Золотой город
Шрифт:
— Эти образцы действительно нам необходимы, — подчеркнуто невозмутимым тоном оборвала ее начальница экспедиции. — И все же я прошу вас не полагаться лишь на собственное мнение.
Слоан устремила на нее долгий взгляд, холодный, оценивающий, почти презрительный. Затем губы ее тронула безмятежная улыбка.
— Обещаю, что всегда буду спрашивать у вас разрешения, — отчеканила она.
Нора, не сказав ни слова, направилась ко входу в жилище. На самом деле она прекрасно сознавала: истинная причина раздражения кроется вовсе не в излишней самонадеянности девушки. Самим фактом своего существования Слоан Годдар ставила под
Направив внутрь одного из помещений тонкий луч фонарика, Нора убедилась в его относительно неплохой сохранности. На стенах даже остались следы древней росписи. Она посветила на пол, покрытый песком и пылью, за многие века образовавшими изрядный слой. В одном углу ей попался на глаза выступающий из песка край шлифовального камня.
Нора сделала еще одну серию снимков и перешла в соседнее помещение. Пыли тут оказалось во много раз больше. Стены всюду покрывали необычные черные пятна. Она присмотрелась внимательнее. Сажа? Наверное, здесь готовили еду. Миновав низкий дверной проем, Нора проникла в третью комнату. За исключением очага, нескольких каменных подставок для дров и еще одного плоского камня, вероятно, служившего кухонным столом, ей на глаза ничего не попалось. Потолок потемнел от дыма. Нора даже сумела различить слабый запах копоти. Одну из стен усеивали многочисленные отверстия — чаще всего в таких крепились крюки для ткацкого станка.
Высунувшись наружу, Нора зажмурилась от яркого солнечного света и жестом позвала Смитбэка и Холройда. Оба вслед за ней вошли в жилище, остановившись неподалеку от дверного проема.
— Невероятно, — благоговейным шепотом изрек Холройд. — В жизни не видал ничего подобного. И все же мне трудно поверить, что когда-то здесь жили люди.
— Мне тоже, — подхватил Смитбэк. — Тем более я не вижу здесь ни туалета, ни ванной.
— Древние поселения всегда производят сильное впечатление, — заметила Нора. — Даже самые заурядные, такие как это.
— Для вас они, может, и заурядные, — усмехнулся Холройд. — А я так еще не привык к подобным зрелищам.
— Вы что, никогда не бывали в поселениях древних индейцев?
— В детстве родители возили меня в Меса-Верде. После этого я проглотил кучу книг. Везерил, Бандельер, [13] ну, вы сами знаете. Увы, когда я вырос, на путешествия у меня уже не хватало ни времени, ни денег.
— В таком случае это поселение мы назовем в вашу честь, — решила Нора. — Пуэбло Пита.
13
Бандельер Альфонс — американский археолог, географ, этнограф, первооткрыватель индейских поселений в пустынях Нью-Мексико. Его именем назван Национальный парк.
— Шутите? — Холройд зарделся от удовольствия.
— Ничуть, — покачала она головой. — У нас в институте принято давать названия всем исследуемым
Питер устремил на Нору благодарный взгляд, потом схватил ее руку и крепко сжал в своей. Вежливо улыбнувшись, она не без труда освободилась от столь эмоционального рукопожатия. Кто бы мог подумать, что он так обрадуется.
К ним подошла Слоан с рюкзаком на плече.
— Нашли что-нибудь? — Нора сделала глоток из бутылки с водой и передала Холройду.
Большинство образцов наскальной живописи археологи обнаружили именно в таких жилищах.
— С дюжину пиктограмм, — кивнула девушка, — включая три перевернутые спирали.
— Надо же! — Начальница экспедиции уставилась на нее с изумлением.
— Какие такие спирали? — поинтересовался Питер.
— В символике анасази движение против часовой стрелки обычно соответствует враждебным силам, — объяснила Нора. — Часов у них, конечно, не было, но это направление соответствует пути солнца по небосводу. Ну а движение против солнца символизирует нарушение естественного течения событий. Так сказать, насилие над природой.
— А разве в те времена люди имели возможность совершать насилие над природой? — Журналист неожиданно проявил интерес к разговору.
— По крайней мере, они в это верили. В некоторых индейских культурах перевернутая спираль — знак колдовства и черной магии.
— А еще там было вот это. — Слоан подняла для всеобщего обозрения маленький череп.
Нора не сразу поверила собственным глазам.
— Где вы его нашли? — резко спросила она.
— Здесь. — Девушка взирала на нее с безмятежной улыбкой. — В помещении рядом с амбаром.
— И вы просто взяли его?
— А что?
Слоан прищурилась, и взгляд ее стал похожим на взгляд кошки, приготовившейся отразить нападение.
— Вы знаете, что существует незыблемое правило, — отчеканила Нора. — Мы не тревожим человеческих останков, за исключением тех случаев, когда это необходимо для наших исследований. Вы трогали материал голыми руками, а это означает, что теперь невозможно провести анализ костной ткани. И, что хуже всего, вы даже не сфотографировали его, прежде чем взять.
— Но я прекрасно помню, где он лежал, — упавшим голосом пробормотала Слоан.
— Я, кажется, достаточно ясно сказала: вы не должны предпринимать никаких действий, не согласовав их со мной.
Неловкое молчание нарушил тихий царапающий звук. Обернувшись на его источник, Нора увидела Смитбэка, что-то проворно строчившего в записной книжке.
— Вы что делаете? — рявкнула она.
— Так, кое-какие записи, — журналист поспешно закрыл блокнот.
— Вы что, записали наш разговор?!
— Ну и что здесь такого? — пожал плечами Смитбэк. — Я собираюсь писать об экспедиции, и раздоры между ее участниками так же интересны, как…
Холройд резким движением выхватил у него записную книжку.
— Этот разговор совершенно ни к чему делать достоянием общественности. — Вырвав страницу, он вернул блокнот журналисту.
— Что за дикие методы! — возмутился тот. — Вот уж не думал, что в экспедиции такая строгая цензура.
Внезапно все трое услышали странное горловое мурлыканье, переросшее в мелодичный смех. Глаза Слоан буквально светились от переполнявшего ее веселья. Череп девушка по-прежнему держала в руках. Разыгравшаяся сцена, судя по всему, немало ее позабавила.