Золотое руно (сборник)
Шрифт:
– Да.
– Тогда, – сказал Дешон, – не могли бы вы нам объяснить, как в человеческом мозгу возникает сознание?
Портер покачал своей удлинённой головой.
– Нет.
Судья Херрингтон нахмурился.
– Доктор Портер, вы обязаны отвечать. Я не хочу слышать никаких отговорок о корпоративных секретах или…
Портер попытался повернуться к судье вместе со стулом, но не смог.
– Не в этом дело, ваша честь. Я не могу ответить на этот вопрос, потому что не знаю ответа. И никто не знает, насколько мне известно.
– Позвольте мне уточнить, доктор Портер, – сказал Дешон. – Вы не знаете, как работает сознание.
– Именно так.
– Но, тем не менее, вы умеете его копировать? – продолжал Дешон.
Портер кивнул.
– И это всё , что я с ним умею делать.
– Что вы имеете в виду?
Портер очень убедительно сделал вид, будто раздумывает о том, с чего начать, хотя мы, разумеется, репетировали его выступление много раз.
– Программисты пытаются воспроизвести человеческий мозг в компьютере уже больше столетия. Кто-то считал, что для этого достаточно лишь подобрать правильные алгоритмы, другие пытались строить математические модели нейронных сетей, третьи – что это как-то связано с квантовыми вычислениями. Никто из них не достиг успеха. О, компьютеры теперь умеют делать всякие умные штуки, но пока что никому не удалось построить с нуля компьютер, который бы обладал самосознанием как я или вы, мистер Дрэйпер. Ни разу, к примеру, ни один компьютер не попросил «Не выключайте меня». Ни разу ни один компьютер не задумался о смысле жизни. Ни разу не написал роман-бестселлер. Мы думали, что способны научить машины делать подобные вещи, но пока что мы этого не умеем. – Он посмотрел на присяжных, потом снова на Дешона. – Однако перемещённые биологические сознания, которые мы создаём, способны на всё это и многое другое. Они способны на те же виды мыслительной деятельности, что и другие люди.
– Вы сказали «другие люди», – заметил Дешон. – То есть вы считаете копии людьми?
– Разумеется. Эта медаль свидетельствует о том, что они целиком и полностью проходят тест Тьюринга: нет такого вопроса, на который они не ответили бы неотличимо от ответов других людей. Они – люди.
– Осознают ли они себя?
– Вне всякого сомнения. Так же осознают, как вы или я. Собственно, несмотря на некоторую разницу в напряжениях, электрические профили скопированного и оригинального мозга идентичны на правильно откалиброванных энцефалограммах.
– Но – простите меня, доктор Портер, я не хочу показаться непонятливым, но – если вы не знаете, чем вызывается сознание, то как вы можете его воспроизвести? Откуда вы знаете, что воспроизводить?
Портер кивнул.
– Рассмотрим такую аналогию: я совершенно не разбираюсь в музыке. Когда я учился в школе, там считали, что если мне дать в руки музыкальный инструмент, то я буду представлять опасность для каждого обладающего слухом человека, так что я посещал занятия по вокалу вместе с остальными лишёнными музыкального слуха детьми. Так что я вообще ничего не знаю о том, что делает Пятую симфонию Бетховена музыкальным шедевром. Однако я инженер, и если вы принесёте мне её на CD и попросите переписать на карту памяти, я это сделаю. Я не буду искать на CD «музыкальность», не буду выискивать «композиторский гений». Я просто скопирую всё , что там есть, на другой носитель. И именно это мы и делаем, когда переносим сознание.
– Но если вы не знаете, что искать, то не можете ли вы пропустить что-нибудь важное?
– Нет. Большинство психологов скажет, что даже если всё, что мы сделаем – это воспроизведём карту связей между нейронами и различий в уровнях нейротрансмиттеров, то мы захватим всё, что есть в мозгу осмысленного. А мы определённо это делаем.
– Но это ведь огромный массив данных, – сказал Дешон.
– Не такой огромный, как может показаться, – ответил Портер. – Мы нашли в них массу фрактальных резонансов – что означает, что одна и та же комбинация повторяется снова и снова на разных уровнях детализации. Эти данные очень хорошо сжимаются, если кому-то придёт в голову их хранить. – Я настороженно выпрямился, услышав эти слова, но поскольку я сидел позади Карен, то не смог встретиться с ней взглядом.
– Так что, копируя информацию, вы также копируете и сознание вместе с ней? – спросил Дешон. – Простым копированием связей и уровней нейротрансмиттеров?
– Ну, кое-кто утверждает, эти вещи не являются истинными физиологическими коррелятами сознания – что сами по себе они не являются физическим проявлением осознанных мыслей – и указывают в качестве доказательства на парамеций.
– Парамеций? – повторил Дешон.
– Да. Гмм… ваша честь, вы позволите?…
Херрингтон кивнул, и Портер с видимым облегчением выбрался из тесного свидетельского места. Он вытащил из другого кармана пиджака маленький пульт дистанционного управления, и на телестене начали появляться изображения.
– Парамеции, – сказал Портер, – это разновидность простейших – одноклеточных организмов. У парамеций нет нервной системы, поскольку нервная система состоит из специализированных нервных клеток, а одноклеточное существо, разумеется, не может иметь специализированных клеток. И всё же, без нейронов и нейротрансмиттеров, парамеция может обучаться. Безусловно, не слишком многому – но может. Вы можете научить её тому, что если она оказывается на распутье, то движение влево всегда заканчивается лёгким ударом тока, а вправо – получением пищи. – Изображения на стене иллюстрировали его слова. – Каким-то образом парамеция запоминает это, несмотря на полное отсутствие нервной системы. И это наводит на мысль о возможности того, что вовсе не нейронные сети отвечают за наше самоосознание.
– Но тогда, – сказал Дешон, – что же за него отвечает?
На телестене появились новые изображения.
– Одна из версий, – сказал Портер, – гласит, что микротрубочки, составляющие экзоскелет клетки – это то место, где находится микроскопическое сознание парамеции – да и человека тоже. Микротрубочки – это словно початки индейской кукурузы [83] : они пустые внутри, но сверху покрыты зёрнами. И, как и на кукурузном початке, эти зёрна могут образовывать узоры. Некоторые утверждают, что узоры эти могут двигаться и реплицироваться как клеточные автоматы, и…
83
Кукуруза с зёрнами разных цветов в початке.
– Клеточные автоматы? – переспросил Дешон.
Новые изображения, похожие на ожившие кроссворды.
– Да, именно так, – сказал Портер. – Представьте себе поверхность микротрубочки как свёрнутую в трубку решётку, состоящую из квадратных клеток. Представьте себе, что некоторые из квадратиков чёрные, а некоторые – белые – вот почему я помянул именно индейскую кукурузу. Представьте себе также, что квадратики выполняют простые правила, такие как: если ты чёрный квадрат, и по крайней мере три из восьми соседних квадратов также чёрные, то ты должен стать белым. – На телестене возникла иллюстрация.
– Видите? – спросил Портер. – Очень простое правило. Но, выполняя подобные правила, квадратики начинают образовывать сложные узоры. К примеру, можно получить формы-бумеранги, представляющие собой устойчивую конфигурацию чёрных клеток, которая движется по решётке – каждый раз, как применяется базовое правило, весь этот кластер сдвигается на одну клетку влево. Вы также можете получить формы, которые пожирают другие формы, и большие формы, которые распадаются на две меньшие, но в остальном идентичные формы. – Мы увидели все эти вариации на телестене.