договорился… Давайте-ка так. Вы, ребята, дуйте на склад, машина туда придет. Детали каждого дома лежат отдельно. Выбирайте любой, они одинаковые, и возите сюда. А мы тут пока покумекаем, как да что.
Ребята тут же убежали.
— Вот, елки зеленые, дела так дела! — приговаривал Иван Михайлович и ожесточенно скоблил затылок. — Теперь и ума не приложу, как его ставить.
— Может, прямо на этот фундамент? — предложил один из мужиков, до этого не вступавший в разговор. — Он же каменный.
— Так размер не тот.
— А что размер? — мужик уже все продумал за какие-то минуты. — Две стороны не трогаем, пускай стоят себе, а две другие разберем, да на новом месте выложим. Тут же камня — пропасть. Эту избу при царе Горохе ставили. Хозяин всю силу в фундамент вбил, а на сам дом — что осталось. Я думаю так, мужики. А избу раскатаем, долго ли. Ломать не строить.
— Только так, Степан Андреич, — согласился с ним Журавлев.
А на «помочь» один по одному шли и шли люди. Сергей азартно распоряжался, кому чем заняться. Журавлев только удивленно хмыкал, наблюдая за ним. Ай да племянничек, ай да Серега! Вот это «помочь» получается! Улучив момент, он спросил Сергея:
— Как это с домом-то получилось?
— Так и получилось… Считай до вечера Кузина уговаривал. Уж думал все, ничего не получится, да догадался, по какой струне ударить. Захар Петрович, говорю ему, ты только представь, какой эффект получится по всему району, а может, и дальше. Самый молодой механизатор, а колхоз ему — пожалуйста — дом! — Сергей рассмеялся. — Эта идея была принята единогласно, так сказать. А когда я сказал, что этим мы подадим хороший пример закрепления молодых механизаторов, да добавил, что дом будет поставлен не просто так, а методом народной стройки, тут Захар Петрович не выдержал… А если серьезно говорить, то мы сделаем действительно великое дело.
— Вот тут у меня возражений никаких нет. Дальше-то что было?
— А что? Все распоряжения, кому надо, были отданы тут же. А я подался вдоль по деревне приглашать на субботник. Действовал и по партийной и по комсомольской линии.
— Хоть бы зашел, сказал, — вроде даже обиделся Иван Михайлович. — Я бы в чем пособил.
— А я специально не зашел, — опять засмеялся Сергей. — Должен же я когда-то проверить свои организаторские способности.
— Дела! Ну дела-а! — протянул Иван Михайлович. — Даешь ты, Серега, прикурить! Только давай тогда поспорим. Если после обеда не приедут снимать нас на телевидение, то считай, что я совсем не знаю Захара.