Золотое руно (сборник)
Шрифт:
– Это не то, что мне нужно. У меня есть кое-кто на Земле.
– Ах, – сказал Гадес.
– И мне нужно попробовать сойтись с ней; я должен . Я по-глупому отстранялся от неё, но сейчас ситуация совсем иная.
– Как её зовут? – спросил Гадес.
Меня этот вопрос удивил – настолько удивил, что я на него ответил:
– Ребекка. Ребекка Чонг.
– Мистер Салливан, – проникновенно сказал Гадес, – а вас не посещала мысль о том, что на Земле уже живёт другой вы, который не страдает синдромом Катеринского? Он уже много недель назад мог ощутить ту смену отношения к жизни, которую вы переживаете сейчас. Возможно, они с Ребеккой давно уже вместе… что не оставляет места для вас.
Моё сердце бешено колотилось – ощущение, которого другому мне никогда не испытать.
– Нет, – сказал я. – Нет, это невозможно.
Гадес приподнял бровь, словно спрашивая «Разве?» Но он не стал ничего говорить – первый его по-настоящему добрый поступок по отношению ко мне.
После ланча наступило время для перекрёстного опроса Дешоном Калеба По, профессора философии.
– У вас приятный голос, доктор По, – сказал Дешон, выходя из-за стола истца.
Брови По удивлённо подпрыгнули.
– Спасибо.
– Очень приятный, – продолжал Дешон. – Очень хорошо модулированный. Вам раньше говорили об этом?
По наклонил голову.
– Время от времени.
– О, я уверен в этом. С таким голосом вы, наверное, хорошо поёте?
– Спасибо.
– Вы поёте, доктор По?
– Да.
– И где же вы поёте?
– Возражение, – сказала Лопес, разводя руками. – Отношение к делу.
– Всё выяснится очень скоро, – сказал Дрэйпер, глядя на судью.
Херрингтон на мгноение задумался, потом сказал:
– У меня очень консервативное поняте о том, что такое «скоро», мистер Дрэйпер. Но продолжайте.
– Спасибо, – сказал Дешон. – Доктор По, где вы обычно поёте?
– Ну, когда учился, то пел в ночных клубах, на свадьбах, на корпоративных вечеринках.
– Но вы уже не студент, – сказал Дешон. – Сейчас вы где-нибудь поёте?
– Да.
– Где же?
– В хоре.
– В церковном хоре, верно?
По немного поёрзал на стуле.
– Да.
– Какой деноминации?
– Епископальной.
– То есть вы поёте в хоре в христианской церкви, верно?
– Да.
– В ходе формальной церковной службы каждое воскресенье, правильно?
– Ваша честь, – сказала Лопес. – И снова отношение к делу.
– Я уже прошёл «с», «к» и «о» в слове «скоро», ваша честь, – сказал Дрэйпер. – Позвольте мне дойти до конца.
– Хорошо, – сказал Херрингтон, нетерпеливо постукивая ручкой о стол.
– Вы поёте на церковных службах, – сказал Дешон, снова поворачиваясь к По.
– Да.
– Про вас можно сказать, что вы религиозный человек?
По вскинул голову.
– Да, полагаю можно. Но я не псих.
– Вы верите в Бога?
– Разве без этого можно быть религиозным?
– То есть вы верите в Бога. Верите ли вы в дьявола?
– Я не какой-то трясущий Библией фундаменталист, – сказал По. – Я не литералист. Я верю, что вселенной, по современным воззрениям, 11,9 миллиардов лет. Я верю, что жизнь эволюционировала из простейших форм путём естественного отбора. И я не верю в небылицы.
– Вы не верите в дьявола?
– Нет.
– А в ад?
– Изобретение, имеющее большее отношение к поэту Данте, чем к какой-либо части рационалистического богословия, – ответил По. – Истории об аде и дьяволах были, вероятно, полезны, когда духовенству приходилось иметь дело с неграмотной, необразованной, простодушной паствой. Но мы ни то, ни другое, ни третье; мы способны проследить за моральной аргументацией и сделать разумный моральный выбор, не страшась чудовищ.
– Очень хорошо, – сказал Дешон. – Очень хорошо. То есть вы обходитесь без наиболее глупых атрибутов примитивной религии, верно?
– Ну, я не стал бы это выражать в таком непочтительной форме…
– Но вы не верите в дьявола?
– Нет.
– И не верите в ад?
– Нет.
– И не верите в Ноев ковчег?
– Нет.
– И не верите в душу?
По не ответил.
– Доктор По? Ответьте, пожалуйста, на мой вопрос. Правда ли, что вы не верите в душу?
– Это… я бы так не сказал.
– Вы хотите сказать, что вы верите в душу?
– Ну, я…
Дешон вышел вперёд и встал перед своим столом.
– Вы верите в то, что у вас есть душа?
– Да, – сказал По, приходя в себя. – Да, верю.
– И как она у вас оказалась?
– Её дал мне Бог, – сказал По.
Дешон многозначительно поглядел в сторону жюри, потом снова повернулся к По.
– Можете ли вы объяснить нам, что такое, по-вашему, душа?
– Это сущность того, чем я есть, – сказал По. – Это божественная искра внутри меня. Это часть меня, которая переживёт смерть.
– В соответствии с вашим пониманием этих вещей, каждый ли из живущих людей обладает душой?
– Да, разумеется.
– Без каких-либо исключений?
– Абсолютно.
Дешон перешёл через «колодец» и указал за спину на Карен, сидящую за столом истца.
– Посмотрите, пожалуйста на сидящую здесь миз Бесарян. У неё есть душа?
Карен внимательно следила за процессом, широко раскрыв зелёные глаза.
– Нет, – убеждённо ответил По.
– Почему нет? Как вы это определили?
– Она… оно … искусственно изготовленный объект. С таким же успехом можно спросить, есть ли душа у автомобиля.