Золотой дублон Брашера
Шрифт:
Он не скривил губы, потому что они уже были в таком положении, когда он вошел.
— Частный детектив, — сказал он. — Никогда не встречал. Хлопотное дело, надо полагать. Подсмотреть в замочную скважину, раскопать скандальчик, в этом роде.
— Вы здесь по делу, — спросил я, — или просто осматриваете трущобы?
Его улыбка была мимолетна, как толстая дама на празднике пожарных.
— Мердок меня зовут. Может быть, вам это что-нибудь говорит?
— Занятно вам здесь, наверное, — сказал я и принялся набивать
Он смотрел, как я набиваю трубку. Потом медленно сказал:
— Кажется, моя мать наняла вас по какому-то делу. Она дала вам чек.
Я кончил набивать трубку, поднес к ней спичку, раскурил и откинулся на спинку, выдыхая дым через плечо к открытому окну. Я молчал.
Он слегка наклонился вперед и серьезно сказал:
— Я знаю, ваша профессия подразумевает скрытность, но я не гадаю. Мне червячок один сказал, просто червячок из сада, его все давят, а он все как-то живет — как я. Выходит, что я иду за вами прямо по пятам. Так вам яснее?
— Ага, — сказал я, — если предположить, что меня это волнует.
— Вас наняли с задачей отыскать мою жену.
Я улыбнулся, глядя ему в лицо поверх трубки.
— Марлоу, — сказал он еще серьезнее, — я буду очень стараться, но вряд ли смогу вас полюбить.
— Я пл'aчу, — сказал я, — от тоски и боли.
— И если вы простите мне домашнее выражение, от ваших замашек крепкого парня просто смердит.
— Мне горько, что это говорите мне вы.
Он откинулся назад и уставился на меня бледными глазами. Поерзал на стуле, стараясь сесть поудобнее. Многие старались сесть поудобнее на этом стуле. Как-нибудь надо будет и мне попробовать. Может, я из-за него теряю клиентов.
— Зачем моей матери разыскивать Линду? — медленно проговорил он. — Она ее не выносила. То есть мать не выносила Линду. Линда вела себя вполне достойно. Что вы о ней думаете?
— О вашей матери?
— Конечно. Разве вы знаете Линду?
— Секретарша вашей матери рискует потерять работу. Болтает не в свой черед.
Он быстро покачал головой.
— Мать не узнает. И все равно без Мерл она не может. Ей нужен человек, которого можно пинать. Она может орать на нее, даже ударить по лицу, но обойтись без нее она не может. Что вы о ней думаете?
— Вроде старого слуги — в старинном смысле.
Он нахмурился.
— Я имею в виду мать. Мерл просто глупая девочка, я знаю.
— Видимо, вы глубоко разбираетесь в людях.
Он, кажется, был удивлен, — почти забыл стряхивать пепел с сигареты. Но не совсем. Во всяком случае, он аккуратно ронял его мимо пепельницы.
— Так что вы думаете о моей матери? — терпеливо спросил он.
— Старый боевой конь, — сказал я. — Золотое сердце, а золото зарыто глубоко и надежно.
— Но почему она хочет разыскать Линду? Этого я не знаю. Деньги на это тратит. Мать терпеть не может тратить деньги. Ей кажется,
— Да, господи, кто сказал, что ей нужна Линда?
— Ну, я вас так понял. И Мерл…
— Мерл просто романтическая фигура. Она это выдумала. Черт, да она сморкается в мужской носовой платок. В ваш, наверное.
Он нахмурился.
— Это глупо! Послушайте, Марлоу. Пожалуйста, будьте умницей, расскажите мне, о чем идет речь. Денег у меня немного, но если пара сотен…
— Должен вас разочаровать, — сказал я. — Кроме того, мне не следует разговаривать с вами. Такие инструкции.
— Да почему?
— Не спрашивайте меня о вещах, которых я не знаю. У меня нет для вас ответов. И не спрашивайте меня о вещах, которые я знаю, потому что я вам не отвечу. Откуда вы свалились? Неужели человек моей профессии станет отвечать на вопросы о своей работе каждому любопытному?
— Что-то, наверное, с погодой, — сказал он, — если человек вашей профессии отказывается от двухсот долларов.
И это меня не проняло. Я вынул его толстую коричневую спичку и стал ее рассматривать. На грани были нанесены узкие желтые полоски и белая надпись «Размонт. X. Ричардс З…» — дальше сгорело. Я сломал пополам спичку и бросил в корзину.
— Я люблю мою жену, — вдруг сказал он и показал мне полоску белых зубов. — Банально, но так оно и есть.
Он сжал челюсти и теперь говорил сквозь зубы.
— Она меня не любит. Не знаю даже, за что ей меня любить. Отношения между нами были натянутые. Она привыкла жить быстро. Ну, с нами ей было скучно. Мы не ссорились. Линда спокойная женщина. Но оттого, что она вышла за меня замуж, веселее ей не стало.
— Вы просто скромничаете, — сказал я.
Глаза его блеснули, но он сумел не сорваться.
— Нехорошо, Марлоу. Даже не смешно. Вы, похоже, порядочный человек. Я знаю, моя мать не выбросит две с половиной сотни просто для развлечения. Может быть, дело не в Линде. Может быть, это что-то другое. Может быть, — он остановился и проговорил очень медленно, глядя мне в глаза: — Может быть, это Морни.
— Может быть, — бодро сказал я.
Он взял перчатки, похлопал ими по столу, снова положил.
— Тут я действительно влип. Но я не думал, что она знает. Наверное, ей позвонил Морни. Он обещал не звонить.
Это было просто. А я спросил:
— Насколько далеко вы зашли с ним?
Это было не так уж просто. Он опять начал подозревать:
— Если б он ей звонил, то все рассказал бы. А она — вам, — неуверенно проговорил он.
— А может быть, это не Морни, — сказал я, и мне страшно захотелось пропустить стаканчик. — Может, кухарка забеременела от садовника. Но если это Морни, то сколько?
— Двенадцать тысяч, — сказал он, не глядя мне в глаза и краснея.
— Угрозы?
Он кивнул.