Золото Приамурья

Афанасьев Павел Юрьевич

Для привлечения в действие 2-х золотопромывательных бочек, подачу песков на машину и отвозку гальки и эфеля в отвалы, где нет воды, достаточно 20 паровых сил. Таким образом при промывке 15000 кубических сажен песков сберегается 7500 подёнщин людей и столько же подёнщин лошадей. Что стоит каждая подёнщина на приисках, каждому золотопромышленнику хорошо известно» [25].

Впрочем, вряд ли можно утверждать, что предприимчивый золотопромышленник, стремившийся внедрить механизацию на приисках конкурентов, был альтруистом. Ведь золотые промыслы были не единственным, чем занимались братья Бутины. В 1874 г. торговый дом «Братья Бутины» купил у иркутского купца Лаврентьева Николаевский металлургический (или, как его тогда называли, железоделательный)

завод. Потребность в таком заводе была очевидной: на техническое оснащение приисков были нужны прокат, литьё, механизмы, и собственное металлургическое производство существенно снижало затраты.

После существенной модернизации ранее убыточный завод стал приносить Бутиным прибыль. Выплавка чугуна с 60 тыс. пудов в год была доведена до 200 тыс. пудов. Кроме выплавки чугуна, стали и производства стального проката завод производил горные буры, паровые котлы и даже локомобили. А в 1878 году за изделия завода М. Бутин получил Большую серебряную медаль Парижской выставки.

Объёмы производства Николаевского завода превышали собственные потребности торгового дома и товарищества братьев Бутиных, естественно, что нужны были рынки сбыта. И, вероятно, публичные выступления М. Бутина о необходимости технического прогресса на приисках и его активное продвижение технических устройств были связаны именно с поиском рынков сбыта для продукции своих (позднее Бутины приобрели ещё один, Лучихинский, завод) металлургических заводов.

Но заводская деятельность не была самоцелью процветающей фирмы. Кроме машин и инструментов, на прииски требовались и одежда, и обувь, и продовольствие. Но если на близлежащие дарасунские прииски всё это доставлялось без особых проблем, то регулярная доставка грузов на амурские прииски уже представляла собой достаточно сложную задачу.

«Амурские прииски нашего товарищества и вообще развитие торговли по Амуру и его притокам вызывали необходимость иметь своё пароходство, которое было построено на Николаевском заводе и состояло из четырёх пароходов и семи барж, – писал позднее М. Бутин. – Самый большой пароход, «Нерчуган», в 120 сил с четырьмя баржами предназначался для плавания по Амуру, три меньших строились для хождения по притокам Амура – Зее, Бурее, Амгуни и должны были доставлять на прииски необходимые припасы и материалы» [27].

Пароходство братьев Бутиных начало оперировать на Амуре в 1881 г. «Нерчуган» был собран в селе Бянкино, а суда поменьше, «Соболь» и «Тарбаган», спустили на воду Нерчи в родном Нерчинске, где находилась контора фирмы.

Среди разнообразных товаров, которые торговый дом братьев Бутиных доставлял преимущественно из Москвы, были и товары собственного производства, в частности, продукция винокуренных заводов.

«Приобретённый в 1879 г. торговым домом братьев Бутиных Ново-Александровский винокуренный завод… построен в 1865 году… В 1879 г. наша фирма приобрела в Нерчинском округе Борщевский винокуренный завод… Владея указанными двумя винокуренными заводами и доведя их операционную производительность до 330 т<ысяч> вёдер, наш торговый дом занял первое место среди винокуренных заводчиков не только по количеству, но и по качеству своего вина», – с гордостью писал потом Бутин [27].

Предметом гордости его был, наверное, и солеваренный завод, построить который тоже заставила нужда. Цена на соль плохого качества, продаваемую в регионе монополистами из Усолья-Сибирского, была чрезмерно высока, и М. Д. Бутин построил и механизировал в Иркутской губернии свой завод, выпускающий качественную поваренную соль. Хотя сам Бутин, говоря о солеваренном заводе, называет его «весьма скромным, по сравнению с винокуренным, делом».

Михаил Бутин, которому частенько приходилось наведываться по торговым делам в Петербург и Москву, хорошо представлял значение транспорта для развития территории и был активным сторонником строительства Транссибирской железной дороги. В «Письмах из Америки», например, он писал:

«Только

продолжение рельсового пути по всей длине нашего сибирского края может создать солидную колонизацию из наших внутренних губерний и преимущественно тех уездов, где бедность населения является ближайшим последствием недостатка земель для обработки и сельскохозяйственных занятий. Только при этом условии можно пробудить к жизни обширную и богатую, но вместе с тем почти безлюдную территорию… Устройство железной дороги в Сибири тем более нужно, что Китай с его переполненным населением… по-видимому близок к тому, чтобы начать жить иною жизнью, и скоро такое соседство, не отделяемое никакими непроходимыми преградами, может сделаться для нас далеко не безопасным» [24].

Может быть, мнение крупного сибирского предпринимателя сыграло свою роль, когда принималось решение о строительстве Транссиба?

Вообще интересы Бутина, казалось, касались всего, что его окружало. Он, например, «натерпевшись… от неисправностей и задержек местных казённых типографий, работавших крайне неудовлетворительно и по высоким ценам», открыл в Нерчинске собственную типографию. Затем, видя «необходимость обеспечить медикаментами многочисленных служащих фирмы», открыл здесь аптекарский склад и аптеку. Бутинской аптекой, кстати, в конце 1880-х руководил известный ботаникам коллектор Фердинанд Каро, собравший несколько гербарных коллекций забайкальских и приамурских растений. А ещё на деньги купцов Бутиных в Нерчинске было открыто училище для девочек, ставшее позже Софийской женской гимназией, названной так по имени рано умершей жены Софьи, урождённой Зензиновой. А ещё – общественная библиотека, музыкальная школа, купальня…

Но важнейшим из всех дел была для Бутиных торговля. Ею они занимались до конца своих дней, гордясь принадлежностью к купеческому сословию. Начав с розничных продаж в родном Нерчинске, братья расширили своё влияние на всю Восточную Сибирь, Южную Якутию и Приамурье, тем более когда занялись торговлей с соседним Китаем.

Вообще торговля с Китаем была наиболее доходным предприятием забайкальских купцов, которые находились в более выгодном положении по сравнению с московскими. Едва ли не единственный в то время торговый путь в Китай пролегал через пограничную с Монголией Кяхту, что делало этот городок весьма значимым центром приграничной торговли.

Но до Кяхты из Нерчинска тоже нужно сначала добраться, а граница с Маньчжурией, за которой Китай, совсем близко. И в 1870 году Бутин снаряжает «торгово-учёную» экспедицию в неизведанные ещё края. Экспедиция из Нерчинска прошла через Керулен, Долон, Нор, Пекин до Тянь-Дзина.

Бутин не стал держать в тайне от конкурентов открытый им маршрут, понимая, что увеличение грузопотока сулит оживление торговли в первую очередь в Нерчинске. И, вернувшись с китайскими товарами, он передаёт дневник и описание пути, снабжённое подробной (пять вёрст в дюйме) картой, Императорскому Русскому географическому обществу. А в 1871 году в одной из иркутских типографий печатается бутинский «Исторический очерк сношений русских с Китаем и описание пути с границы Нерчинского округа в Тяньцзинь»[69].

Публикация, как и сама экспедиция, не осталась незамеченной: Русское географическое общество, избрав купца-географа в свои члены, за поиск и описание новых торговых путей наградило его в 1872 году серебряной медалью. В том же году Михаил Бутин за успешную торговлю с Китаем получил ещё одну награду – орден святого Станислава 3-й степени.

Эти награды были первыми, которыми был удостоен Михаил Бутин. В 1877 г. он награждён орденом Анны 3-й степени. В 1878 г. – серебряной медалью Парижской выставки, на которой были выставлены образцы изделий Николаевского железоделательного завода. В 1882 г. получил награду от короля Португалии, орден Иисуса Христа. 1883 г. – снова награда, орден св. Станислава 2-й степени… Большая золотая медаль Московской выставки за усовершенствование золотопромывательной машины…