Золотое руно (сборник)
Шрифт:
По развёл руками.
– Если вы собираетесь попросить меня показать вам душу на рентгеновском снимке или МРТ, мистер Дрэйпер, то я честно признаю, что не могу этого сделать.
– Вовсе нет, вовсе нет. Я просто хочу убедиться, что мы с вами на одной и той же странице. Мы согласились, что душа локализована – ваша внутри вас, моя – внутри меня.
– Да, это так, – сказал По.
– И что душа становится мобильной после смерти тела, верно? Она может отправиться на небеса.
– Да. Если Господь её туда допустит.
– Но может ли она отправиться куда-то ещё?
– О чём вы говорите?
– Я говорю о том, что душа ведь не изменяется после смерти. Она по-прежнему имеет волю, не так ли? Ваша душа не превращается в автомат, верно? Она не становится зомби ?
По снова поёрзал на стуле.
– Нет.
– Тогда, доктор По, если не существует теста, который можно бы было выполнить, чтобы установить наличие души, если душа локализована в конкретном месте, если душе не требуется питание и иная поддержка живого тела, если душа покидает тело в момент смерти, если душа выходит за пределы пространства и времени и может переместиться в новое положение после смерти тела, в котором она находилась, и если душа обладает свободой действий даже после смерти, то как вы можете утверждать, что после смерти биологической Карен Бесарян её душа не решила переместиться в искусственное тело, сидящее сейчас за столом истца?
– Я… э-э…
– Ведь это возможно, доктор По? При тех свойствах души, которые вы сами нам описали, разве это невозможно? Биологическое тело Карен Бесарян, по-видимому, мертво. Но не подлежит никакому сомнению тот факт, что миз Бесарян хотела перенести свою личность в механическое устройство, присутствующее в этом зале суда вместе с нами. Принимая во внимае это её желание – желание её души – разве не было бы логичным, если бы её душа вселилась бы теперь в это искусственное тело?
По молчал.
Дешон учтиво ему кивнул.
– Признаю, что был многословен, доктор По, но моя последняя тирада была вопросом, на который вы должны дать ответ.
– Ну, если вы хотите играть в игры…
– Какие игры, доктор По? Вы сами указали на важность того, что биологическое существо имеет душу, тогда как у мнемоскана её нет. Да, вы воспользовались философским языком для того, чтобы указать нам, что присутствующая в этом зале Карен Бесарян, по-видимому, лишена души – состояние, которое вы описали как «зомби». Кое-кто мог бы сказать, что это была игра, поскольку вы сами признали, что не можете обнаружить, измерить или указать нам на душу. – Дешон вернулся к столу истца и встал позади Карен, положив руку ей на плечо. – Даже если души творит один лишь Бог и их нельзя скопировать никаким процессом, доступным смертным, разве не сохраняется возможность того, что душа миз Бесарян находится сейчас в этом искусственном теле – делая его не в большей степени зомби, чем был её биологический оригинал до того, как умер?
– Ну, я…
– Такое возможно, не так ли? – сказал Дешон.
По издал долгий судорожный вздох.
– Да, – сказал он, наконец. – Да, полагаю, возможно.
29
После разговора с Брайаном Гадесом я несколько часов ходил, спотыкаясь – жуткая вещь на Луне, где и так передвигаешься, словно марионетка. Мог ли он оказаться прав? Могли ли робот с Ребеккой… Чёрт, о чёрт. Я хотел её – я так сильно её хотел, что это причиняло мне настоящую, физическую боль. Я не отдавал себе отчёт в том, какую сильную любовь я подавлял для того, чтобы оградить Ребекку от возможной трагедии, но теперь мне не нужно было её подавлять, и она затопила меня с головой. Половина моих мыслей была о ней; даже в снах, которые мне удавалось вспомнить, была она. Я должен был снова её увидеть, узнать, есть ли у нас шансы…
И всё же, а если нет? Что если весь этот флирт, все эти нежные касания, все эти приветственные и прощальные поцелуи и даже та чудесная ночь нашей близости так много значили лишь для меня одного?
Нет. Нет, я не мог так ошибаться. Что-то во всём этом было – не могло не быть. И я должен был вернуться, пока этот гадский… гадский андроид сделает свой ход.
Однако как это сделать, я не имел ни малейшего понятия. Но я буду держать глаза и уши открытыми, выискивая свой шанс. А пока…
А пока Гадес был прав. Я едва ковырнул тот массив удовольствий, который предлагала Луна. И теперь, когда я окончательно решил так или иначе её покинуть, я мог по крайней мере попробовать какие-то из них. В конце концов, второй раз я сюда уже точно не попаду.
Так что для начала я опробовал одну из проституток. Я выбрал красивую миниатюрную японку с большими карими глазами; я её выбрал не думая и не сразу осознал, что она больше всех остальных была похожа на Ребекку Чонг.
И у нас был секс, и она была смела и чудо как хороша. И Гадес оказался прав: при пониженной гравитации и правда можно выделывать всякие штуки. Мы делали это и стоя, и отжимаясь от пола на одной руку, мы делали это по-всякому, и я продолжал думать о Ребекке, только о Ребекке.
В конце концов я насытил физическое желание и поблагодарил женщину. Но это была не любовь.
И это была не та женщина, которую я любил.
– Сторона ответчика вызывает профессора Алиссу Неруду.
Высокая стройная женщина под шестьдесят, с тёмными волосами и смешанными европейско-азиатскими чертами лица заняла место свидетеля.
– Клянётесь ли вы, – сказал клерк с едва заметным акцентом, – что показания, которые вы дадите по делу, рассматриваемому сейчас судом, будут правдой, всей правдой и ничем, кроме правды, и да поможет вам Бог?
– Клянусь, – ответила Неруда.
– Займите, пожалуйста, место на свидетельской скамье и огласите своё имя и фамилию для протокола, – сказал клерк.
Неруда села.
– Меня зовут Алисса Неруда, – она продиктовала имя и фамилию по буквам.
– Спасибо, – сказал клерк.
Лопес поднялась.
– Профессор Неруда, где вы в данный момент работаете?
– В Йельском университете.
– В каком качестве?
– Я профессор биоэтики.
– С пожизненным контрактом?
– Да.
– Какие вы имеете учёные звания?
– Степерь доктора медицины в Гарварде.
– То есть вы врач, верно?
– Да.
– У вас есть ещё какие-либо учёные звания?
– Также магистр права из Йеля.
– То есть вы также и юрист?
– Да.
– И также адвокат?
– Да. С разрешением работать в судах штатов Коннектикут и Нью-Йорк.
– Ваша честь, – сказала Лопес, – мы прилагаем резюме профессора Неруды на сорока шести страницах. – Она передала распечатку клерку. – Профессор Неруда, – продолжила Лопес, – вас когда-нибудь вызывали в качестве свидетеля в суд низшей инстанции по делам, которые впоследствии доходили до Верховного Суда США?