Золотая планета. Тетралогия
Шрифт:
Выслушав приветственные щебетания «феечек», я нехотя, но все же представил девушку другу, преднамеренно сбившись на имени:
– Это Мар… Хм…
– …Пенелопа, – пришла та на помощь и мстительно заехала мне кулаком в лопатку. Ого, а в нашей девочке сталь! Кажется, она нравится мне все больше и больше!
– Пенелопа? Да, дружище, это Пенелопа. Красивое имя, правда? – одарил я ангелочка убийственной улыбкой, давая понять, что не буду рад, если ее действия превысят необходимые для обеспечения моей безопасности. Особенно в отношении моих друзей.
Она намек поняла, и глаза ее в ответ ехидно сверкнули – ага, так она и будет меня слушаться! Кажется, я сам того не ведая только подставил Хуана Карлоса – теперь она будет заигрывать с ним назло мне. Этого нет в ее приказе, этого нет в ее обязанностях, ей просто интересно сразиться с мальчиком. В корпусе с мальчиками напряженка, а я особый случай, поскольку сам претендую на то, чтобы стать частью корпуса.
«Тем более, что это не противоречит приказам Катюши, а наоборот…» – добавил внутренний голос.– Великолепное! – Рад приветствовать вас, сеньорита!.. – Изобретатель ничего не понял из наших гляделок кроме того, что что-то не так, но не подал вида. Поклонился, поцеловал кончики ее пальцев. Да с такой грацией, что на мгновение я даже почувствовал укол ревности – все-таки эта девушка была условно «моя». И только после этого мне был послан невербальный сигнал, мимикой лица, означающий: «Кто это? У вас что-то есть?»
Врать не было смысла. Я еле заметно отрицательно мотнул головой, скривив губы. «Нет, мы просто друзья».
Его вздох облегчения, наверное, слышно было на противоположной стороне монумента. Что не понравилось мне совсем.
Следующие пять минут подтвердили самые нехорошие мои предположения. Беседа шла в основном в направлении «Хуан Карлос» – «моя знакомая», и я никак не мог повлиять на это. Мы с «феечками» просто выпали из разговора, несмотря на то, что они всячески пытались переводить его на нужные им рельсы, то есть на разговор обо мне и происшествии в школе.
Говорить о том, что произошло тогда, я не хотел, и тем более не хотел говорить о себе. «Феечек» вообще считал детьми, и не видя вариантов дальнейшей действий, принял решение как можно скорее разговор закончить, утащив эту дрянь от Хуана Карлоса подальше. Мне показалось это самой разумной стратегией.
– Ладно, давай, дружище! Нам надо идти! – оборвал я заливающегося соловьем перед девушкой друга на полуслове. Улыбка с его лица моментально слетела:
– Как идти? Куда-то спешите? Я думал, вы просто гуляете?
Его глаза пронзили меня гневным взглядом: «Хуанито, ты чего? Зачем ломаешь кайф?»
Я не стал отвечать, скосив, будто не понял:– Да, спешим, извини. – И мило-мило улыбнулся, протянув руку для пожатия.
– Может, вас проводить? – пробовал он зацепиться за лазейку, одновременно пытаясь понять мое поведение. – Вы вообще в какую сторону идете?
– Мы…
И тут моя спутница показала зубки:– Мы хотели бы немного пообедать. Я не ела со вчерашнего вечера. Сеньор не подскажет хорошие и недорогие места, где можно это сделать?
Ее глаза стрельнули, а брови выразительно выгнулись. У Хуана Карлоса, как у какого-то сопливого мальчишки, отвисла челюсть от восторга, он несколько секунд не мог ничего сказать. Я же про себя поклялся, что к концу вечера удавлю эту дрянь.
«М-да, а кто говорил, что будет легко?» – рассмеялся я про себя.– Конечно! Конечно, сеньорита! Сеньорита Пенелопа не будет так любезна последовать за мною в кафе к старому Хезусу? Тут рядом? Я угощаю? – Хуан Карлос бросил на меня уничтожающий взгляд. Я понял, что попал меж двух огней: кажется, я переоценил силы, мне не справиться. Ладно, оставался последний аргумент, встать и уйти. Она не сможет остаться, ей надо быть рядом, и она помчится следом, оставив бедного изобретателя в покое. Но это крайний, резервный вариант, ибо кроме своей слабости покажу этим, какая я свинья, а этого бы не хотелось.
Мое молчание тактичной Маркизой, соблюдающей все внешние правила приличия, было воспринято как подтверждение, и она кивнула, не забыв одарить конструктора очередной сногсшибательной улыбкой:
– Конечно, сеньор! С большим удовольствием!
Мне не осталось ничего иного, кроме как скрипнуть зубами. Лишь позже, фактически плетясь вслед за другом, ведущим мою спутницу в кафе, расположенное недалеко, через дорогу, со стороны улицы Пионеров Марса, я поймал себя на мысли, что я тот еще кабальеро. Я что, не мог сам предложить ей где-нибудь перекусить до этого? Пускай она ангелок, но она девушка! А обычную девушку я в первую очередь повел бы именно в кафе, даже не зная, голодна она или не голодна. Просто потому, что она девушка. Да уж!* * *
Это было похоже на поединок. Он флиртовал с нею всю дорогу. И когда пришли и сели за столик – тоже. Я же активно «отбивал» ее, заявляя на эту девушку какие-то мифические права. Сама же «Пенелопа» удивленно смотрела то на меня, то на него, получая от игры удовольствие и не вмешиваясь. Впрочем, буду честным, потакать его ухаживаниям она не собиралась, разыгрывая роль то ли дурочки, то ли девочки, скованной обычаями своей культуры, но ухаживания принимала, а на его достаточно специфичные шутки с научным уклоном смеялась и улыбалась.
Хуана Карлоса такая ситуация выводила из себя. И когда принесли, наконец, заказ, и моя спутница набросилась на еду (похоже, правда, долго не ела), взял меня за локоток и попросил отойти. Маркиза проводила нас понимающим взглядом, но ничего не сказала. Лишь голова ее, когда я многозначительно посмотрел в упор, легонько качнулась влево и вправо.
– Слушай, старик! Что происходит? – вспыхнул Хуан Карлос. – Я не придумал в ответ ничего более умного, чем валять дурака:
– А что такое?