Золотая устрица

Данилова Анна

– Но она же и сама работала. Где-то здесь, в Рыбинске, в конторе по грузоперевозкам.

– Ах да, это… Работала, что-то там отправляла, находила транспорт или грузы. Получая какие-то копейки, она радовалась, как ребенок, когда могла на заработанные ею деньги купить себе какую-нибудь мелочь, сладости…

– Она просто обожает апельсиновый мармелад! Это я точно знаю.

– Ох уж этот мармелад… Она ела его килограммами…

Вот и пригодилась одна из озвученных Ребровым деталей! Уж теперь-то Иван Коротич точно не будет сомневаться в том, что Женя – на самом деле подруга его жены.

– Вы не скучаете по ней?

– Скучаю, как не скучать? Те женщины, которые у меня здесь бывают, и в подметки ей не годятся. Она, как бы это сказать, женщина высокого полета. Да только я не смог сделать ее счастливой. Она всегда говорила, что

презирает меня за то, что я держу ее в черном теле. Но я простой водитель. Это сейчас я вожу одного начальника, и тот подкидывает мне время от времени копеечку, а тогда… Да что теперь говорить? Потерял я Нинку, потерял… Хоть бы она уже нашлась. Вы запишите мой телефон, как увидите ее, позвоните.

– Договорились.

Женя вышла из дома, стараясь не дышать – и правда, как можно жить в таком отстойном, пахнущем теперь уже болотом месте? Тина, болото, кошки, капуста, деревянная гниль, плесень, грибок, сырость… Бррр…

Она вернулась к машине и спугнула устроившихся на заднем сиденье целующихся голубков.

Увидев Женю, Петр буквально выскочил из машины и пересел на свое водительское место.

– Да я бы сама повела. – Женя покраснела. – Оставались бы там с Наташей.

– Как дела, Женечка? – спросила расслабленная поцелуями и любовью Наташа. – А то мы уж собирались идти за тобой.

– Все в порядке. Едем в стоматологическую клинику, вон, видите, за углом. Там работает подруга нашей исчезнувшей Нины, Катя Григорьева.

– А Иван? Как он тебе?

Машина уже тронулась с места и медленно двинулась к перекрестку. Розовое лицо Петра то и дело мелькало в зеркале заднего вида. Женю так и подмывало ему подмигнуть.

– Не думаю, что он ее убил. Конечно, можно притянуть за уши мотив типа ревности или квартирного вопроса, но не думаю, что Нина собиралась что-то там отсудить или присвоить. Это не квартира, а помойка, где пахнет болотом и несчастьем. Нина у нас, как я поняла, женщина высокого полета, и она каким-то пока что неизвестным нам способом сумела разбогатеть. И сейчас она вроде бы ищет дом на Рублевке с башенками… – Женя прикусила губу. – С башенками! Дворец! Зачем он ей? Хочет вложить деньги? Значит, у нее гораздо больше денег, чем стоимость такого дома, поскольку дом придется содержать. Или же у нее какой-то колоссальный источник постоянного дохода. Но какой? Где она нашла золотую жилу? Думаю, у нее есть покровитель, мужчина, любовник… Возможно, она с ним поссорилась, живя в Москве, переехала или спряталась от него в Ярославле, где закрутила роман с бедным токарем Владимиром, а потом вдруг что-то случилось, она помирилась со своим миллионером и вернулась в Москву. Возможно, это он пообещал ей купить большой дом. Вот она его теперь и ищет. Все, приехали!

Она быстро нашла в регистратуре Катерину Григорьеву.

Молодая улыбчивая женщина в голубом халатике, только услышав имя «Нина Коротич», восприняла его как пароль и, попросив коллегу отпустить ее, пригласила Женю в маленькую комнатку-ординаторскую с диванчиками и всем необходимым для приготовления кофе и чая. За чисто промытым окном покачивались желто-лимонные кроны подмерзших берез, багряные кусты шиповника, и Жене захотелось горячего чаю.

Она вкратце объяснила причину своего визита.

– Пропала? Это как же? Нет, я понимаю, что она с легкостью может бросить мужа, тем более такого, как Ваня, и укатить. Но чтобы съехать из квартиры и отключить надолго телефон? Тем более что вы были подругами, соседками? Видимо, с ней на самом деле что-то случилось.

– Катя, расскажите о Нине. Быть может, мы вместе с вами попытаемся понять, кто мог или что могло так повлиять на нее, что ее напугало? Кого она боится? Быть может, вы знаете?

– Нина? Боится? Да вы что?! Она теперь ничего не боится.

– Когда она бросала Ивана, на что рассчитывала? У нее были какие-то сбережения? Или же у нее появился кто-то, кто мог бы содержать ее?

– Ах… Вон вы о чем! Не знаю. Об этом мне ничего не известно. Но знаю, что Нина и сама зарабатывала неплохо логистикой.

– Все-таки грузоперевозками?

– Да! Она научилась всему, когда работала официально в Северном, а потом уволилась и отправилась, что называется, в свободное плавание. Зарегистрировалась на каком-то специальном сайте по грузоперевозкам, я в этом не разбираюсь, и начала сводить водителей с грузами, как-то так. У нее повысился рейтинг, не знаю, как правильно сказать, заказов стало больше…

И вот, сидя дома, она начала реально богатеть. У нее же мозги светлые, она умница! Вы не представляете себе, как она, бедная, до того, как начала самостоятельно зарабатывать, жила в браке с Иваном. Он и сам тогда толком не зарабатывал, зато считал себя кормильцем и заставлял Нину каждый день намывать полы, готовить ему «первое, второе, салат и десерт». Это, кстати, фраза самой Нины. Почувствовал себя просто барином каким-то! Прикрикивал на нее, приказывал, совсем загонял ее. И, главное, считал, что имеет на это право! Она тогда только устроилась в Северный, у нее ничего не получалось, она только училась, а потом много болела, температурила… И даже больная должна была ухаживать за ним. Я как-то пыталась с ним поговорить, но он просто послал меня… Его очень устраивала такая жизнь. Он не очень-то требовательный в плане качества жизни. Не знаю, поймете ли вы меня, я имею в виду, что он мог довольствоваться простой пищей и спать на продавленном диване, но главное, чтобы за ним ухаживали, чтобы заботились, он кайфовал от власти над женой. Вот это меня просто выбешивало! Еще он постоянно выдумывал себе какие-то болезни, то у него спина болит, то плечо, то пятое, то десятое… И тогда Нине приходилось делать ему массаж, постоянно что-то натирать, а потом он выдумал и вовсе мерзотную вещь, сказал, что на пятках находятся все нервные окончания и что если их массировать, то он будет здоровым. Ну, типа, как падишах, который приказывал своим наложницам щекотать или массировать ему пятки, так он требовал этого от Нины. Про интимную жизнь их я мало что знаю, Нина молчала, но я подозревала, что и там он тоже требует нечто… такое… Словом, она была с ним несчастна, жила в постоянном страхе и унижении. И пришла она в себя и почувствовала человеком только после того, как начала самостоятельно зарабатывать. Понятное дело, что поначалу она честно рассказывала мужу о своих успехах, приносила домой все заработанное, чтобы он похвалил ее, чтобы ценил больше. Он и на самом деле обрадовался, они вместе делали какие-то необходимые для дома покупки, чтобы как-то улучшить свою жизнь. Микроволновку, помню, купили, потом кофемашину, пусть и не самую навороченную, но все равно, это в семье считалось элементом роскоши. И вот Ваня пристрастился к кофе, начал покупать дорогой… Это же все я знаю от Ниночки. Так вот, потом он подсел крепко на рыбу, икру. Покупали мало, конечно, все же дорогое, но баловали себя. До черной икры, само собой, дело не дошло, но красную ели на завтрак каждый день. В доме надо было делать ремонт, в ванной комнате кафель срочно нужно было менять, там такой ужас! Дом-то старый, паркет почернел от времени, под батареями вздыбился… Мебель – просто жуть! Помню, Нина однажды позвонила и сказала, вернее даже радостно сообщила, что они купили матрац, хороший, дорогой, и положили его на старый диван… Нет бы диван новый купить по цене этого матраца! Думаю, все это идеи ее оборзевшего муженька.

Между тем дела у нее шли хорошо, и она, я точно знаю, стала скрывать часть заработков, иногда переводила мне на карту, прятала. Нина как-то раз призналась мне, что хочет снять квартиру и пожить одна. Вот просто одна, чтобы только не видеть мужа. Чтобы ее никто не трогал. Она хотела покоя, одиночества…

– Извините, что перебиваю… Вы в самом начала произнесли фразу «Она теперь ничего не боится»… Теперь. Что вы имели в виду?

– Да, я так сказала, потому что в какой-то момент Нина вдруг словно прозрела, очнулась, что ли… Конечно, уверенности ей придали деньги и сознание того, что она вполне может жить самостоятельно, что не зависит от деспота-мужа. Что она может разойтись с ним, что может, не имея своего жилья, снять комнату или квартиру… У нее внутри словно что-то разомкнулось, отпустило ее… Это ее слова. И она мне как-то раз так и сказала: «знаешь, мол, я теперь ничего не боюсь»…

– И она уехала? В Ярославль?

– Да. Поначалу она сказала Ивану, что ей необходимо поехать на учебу, в командировку, что после этого она станет зарабатывать еще больше. И он, этот мужчинка, вместо того чтобы как-то приподняться до уровня жены, научиться зарабатывать, сказал, вы только представьте себе (!), что раз ты, Нина, так хорошо зарабатываешь, то я могу и вовсе не работать.

– Так, постойте… Вы говорите, что она работала в сфере логистики, то есть просто сидела за компьютером дома, я правильно вас поняла?

Конец ознакомительного фрагмента.