Золотое руно (сборник)
Шрифт:
Сара посмотрела на Дона с выражением полнейшего изумления на лице. Леонора продолжала говорить:
– Я знаю, посылка зашифрованного сообщения не имеет ни малейшего смысла, но драконицацы, похоже, сделали именно это. Начало сообщения полностью состоит из математического материала, изложенного в символах, которыми они пользовались в прошлый раз, и компьютерные гуру говорят, что оно описывает алгоритм шифрования. А остальная часть сообщения – полнейшая белиберда, предположительно, из-за того, что она зашифрована. Понимаете? Они рассказывают нам, как их сообщение зашифровано и дают нам алгоритм расшифровки, но не дают нам ключа, который нужно скормить этому алгоритму, чтобы собственно расшифровать сообщение. Это какая-то бессмыслица, и…
– Остановить, – сказала Сара. – Какова длительность сообщения?
– Ещё две минуты шестнадцать секунд, – ответила машина и добавила: – Она весьма разговорчива.
Сара покачала головой и посмотрела на Дона.
– Зашифровано! – провозгласила она. – Полная ахинея. Ну зачем инопланетянам посылать нам сообщение, которое мы не сможем прочитать?
Глава 3
Сара с любовью вспоминала «Сайнфелд» [94] , хотя, к сожалению, испытания временем он не выдержал. И всё же одно из наблюдений Джерри, похоже, оставалось верным и сейчас, полстолетия спустя. Когда дело касается телевизора, то мужчины ведут себя как охотники, переключаются с канала на канал в постоянном поиске чего-то лучшего, тогда как женщинам комфортно в рамках одной-единственной программы. Но сегодня Сара обнаружила, что сама постоянно переключает каналы: телевидение и сеть заполнила загадка зашифрованного послания драконианцев. Она смотрела новости о букмекерах, выплачивающих вознаграждение тем, кто правильно угадал день, когда будет получен ответ, о фундаменталистах, объявляющих новое послание сатанинским искушением, и о ненормальных, утверждающих, что они уже расшифровали таинственную передачу.
94
Американский комедийный сериал (1989–1998), действие которого происходит в многоквартирном доме в Нью-Йорке.
Конечно, она была страшно рада, что ответ, наконец, пришёл, однако, переключая каналы на гигантском мониторе над каминной полкой, она понимала, что в то же время разочарована тем, что за годы, прошедшие с момента получения первого сообщения, не было обнаружено никаких других инопланетных сигналов. Как Сара как-то сама сказала в одном интервью, очень похожем на те, что она видела сегодня, «это, безусловно, правда, что мы не одни – и всё же нам по-прежнему довольно одиноко».
Её беготня по каналам прерывалась каждый раз, как кто-то подходил к двери и звонил в звонок; изображение визитёра автоматически появлялось на мониторе. Большая их часть была, по всей видимости, репортёрами; до сих пор существуовали журналисты, которые не только рассылают е-мейлы, звонят по телефону и рыщут по интернету.
Те из соседей, что жили здесь, на Бетти-Энн-драйв, четыре десятилетия назад, знали о Сарином звёздном часе, но большинство окрестных домов с тех пор успели не по одному разу сменить владельцев. Интересно, что подумают те, что поселился здесь недавно, о фургонах новостных каналов, один за другим сворачивающих к её дому? Ну да ладно; по крайней мере, в этом нет ничего постыдного, как в полицейских машинах, постоянно приезжающих к живущему напротив семейству Кучма; к тому же до сих пор Сара попросту игнорировала людей, звонящих в дверь, хотя…
Господи, прости!
Она не могла проигнорировать это .
Лицо, внезапно появившееся на мониторе, не было человеческим.
– Дон! – позвала она, почувствовав, как пересохло в горле. – Дон, иди сюда!
Он ушёл на кухню готовить кофе – без кофеина, разумеется; это было всё, что доктор Бонхофф им теперь позволяла. Дон шаркающими шагами вернулся в гостиную; он был одет в сине-зелёный кардиган поверх незаправленной в штаны красной рубашки.
– Что такое?
Она указала на монитор.
– Батюшки… – тихо произнёс он. – Как это сюда попало?
Она снова указала на экран. Позади странной головы виднелся подъезд к их дому, с которого Карл только сегодня утром откидывал снег. На нём стояла дорогая на вид зелёная машина.
– На этом, надо полагать.
Дверной звонок прозвонил ещё раз. Она сомневалась, что существо, нажавшее кнопку звонка, испытывало какое-то нетерпение. Скорее, некий бесстрастный таймер побудил его позвонить ещё раз.
– Хочешь, чтоб я его впустил? – спросил Дон, всё ещё глядя на круглое синее лицо с немигающими глазами.
– Э-э… да, – сказала Сара. – Думаю, да.
Она смотрела, как он подходит к ведущим к входной двери ступенькам и начинает медленно спускаться по ним, на одну ступеньку за раз. Она последовала за ним и остановилась наверху – и заметила, что кто-то из внуков забыл свой цветастый шарф. К тому времени, как Дон достиг двери, звонок прозвучал в третий раз – максимальное количество, которое позволяла его программа. Дон отпер замок, убрал цепочку и потянул тяжёлую дубовую дверь на себя, открывая взгляду…
Сара уже давно не видела никого их них во плоти – хотя выражение «во плоти» здесь не очень подходило.
Перед ними стоял, поблёскивая на солнце, робот – на её взгляд, одна из последних моделей; он выглядел более изысканно и молодцевато, чем все, что она видела раньше.
– Здравствуйте, – сказал робот Дону совершенно обычным мужским голосом. Он был примерно пяти футов шести дюймов ростом: достаточно, чтобы нормально функционировать в мире людей, но не настолько высокий, чтобы люди его пугались. – Могу я видеть доктора Сару Галифакс?
– Я Сара Галифакс, – ответила она. Голова робота повернулась и поднялась, уставившись на неё. Сара подозревала, что он анализировал её лицо и голос, чтобы убедиться, что она – это и правда она.
– Здравствуйте, доктор Галифакс, – сказал робот. – Вы не отвечали на звонки на ваш квартирный телефон, поэтому я принёс вам исправный аппарат. Кое-кто хотел бы с вами поговорить. – Робот поднял правую руку, в которой Сара едва смогла разглядеть датакомм-раковину.
– И кто же этот «кое-кто»? – спросила она.
Робот чуть-чуть наклонил голову, давая понять, что он прислушивается к словам кого-то ещё.
– Коди Мак-Гэвин, – сказал он. Сара почувствовала, как её сердце пропустило удар; ей захотелось, чтобы она сейчас стояла на самой лестнице, а не на площадке наверху – тогда она могла бы схватиться за перила. – Вы ответите на звонок?
Дон обернулся к Саре с круглыми глазами и раскрытым от удивления ртом.
– Да, – сказала она.
Слово было произнесено очень тихо, но роботу, по-видимому, не составила труда его расслышать.