Золото: деньги прошлого и будущего
Шрифт:
План действий по достижению двузначных темпов роста в Японии должен включать такое снижение налогов на доходы, чтобы на них приходилось не более 15 % фонда оплаты труда. В 1970-х годах эффективная ставка налога на оплату труда в размере 1,6 % считалась бы отличной целью. Еще лучше, если налоги на оплату труда будут объединены с общими подоходными налогами. Для достижения максимальных темпов роста верхняя эффективная ставка подоходных налогов, включая налог на оплату труда, не должна превышать 25 %. Налоги на прибыли корпораций также должны быть снижены как минимум до 20 %. Еще лучше, если они будут полностью отменены. За счет этого Япония могла бы стать самой конкурентоспособной страной с точки зрения условий для бизнеса в мире. Спустя какое-то время головные офисы самых конкурентоспособных компаний располагались бы здесь.
Все эти
Вторая составляющая, необходимая для решения проблемы, — монетарная стабильность. Хотя сейчас иена вернулась на недефляциоиный уровень около 55 000 ней за унцию золота (оценка нынешнего «центра тяжести»), пет никаких гарантий, что в будущем не начнется дефляция — или инфляция, если стоимость иены продолжит снижаться до 70 000 иен за унцию и далее. И то и другое может разрушить самые радужные планы снижения налогов, как это было в 1970-х годах. Долгосрочное решение — это, конечно, золотой стандарт.
Два периода величайшего экономического успеха в истории Японии, с 1868 по 1914 год и с 1950 по 1970 год, характеризовались заменой плавающих валют твердыми валютами, привязанными к золоту (или, ненадолго, к серебру) и низкими налогами, которые поддерживали экономическую активность. Если страна хочет наступления новой великой эры процветания, нужно всего лишь вернуться к этой стратегии: привязать иену к золоту и снизить налоговые барьеры для бизнеса.
Глава 14 Азиатский кризис конца 1990-х: волнения на валютных рынках и спад экономики из-за роста доллара США
«После трагедии 11 сентября [2001 года во Всемирном торговом центре в Нью-Йорке] прошел год. Международное сообщество, и в первую очередь супердержавы, объявили всемирный поход против терроризма. Для них терроризм сводился только к физическому нападению на страны и на людей. В действительности они ведут не менее жестокую экономическую войну против развивающихся стран, результатом которой являются беспорядки, нищета и свержение правительств. По сути, предписанные ими меры разрушили развивающиеся страны. Высокие процентные ставки, отказ от государственных субсидий и плавающие валютные курсы еще больше ухудшили состояние экономики и дестабилизировали обстановку В выигрыше остались только валютные спекулянты. Поистине, экономические террористы не лучше других террористов».
Премьер-министр Малайзии Махатхир Мохамад о бюджете на 2003 год, 20 сентября 2002 года
Кризис азиатских экономик в 1997 и 1998 годах был вызван укреплением доллара в сочетании с несовершенными механизмами привязки к нему национальных валют ряда развивающихся стран. Переносчиком этой заразы стал американский доллар, курсом которого неправильно управляла Федеральная резервная система.
Первыми почувствовали приближающийся кризис азиатские страны, особенно Таиланд, Индонезия, Филиппины и Малайзия. Южная Корея представляла собой отдельный случай, так как корейская вона напрямую не была прикреплена к доллару. Та же участь вскоре постигла Бразилию и Россию. Те страны, которые осуществили
Кризис был вызван в первую очередь проблемами с валютными курсами. При всей очевидности причин западные экономисты постарались подвести под незатухающий кризис иные, немонетарные основания: непрозрачность управления, клановый капитализм, избыточные инвестиции в сектор недвижимости, перепроизводство, дефицит текущего счета, электронные торги, нерациональное использование ресурсов и десятки других ошибок. Ни одна из них не была причиной кризиса. При устойчивых валютах азиатские экономики спокойно продолжили бы расширяться при всем клановом капитализме или кумовстве. За управление валютными курсами должны отвечать денежные власти — ФРС и прочие Центробанки.
Страны с прикрепленными к доллару валютами уже переживали кризисы и дефолты в связи с его укреплением, особенно остро в 1976 и 1982 годах. Резкий рост доллара в 1985 году оказал меньшее воздействие на экономики, поскольку тремя годами ранее большинство валют утратили привязку.
По иронии судьбы, азиатский кризис уходит корнями в период относительной стабильности доллара между 1991 и 1996 годами, когда Гринспен следил за тем, чтобы американская валюта стоила от $330 до $395 за унцию золота. Развивающиеся страны перешли на
плавающие валютные курсы в беспокойные 1980-е годы, когда резкие колебания доллара от $300 до $500 за унцию золота отпугнули правительства, планировавшие привязать к нему национальные валюты. В начале 1990-х годов доллар несколько стабилизировался, и отдельные развивающиеся страны рискнули осуществить более прочную привязку к доллару, чтобы воспользоваться преимуществами стабильных курсов. Филиппины стабилизировали песо в 1992 году около уровня 25 единиц за доллар. Индонезия закрепила рупию близ 2030 единиц за доллар в 1992 году. Малайзия стабилизировала ринггит в том же 1992 году, на отметке 2,5 единицы за доллар. Бразилия, страдавшая от хронической гиперинфляции, в 1994 году решилась на скользящую привязку реала к доллару близ уровня 1:1. Россия, пережившая гиперинфляцию в начале 1990-х, в 1995 году закрепила рубль на отметке 5:1. Привязка тайской валюты к доллару рухнула из-за роста последнего в 1985 году, но затем была восстановлена. Аргентина привязала песо к доллару через механизм управления валютой в 1991 году — подобно Бразилии, покончив с гиперинфляционной политикой 1980-х годов. Гонконг ввел механизм валютного управления в конце 1983 года, поскольку предыдущая привязка была разрушена в 1982 году, когда доллар резко вырос.
Режим стабильных валютных курсов обеспечил более свободный отток капитала из развитых стран в развивающиеся, упростил внешнеэкономические отношения между регионами и подстегнул рост экспортных отраслей. Начался период процветания. Регионы с менее развитой экономикой были богаты неосвоенными землями, трудовыми ресурсами и талантами. Поэтому они сулили относительно высокую прибыль от капитала, что нашло отражение в сравнительно высоких процентных ставках.
Никого не волнует, что мост шаток, если никто по нему не ходит. Но такой мост бесполезен. Мост, выдерживающий многотысячный людской поток, приносит большую пользу, но прежде чем пустить по нему транспорт, его надо укрепить. То же самое справедливо в отношении механизма привязки валют. Привязку сохранить нетрудно, пока трансграничных операций немного. В этом случае может хватить даже тех непрочных привязок, какие используются развивающимися странами, но только в сочетании с усиленным контролем над движением капитала, не позволяющим развиваться трансграничным связям. Однако оживленное движение требует более надежной привязки — механизма золотовалютного обеспечения и, в перспективе, валютного союза. Со временем стало понятно, что трансграничное взаимодействие — не только в торговле, но и в движении капитала — способствовало процветанию развивающихся стран. Инвесторы вкладывали деньги в развивающиеся страны в погоне за более высокими прибылями. Промышленники в развивающихся странах нуждались в иностранном капитале, чтобы реализовать свои идеи. Заемщики и кредиторы, продавцы и покупатели выстроились в очередь с каждой стороны моста. Политические лидеры и интеллектуалы призывали ослабить контроль над движением капитала, который препятствовал налаживанию трансграничных связей.