Золотое время (антология)
Шрифт:
Снова в капсулу и снова в прошлое. План действия сложился сразу. По пути он взглянул на большие настенные часы, показывающие биовремя и номер одной из трех рабочих смен, на которые были разбиты сутки. Финжи сейчас, вероятно, в своей квартире. Что ж, тем лучше!
Когда Харлан, наконец, прибыл в 482-е, он весь горел как в лихорадке. Рот пересох, словно его набили ватой. Грудь спирало. Но под рубашкой у него было спрятано оружие, которое он прижимал локтем к телу, и это холодное прикосновение металла было единственным ощущением, с которым стоило считаться.
Вычислитель Гобби Финжи взглянул на Харлана,
Финжи был раздет до пояса. На его голой груди виднелись редкие волоски; грудь была жирной и похожей на женскую. Рыхлый живот выпирал над поясом толстой складкой. Харлан с удовлетворением подумал, что у Вычислителя совсем не величественный, скорее отталкивающий вид. Что ж, так даже лучше.
Правой рукой он судорожно сжимал под рубашкой рукоятку оружия.
— Не стоит поглядывать на дверь, Финжи, — заговорил Харлан. — Никто не заметил меня. Ни одна живая душа не явится вам на помощь. Вам следует понять, что вы имеете дело с Техником. Знаете ли вы, что это значит?
Голос Харлана звучал глухо. Его злило, что в глазах Финжи не было страха, только беспокойство. Вычислитель неторопливо потянулся за рубашкой и, не говоря ни слова, принялся одеваться.
— Известно ли вам, Финжи, какие привилегии связаны со званием Техника? — продолжал Харлан. — Впрочем, откуда вам знать, ведь вы никогда не были Техником. Самая большая привилегия заключается в том, что Техник становится невидимкой; никто не видит, куда он идет или что он делает. Вечные так усердно отворачиваются при встрече с Техниками, что в конце концов вообще перестают их замечать. Например, я могу пройти в библиотеку Сектора и взять там все, что моей душе угодно, пока библиотекарь будет сидеть, уткнув нос в свои бумаги и боясь даже повернуть голову в мою сторону. Я могу пройти по жилым коридорам 482-го, и все встречные будут отводить глаза, а потом клясться будут, что никого не видели. Привычка не замечать Техников стала у Вечных второй натурой. Вот почему я могу делать все, что мне вздумается, и ходить всюду, куда мне вздумается. Я могу, например, зайти в личные апартаменты Вычислителя, возглавляющего Сектор, под дулом оружия вырвать у него любые признания, и весь Корпус безопасности не в состоянии мне помешать.
Впервые после его прихода Финжи заговорил:
— Что вы там прячете?
— Оружие, — ответил Харлан и вытащил руку из-под рубашки. — Узнаете?
Оружие напоминало старинный пистолет со стволом в виде раструба, который заканчивался блестящим металлическим утолщением.
— Если только вы меня убьете… — начал Финжи.
— Не бойтесь. Я не убью вас, — ответил Харлан. — В прошлую нашу встречу у вас был аннигилятор. У меня в этот раз нечто получше. Эта штука была изобретена в одну из прошлых Реальностей 575-го. Возможно, что вы никогда не слышали о ней. Ее вычеркнули из Реальности. Отвратительная вещица. Это нейронный излучатель. Его также называют — вернее, называли — болеизлучателем. Им можно убить человека, но при малой мощности излучения он воздействует на болевые центры нервной системы и вызывает паралич. Учтите, он заряжен. Я опробовал его на себе. — Харлан показал скрюченный мизинец левой руки. — Могу вас уверить, ощущение было не из приятных.
Финжи беспокойно поежился.
— Сохрани меня Время, что вам от меня нужно?
— Я
— Блокировку Времени?
— Нечего притворяться удивленным — вам это все равно не поможет. Вчера вы говорили с Твисселом. Сегодня все Колодцы Времени заблокированы. Я хочу знать, что вы сказали Твисселу. Я хочу знать, что было предпринято в связи с вашим доносом и что еще собираются предпринять. Разрази меня Время, Вычислитель, если вы не скажете мне правду, я с удовольствием пущу в ход излучатель! Считаю до трех, после чего вы убедитесь, шучу я или нет.
— Тогда слушайте… — Финжи слегка заикался, в его голосе послышались нотки страха. — Вы хотите знать правду — так получайте ее. Нам все известно о вас и о Нойс.
У Харлана задрожали веки.
— Что именно?
— Неужели вы думали, что ваши действия останутся незамеченными и безнаказанными? — Финжи говорил, не сводя глаз с болеизлучателя; его лоб покрылся испариной. — Я был бы недостоин звания Вычислителя, если бы после того, что вы натворили в период Наблюдения, не установил за вами слежки. Мы знаем, что вы взяли Нойс в Вечность. Мы знали это с самого начала. Вот вам вся правда — и подавитесь ею!
Никогда в жизни Харлан еще так не презирал себя за собственную тупость.
— Вы знали все с самого начала?
— Да. Мы знаем, что вы прячете ее в Скрытых Столетиях. Каждый раз, когда вы прокрадывались в 482-е, чтобы выкрасть ее тряпки или изысканные блюда, мы знали об этом. Запомните это, жалкий дурак, променявший клятву Вечного на женскую юбку.
— Почему же вы не остановили меня? — Харлан решил испить чашу унижения до дна.
— Вам все еще мало? — По мере того как надежды Харлана разлетались вдребезги, Финжи, казалось, набирался храбрости.
— Говорите.
— Тогда я скажу вам, что я с самого начала считал вас недостойным звания Вечного. Вы можете быть неплохим Наблюдателем или небесталанным Техником, но для Вечного у вас кишка тонка. Я дал вам последнее поручение только для того, чтобы доказать это Твисселу, который по каким-то непонятным причинам цепляется за вас. Ваша работа не была просто проверкой аристократических предрассудков, она одновременно была проверкой вас как Вечного, и вы не выдержали ее, в чем я лично был уверен с самого начала. А теперь спрячьте это оружие, этот болеизлучатель, как вы его называете, и убирайтесь отсюда вон.
Все попытки Харлана сохранить остатки собственного достоинства разбивались о злобный взгляд Финжи; ему казалось, что его мозг утратил гибкость и чувствительность, подобно мизинцу левой руки, парализованному болеизлучателем.
— И вы пришли тогда в мою комнату специально для того, чтобы подтолкнуть меня на преступление?
— Вот именно. Точнее, я искушал вас. Я сказал вам тогда чистую правду, что только в той Реальности вы могли сохранить Нойс. Вы предпочли действовать не как Вечный, а как сопливый мальчишка. Впрочем, ничего другого я от вас и не ждал.
— Я бы и сейчас поступил точно так же, — хрипло сказал Харлан. — И поскольку вам все известно, то мне, как вы сами понимаете, терять нечего.
Он приставил болеизлучатель к жирному животу Финжи и проговорил сквозь стиснутые зубы:
— Что вы сделали с Нойс?
— Понятия не имею.
— Не пытайтесь меня обмануть. Что вы сделали с Нойс?
— Я уже сказал вам, что не знаю.
Харлан что было сил сжал рукоять болеизлучателя, его голос звучал совсем тихо:
— Сначала в ногу. Вам будет очень больно.