Золото. Назад в СССР 1
Шрифт:
— Осторожно горячий! — она заулыбалась, когда я взял кружку за основание и каемку вместо ручки.
— Щсссс, — я втянул сквозь зубы шипящий воздух и быстро опустил обжигающую кружку на пол. Тряся рукой, я заулыбался в ответ.
— Кажется не обжегся… спасибо, — я поблагодарил ее за чай.
Рядом с огнищем лежал бордовый бархатный мешочек из которого Таня извлекла сушеные ягоды и почки растения. Она протянула мне несколько ягодок на ладони.
— Ты их не жуй, горько будет. Подожди пока
Это вместо сахара.
— Вместо сахара?
— Да, Выкван ругает нас за сахар. Говорит, нельзя сахар, потому что он болезни приносит. Говорит, что вы «мелгыт-тангытан», мы так называем всех белых людей, слабые и белые, потому что сахар употребляете.
— Ты тоже так думаешь?
— Нет, конечно, — она снова засмеялась своим звонким смехом, — я пью чай с сахаром, ем печенье и шоколад, как и все люди в поселке и в городе.
— Почему же ты Выквану не объяснишь, что сахар безвредный.
— Я не могу ему объяснять. Он старейшина. Это будет проявление неуважения по отношению к нему. Лучше я поживу у него без сахара.
— Это правда, стариков нужно уважать. Мне нравятся обычаи вашего народа.
— Ягоды могут заменить сахар, ты попробуй.
Когда она говорила, я непроизвольно смотрел на идеальный рисунок ее губ.
Я протянул руку и принял в ладонь угощение. Прикосновение ее холодной ладони было необычайно приятным.
Кожа была белой суховатой и упругой, поверхность которой испещрена множеством тонких параллельных и перпендикулярных линий. Целой сеточкой естественных рисунков, образующих тайную карту ее характера, разгадать которую мне не суждено.
Я прикоснулся тыльной стороной пальцев к кружке. Она уже немного остыла.
Забросив все ягоды в рот, я взялся за дугообразную ручку и отхлебнул чай. Я не стал жевать их по совету Тани, надеясь, что они быстро растают.
На ее прекрасном лице играли отблески пламени и что-то дикое и совершенное изучалось ее обликом.
Это была какая-то необузданная, будоражащая кровь энергия.
Чтобы отвлечься от мыслей о ее красоте я решил поменять тему.
— Почему нельзя умываться из пруда?
Она опустила глаза, будто стыдилась этого вопроса.
— Не хочешь, не отвечай, если ты считаешь этот разговор неуместным. Я просто хочу больше знать о вашем народе.
Таня согласилась ответить несмотря на то, что вопрос оказался, действительно, бестактным.
— Выкван, сам выкопал и заполнил этот пруд. Здесь в тундре очень мало воды, пригодной для питья. Зимой он будет выпиливать из него куски, для того чтобы пить. Он хозяин этой воды.
— Прости, я не знал.
— Ничего. Наш народ издревле считал, что воду можно только пить, иначе в них может поселиться злой дух.
— Злой дух?
— Ты же понимаешь, что раньше науки не было. Всё дело в бактериях и вирусах, которые могут принести люди с Большой Земли.
— Ах, вот оно в чем дело! Да. Я читал, что у местных народов совершенно разная переносимость болезней. Да-да-да. Мне просто нужно было посмотреть на себя в отражение. Ещё раз прошу прощения и обещаю, что больше не буду.
Она промолчала, но ее мимика, поза и жесты давали понять, что извинения «белого дикаря» приняты. Мне захотелось поговорить с ней ещё.
— Расскажи мне про духов из зеркала, которые уводят духов.
— Об этом не рассказывают. Рассказами их можно привлечь к себе.
— А добрые духи бывают? Их можно привлечь к себе рассказами?
— Бывают. Называются они «ваиргит». Только их нельзя тревожить просто так. Они могут разгневаться и не прийти в нужное время.
— А когда наступает нужное время?
— Когда начало охоты или когда свадьба, или когда женщина ребенка рожает.
Пока мы пили чай она рассказала, мне про черных и белых шаманов, про то, что белые были за Солнце, а черные за Луну. Она поведала мне про многие обряды, принятые у ее народа.
Я интересом и уважением слушал, хотя меня немного удивляло то, что они до сих пор массово верили в эти мифы.
— Ты и Выкван ни разу не спросили, как меня зовут. Почему?
— Выкван сразу знал, как тебя зовут.
— И как же?
— Он называет тебя Этчывэлпылвынтын.
— Как? — я вытаращил глаза, я даже приблизительно не смог бы выговорит или повторить.
— «Человек-охотник на солнечный металл».
— Охотник за золотом?
— Примерно так, но это не точный перевод твоего имени.
— Тут много золота? Есть разработки?
— Я не знаю, мы никогда не ищем золото, так как это делаете вы.
— Почему? Разве вам не нужны украшения и всякое такое?
— Старейшины верят, что золото тоже может забрать душу, когда его слишком много.
— Слишком много? Это сколько?
Она засмеялась, будто я задал глупый вопрос.
— Ну хорошо, а нормально золота, это сколько?
— Столько золота, сколько нужно, чтобы невесту украсить. Всё что больше — слишком много.
— Интересная философия.
— Это не философия, это наши обычаи. Мы так жили испокон века. Мы берем золото на время. Все, что мы из Земли забираем, мы все обратно в Землю и возвращаем.
— Как это?
— Когда невеста стареет и превращается в старуху, а затем умирает, то мужчины все золото возвращают в реку или в землю.
— Как думаешь, а как у нас у русских?
— Раньше старейшины говорили, что у вас очень много невест, потому вам нужно так много золота.
— А сейчас?