Золотое яблоко Фрейи
Шрифт:
— Вы дьявольски проницательны, хм… Слушайте, Том, вам не надоело отираться в ассистентах?
— Оставим эту тему до Рождества. На что я должен ответить? — повторил Томас.
— Скажите, Том, в чем заключен мой грех?
— Не скажу — вопрос слишком щекотливый, а для полной ясности мне надо самому… — Арчер замолчал, затем добавил: — Скажу, доктор, и не позднее чем завтра. Идет?
— Да. Но учтите, память у меня хорошая.
— Когда я должен освободить свое место? — спросил Арчер.
— Идите
— Дать мне по физиономии. Но Норман почему-то обошелся без этого. Давайте к делу, доктор.
— А, какое там дело! Я теряю последнего друга, а вы…
— И все-таки, сейчас не время выяснять отношения. Ловко я раскрутил Нормана, как считаете?
— Неплохо. Но одну вещь я не понял.
— Да, и какую же'?
— Кто вам сказал, что Норман перетащил напалмовые брикеты на ту поляну именно двенадцать лет назад?
— А, это… Ваш вопрос связан с первым, главным для вас. И вы помогаете мне в нем разобраться.
— Как? — отрывисто бросил Дэвис.
— Вы подтвердили одно мое предположение, сказав, что ваши приступы страха начались с того же времени.
— Действительно, все началось еще тогда. Но связь, какая связь, черт возьми?
— Доктор, согласитесь, что с виллой «Эль Монте» мы могли ошибиться — произошла накладка. Но когда во времени совпадают три события, это уже не случайность.
— Что еще произошло двенадцать лет назад?
— Правление фонда Дэвиса закрыло счет Хаббарду. С того времени он не получил из фонда ни гроша. Это было сделано по поручению Элис Эдсон.
— Через голову отца? Кто об этом знал?
— Человек, которому вы доверяете, — адвокат Баркли.
— Мда… — Профессор погрузился в молчание.
— Я помогу вам и себе разобраться в этом вопросе. — Арчер вырвал листок из блокнота и записал:
«1. Элис Эдсон своей властью останавливает субсидирование Хаббарда и его клиники, причем втайне от Джима Дэвиса, учредителя фонда.
2. У доктора Джона Дэвиса, его сына, начинаются приступы депрессии и страха, он принимает транквилизаторы.
3. Хозяин Нормана побуждает последнего к началу реальных действий (Норман находит брикеты в подвале замка и переносит их на поляну около своего домика).
Все эти события происходят примерно в одно и то же время (12 лет назад)».
— Надеюсь, выводы вы напишете сами, док? — Арчер протянул листок профессору. — Это элементарно.
— Напишите за меня, раз все слишком просто, — кисло пошутил Дэвис.
Томас продолжил:
«В о з м о ж н ы е в ы в о д ы.
Учитывая, что врач-онколог Лео Уингз, работавший в клинике Хаббарда, сразу же
1. Элис Эдсон находит в его лице сообщника по устранению Джима Дэвиса, своего супруга, и через третье лицо переводит деньги фонда на счет Леонарда Уингза.
2. Хозяину становится каким-то образом об этом известно, и он активизирует действия по двум направлениям:
а) Через своего человека в клинике пытается подо-рвать психическое состояние Джона Дэвиса (намеренно неправильный курс лечения) с целью сорвать планы Элис Эдсон в отношении последнего.
б) Готовится с помощью Нормана к намеченной ликвидации Элис Эдсон (в это же время, очевидно, разрабатывает технологию убийства)».
— Жутковато звучит, хотя я и оставил эмоции в стороне, — заметил Арчер.
— Успокойтесь, что делать! Сколько лет прошло!
— Приступы страха не прошли, — прохрипел профессор. — «Свой человек в клинике» — сам Хаббард?! На-лейте мне виски, пожалуйста.
— Держите. — Арчер протянул стакан. — Так вот, Хаббард исключается, причем безусловно, — именно он передал мне лично всю информацию, правдивость которой неоднократно подтверждалась. Туз Пик не похож на человека, подпиливающего собственный сук. А вот куда запропастился почтенный онколог?
— Устранение, ликвидация… Но почему смерть моего отца отца вдруг встревожила Хозяина?
— Его интересы шли вразрез с интересами вашей мачехи и ее планами. Ему был выгоден ваш отец, ей- его смерть. А главное, ей были нужны вы, сэр Джон, вот в чем вся суть.
— Но курс лечения определил мне лично Хаббард, — возразил профессор.
— Он лишь подписывает бумажки — слишком богат, чтобы еще что-то помнить в медицине.
— «…Сорвать планы Элис Эдсон в отношении последнего», — Дэвис зачитал наброски Арчера. — Последний — это я. Какие у старухи могут быть планы! — закричал он. — Что за мотивы, которыми вы столь восторгались, говорите!
— А, вот мы и вернулись к рукописи аббатства! — воскликнул Томас.
— Свое мнение о ней я, кажется, высказал час назад, — сердито ответил профессор.
— Высказали, док. Но вы не находите никакой связи между письмом-угрозой, простите, про вашу ужасную смерть и созерцание камня и тем фактом, что летопись-ключ спокойно лежит себе в Хеллингтоне? А может быть, самоуверенное тщеславие соединяет эти два факта?
— Летопись оставили из тщеславия?
— Именно! Кое-кто очень высокого мнения о себе, очень. Смотрите, любуйтесь, вы, простецы, все равно никогда ничего не поймете. Это удел избранных, достойных бессмертия. И всяк посягнувший на тайну умрет от ужаса. Понятно?