Золотая Кровь
Шрифт:
Арчи, осталось совсем немного. Только выдержи!
Я крепко прикусил язык, и острый укол боли помог мне собраться. Действенный метод, надо запомнить на будущее.
Указательным пальцем рисую плавную волнообразную линию, вдоль которой большим пальцем веду прерывистый штрих. И так вплоть до центра узора — небольшого кружка. Одновременно с этим средний палец рисует крючки между линиями, а безымянный — прямую черту с другого конца. Боже, как сложно.
Я не заметил, как закончил рисовать. Просто
Большое красное пятно чётко выделялось на костном порошке и, будто магнит, привлекало внимание — почему-то из-за этого я запаниковал гораздо сильнее, чем когда рисовал узор, буквально находясь между жизнью и смертью. Я стянул с себя жакет и начал лихорадочно собирать в него костный порошок со следами крови.
Арчи, они близко!
Я вздрогнул. Осознал, что сижу в центре пятачка, почти полностью очищенного от костного порошка, и пялюсь на горсть размолотых гульих костей в ладонях. Паника резко отступила. Моя психика в последнее время шалит…
Я поспешно спрятал жакет с кровавым порошком в кошель, снял замаранную футболку и засунул туда же. Достал новую верхнюю одежду. Надел её, взглядом нашёл ближайшую кучу порошка и на четвереньках пополз к ней, стараясь не шуметь. Слух, усиленный чакрой, улавливал голоса незнакомцев, но слов пока было не разобрать.
Я, пересиливая брезгливость, улёгся в кучу костного порошка и активировал узор на плече. По телу прокатилась тёплая волна. И как мне понять, что узор сработал? Судя по описанию, он помогает слиться с окружающей средой, как это делает хамелеон.
“Алиса, сколько процентов чистоты?”
Шестьдесят семь. Невероятный результат, если учитывать твоё состояние, Арчи.
Ну, хоть так.
Не спросишь, сколько тебе жить осталось?
Вопрос Алисы застал меня врасплох. И правда.
“Скажи, Алиса”.
Восемь часов, Арчи. Твоё состояние сильно ухудшилось.
Внезапно я осознал, что меня лихорадит, — адреналин схлынул, и на меня обрушился откат. А шаги все приближались и приближались. Что будет, если меня заметят?
— В гульем кладбище давно не было так тихо… — я, наконец, разобрал, о чём вели разговор незнакомцы. Первый голос был негромким и звучал молодо.
Хм, значит, я угадал название этого места.
— Дав-вно, — ответил ему второй голос — задыхающийся и натужный.
Я прикрыл веки, дыша тихо-тихо. Моё самочувствие было ужасным — слабость во всем теле, глаза горят.
— И как долго это продлится? — снова заговорил молодой, на этот раз ближе.
— Б-белова Гр-рань рисует.
— Это я знаю. Как долго она будет рисовать Грань?
Я напрягся. Говорят определённо
Старик, как я прозвал его про себя, не ответил. Они продолжили путь в молчании.
— Смотри, там следы, — раздался голос молодого через минуту или две. — Совсем свежие.
Пульс застучал в висках. Неужели заметят?
— Г-гуль…
— Думаешь? Значит, живой. Давай глянем, вдруг с двумя или тремя атрибутами.
Не успел я испугаться, как сверху, прямо надо мной, послышалось шуршание и сразу следом — звук чего-то падающего.
Шлепок!
Меня обдало слизью. Знакомой горькой слизью. Едва сдержал рвоту, как мерзко!
— Пойдём, — раздосадованно сказал молодой. — Гульи слизняки жрать пришли.
В метрах пяти от моей головы раздался ещё один шлепок, и меня обрызгало новой порцией слизи. Я крепко сжимал губы и с трудом дышал через нос. Горько и противно.
Шаги незнакомцев затихали вдали, в то время как шлепки раздавались всё чаще. Один за другим. Десятки, сотни шлепков. Я лежал, вслушиваясь в раздающиеся вокруг звуки. Что-то большое и скользкое проползло вперёд и захрустело костями.
Я открыл глаза, приподнял голову и увидел… слизня? В самом толстом месте его диаметр достигал метров четырёх, а тело было будто скреплено из костяных колец, измазанных масляно блестящей слизью. Кольца постепенно сужались и сходились в конус. Меня передёрнуло от вида твари.
Прислушался. Вроде бы незнакомцы ушли довольно далеко. Я задрал голову — из тоннеля в стене, у самого потолка, медленно выполз слизняк и завис прямо надо мной. Я подскочил и, спотыкаясь, бросился прочь. Из-за слабости во всём теле двигался я медленнее, чем хотелось бы.
Шлепок!
Буквально в шаге позади меня на пол рухнул слизняк, поднимая волну пыли. Меня подбросило ударной волной, но я чудом удержался на ногах и продолжил бежать, максимально бесшумно. Я деактивировал Узор Скрытности и успел заметить, как ближайшие слизняки наползают на гульи кости и с отвратительным хрустом их жрут. Только вот чем?! Я не вижу у них пастей.
Я подбежал к горе из костей, вокруг которой не было ни одного слизня. И замер. Меня мутило, и, казалось, мои глаза вот-вот выпадут из глазниц. Воздух решительно не хотел наполнять лёгкие.
Где-то сверху что-то щёлкнуло, и я дернулся всем телом. Оглянулся и заметил на вершине костяной горы знакомую птичку. Ту самую, что следила за мной с момента, как я очутился на гульем кладбище. Сейчас я смог, наконец, нормально её разглядеть — белая ворона, только костяная. Вцепилась лапками в острую кость и пялится на меня.
Я подрагивающей рукой вынул из внутреннего кармана монетку.
“Орёл — выживу”.
Подкинул, поймал, шлёпнул. Орёл. Фух. Вытер пот со лба и спрятал монету в карман. Шаги незнакомцев стихли. Я ещё раз оглянулся. Десятки слизней жрали гульи кости, но к куче, у которой я стоял, ползти никто не торопился. Это из-за вороны?