Золотое руно (сборник)
Шрифт:
Дешону также хотелось, чтобы присяжными стали богатые люди – этого было тяжелее всего достичь, потому что богачи обычно находят способы уклониться от выполнения гражданского долга.
– Смерть и налоги, как считается, вещи неизбежные, – объяснял нам Дешон. – Но бедняки знают, что богачи находят способы не платить налоговой того, что с них причитается. Тем не менее, они находят некоторое утешение в мысли о том, что уж смерть – это подлинно великий уравнитель; вернее, была таковым, пока не появилась «Иммортекс». Они будут ненавидеть Карен за то, что она и смерть нашла способ обойти. Богатые же всегда боятся жадных родственников; состоятельные люди будут презирать Тайлера.
Я заинтригованно – и немного испуганно – наблюдал весь процесс voir dire , и вскоре весь состав жюри из семи человек оказался сформирован. Предпочтения Дешона и Лопес по большей часть взаимно уничтожились, и в жюри попали четыре женщины традиционной ориентации, две из которых были чернокожими и две – белыми; один чернокожий гей, один белый натурал и один натурал-латиноамериканец. Всем было меньше шестьдесяти; Лопес удалось не допустить тех, кто мог быть слишком озабочен вопросами собственной смертности. Никто из них не был богат, хотя двое – по-видимому, необычно много для одного состава жюри – определённо относились к среднему классу. И лишь один, латиноамериканец, читал одну из книг Карен – забавно, это оказалось «Возвращение в Диномир», вторая часть цикла – которая, по его словам, оставила его равнодушным.
Наконец, всё было готово. Зал суда был простой и современный, с обшитыми красноватыми деревянными панелями стенами. По сигналу бэйлифа мы все сделали «встать, суд идёт», как это показывают по телевизору. Как выяснилось, судьёй на процесс оказался назначен тот же самый Себастьян Херрингтон, который вёл предварительные слушания. Он вошёл и уселся за длинным столом того же красноватого оттенка, что и стенные панели. Позади стола по одну сторону от него висел флаг Мичигана, и американский флаг – по другую. Рядом со столом судьи находилось место для свидетеля.
Дешон и Карен сидели за столом истца, который стоял рядом с местами жюри. Тайлер и Лопес сидели за точно таким же столом. Перед этими двумя столами находилось широкое пространство, покрытое желтоватой плиткой; эта зона, как сказал мне Малкольм, именуется «колодцем».
Я не был участником процесса, и поэтому сидел на галерее для зрителей, которая, в отличие от тех, что я видел по телевизору, была сдвинута в сторону, так что можно было видеть лица и истца с ответчиком, и судьи и свидетелей.
Малкольм Дрэйпер сидел рядом со мной. Также на галерее присутствовали две дочери Тайлера, двенадцати и восьми лет, за которыми присматривала его чопорная жена. Дети были совершено очаровательны; их присутствие было явно призвано создать у присяжных впечатление о нас как о бессердечных монстрах, лишающих милых крошек их законного наследства.
Разумеется, процесс транслировался по телевидению, и все остальные места были заняты преимущественно репортёрами. Также присутствовали несколько представителей «Иммортекс», приехавшие сюда из Торонто.
– Заслушаем вступительное слово, – сказал судья Херрингтон, подперев рукой подбородок. – Начнём со стороны истца. Мистер Дрэйпер?
Дешон поднялся. Сегодня на нём был тёмно-синий костюм, светло-синяя рубашка и галстук, оттенок которого занимал промежуточное положение.
– Дамы и господа присяжные, – сказал он, – Библия недвусмысленно заявляет: «почитай отца твоего и мать твою». Это не просьба и не рекомендация – это одна из десяти заповедей. Что ж, мы все сегодня здесь потому, что некий человек – очень жадный человек – решил нарушить эту заповедь. – Он встал позади Карен и положил руки ей на плечи. – Познакомьтесь с матерью этого человека. Это Карен Бесарян, знаменитая писательница. Она многие годы тяжело работала, создавая одних из самых запоминающихся персонажей современной литературы. Она заработала этим много денег – и она их заслужила. В конце концов, это и есть американская мечта, верно? Усердно трудись, и ты далеко пойдёшь. Но теперь её сын – он сидит вон там, некто Тайлер Горовиц – решил опозорить свою мать самым бесстыдным, самым оскорбительным, самым вопиющим способом. Он говорит, что она мертва, и её деньги теперь должны перейти к нему.
– В ходе этого процесса вы узнаете, что Карен Бесарян за человек. Вы узнаете, что она любящая, отзывчивая, щедрая и добрая. Она не просит вас присудить ей выплату материального или морального ущерба. Всё, чего она хочет – чтобы её сын оставил попытки реализовать её завещание до того момента, когда она в самом деле умрёт. – Дешон по очереди заглянул каждому присяжному в глаза. – Разве она просит слишком многого? – Он сел и похлопал Карен по руке.
Похожее на рожок для обуви лицо Херрингтона качнулось.
– Спасибо, мистер Дрэйпер. Ваше вступительное слово, миз Лопес?
Мария Лопес встала. Она была одета в жакет такого густого красного оттенка, какого я раньше не видел – поразительно, что я до сих пор продолжал обнаруживать новые цвета. Брюки на ней были чёрного цвета, блузка тёмно-серого.
– Дамы и господа присяжные, этот процесс не о жадности, – она покачала головой и печально улыбнулась. – И не о деньгах. Он о любящем сыне, который хочет, чтобы его мать обрела покой, о скорби, о том, чтобы сделать то, что сделать должно. – Она замолчала, чтобы в свою очередь пройти через ритуал заглядывания в глаза каждому из присяжных. – Завершение дел умерших родителей – одна из самых печальных обязанностей в жизни человека. Это разрывает сердце, но это должно быть сделано. Попытки третьих лиц продлить страдания несчастного Тайлера бесчеловечны. Карен Бесарян мертва, и мы это докажем. Она умерла на Луне. Что же касается… машины , сидящей в этом зале и утверждающей, что она – Карен Бесарян, мы покажем, что она является самозванкой, пытающейся присвоить себе деньги, на которые у неё нет никаких прав. Позволим же Тайлеру похоронить свою мать.
– Я согласна с истцом лишь в одном. Настоящая Карен Бесарян была щедрой женщиной. Она завещала больше десяти миллиардов долларов благотворительным фондам – таким, как Американское общество борьбы с раком, Гуманитарное общество США и «Врачи без границ». Эти деньги сделают возможным огромный объём добрых дел. Никто не скорбит о кончине Карен Бесарян больше, чем её преданный сын Тайлер. Но он хочет увидеть, как состояние его матери поможет другим людям – в точности, как она сама того хотела перед тем, как умерла. Не будем же препятствовать исполнению последней воли великой женщины. Спасибо.
– Хорошо, – сказал судья Херрингтон. – Мистер Дрэйпер, приступайте к представлению дела со стороны истца.
22
Войдя в ресторан американской кухни Верхнего Эдема, я заметил Малкольма Дрэйпера, сидящего в одиночестве и читающего что-то с планшета. Я подошёл-подпрыгал своей подскакивающей лунной походкой к его столику.
– Привет, Малкольм.
Он вскинул голову.
– Джейк! Садитесь.