Золотой перстень с рубином

Добрынина Елена

Глаша испуганно посмотрела на нее.

– Что вы, барышня! На кой дохтора тревожить? Все нормально со мной. Давайте плестись, а то Пелагея уж оладьев нажарила, скоро будут завтрак накрывать.

Служанка торопливо схватилась за щетку для волос и стала ее заплетать. Аня напряглась – что-то тут было неладно. Но не будешь же пытать Глашу? Не хочет – ее дело. А ведь Аня хотела, как лучше. До комнаты гувернантки долетел аппетитный дух оладьев, и Аня сглотнула – дико захотелось есть. Быстрей бы уложить непослушные кудряшки и выпить уже чаю! Аня

с нетерпением взглянула на Глашу и поняла, что та пошла пятнами.

– Глаша, тебе плохо? – Только и успела она спросить, как камеристка, выронив щетку, понеслась прочь из спальни.

Через несколько минут Аня с половиной прически на голове допрашивала служанку. Та не сопротивлялась, у нее просто не было сил.

– И давно тебя так мутит? – Уставилась на нее Аня.

– Да с неделю, барышня. – Глаша испуганно смотрела на хозяйку, пытаясь слабо улыбаться. – Вы не волнуйтесь, это пройдет, не отсылайте меня к Дарье на кухню.

– Зачем мне тебя отсылать? – Не поняла Аня.

– Ну как жеж? Скажете барыне, что не нужна вам больная камеристка. А я не хочу опять Дашке подчиняться, вы ж сами видите, какая она противная баба.

Дарья и правда, была неприятной особой. Но это вообще к делу не относилось. Аня решила во что бы то ни стало выяснить, что с девушкой.

– Сейчас не о Дарье. Сейчас о тебе речь, Глафира. – Строго сказала Аня. – Ты ничего не ешь, тебя мутит который день, ты все время сонная. Я переживаю, что с тобой?

Вымученная и бледная Глаша вдруг спрятала улыбку и обессиленно сказала, опуская глаза:

– Тяжелая я, вот что со мной, барышня.

От удивления, казалось, у Ани даже челюсть отвисла. Какие там правила приличия? Форменно вылупилась на Глашу и застыла, открыв рот. Вот так новость! А ведь, правда, всё сходится - тошнота, проблемы с аппетитом и сном. Надо быть слепой курицей, чтобы не заметить. Или эгоисткой, которая только и думает, что об объятиях графа. Но только она хотела расспросить хорошенько обо всем, как в дверь постучали и Прошка звонким голосом спросил, можно ли войти.

– Войдите! – Позволила гувернантка.

Мальчишка позвал к завтраку и ей пришлось уйти, ни о чем не спросив. Договорились, что Глаша будет больше отдыхать, меньше таскать всякие тяжести и даже может вздремнуть в Аниной комнате, если ей захочется. На том и расстались.

После завтрака были занятия с Сашей, потом прогулка с ним по набережной, как и обещала вчера. А на обед вдруг явился Гнездилов собственной персоной.

Он попросил у графини разрешения поговорить с Аней и пригласил её в кабинет.

– Разрешите войти, Александр Сергеевич?
– Постучала девушка в дверь.

– Рад вас видеть, Анна Алексеевна. Николай Павлович сказал, что поставил вас в известность относительно нашего вчерашнего визита.

Аня кивнула. Как же сложно! Иногда можно говорить без этих витиеватых фраз.

– Так что вы хотели узнать у меня, господин сыщик? – С нетерпением произнесла гувернантка.

– Меня тревожит одержимость этого человека вами и перстнем.

– Мной? – Аня сделала круглые глаза.
– Я не понимаю, о чем вы.

– Вспомните, пожалуйста, видели ли вы преступника когда-то ранее? Может быть даже в Москве.

– Я никогда не встречала этого человека, Александр Сергеевич. Впервые я столкнулась с ним, когда он пытался меня обокрасть по вашей просьбе. Николай Павлович упоминал, что вы называете его Цыганом. Так ли это?

– Он сам так себя называл.
– Гнездилов вдруг понял, что допрашивают сейчас его.
– А почему вы спрашиваете?

– Видите ли, ночью я не спала и много думала. Я вспомнила одну деталь. Не знаю, важно ли это или несущественно, но, н надежде помочь следствию, я должна об этом рассказать. Да и дядя вряд ли будет в обиде на меня.

– Дядя?

– Да, мой дядя - Порфирий Георгиевич.
– Аня решила поделиться с сыщиком рассказом Порфирия.
– Понимаете, когда-то дядя рассказывал мне одну историю. Тогда я думала, что это семейная легенда, но сейчас уже даже не знаю.

Аня, как помнила, пересказала рассказ концертмейстера, опустив всё подробности с путешествиями во времени.

– А это существенно меняет дело, - выслушав ее, задумчиво произнес Гнездилов, постукивая костяшками пальцев по подлокотнику кресла.
– Если преступник обозлен на весь ваш род, то понятно, почему он хочет вернуть перстень и понятно так же, почему хотел смешать ваше имя с террористом Иваном Плутовым: чтобы отомстить.

У Ани словно гора с плеч упала. По крайней мере, у сыщика теперь есть версия и она не так уж и плоха. Даже в контексте перемещения во времени, она может быть правдой, вдруг осенило девушку. Цыган считает её племянницей графа и поэтому устраивал пакости не только Ивану, Асе и концертмейстеру, но и ей, как представительнице рода Тереповых. Просто он не знал, что Аня здесь случайно оказалась. Хотя случайно ли? Девушка вспомнила о гравировке на своем нательное кресте и ей стало дурно. Неужели, этот не Цыган ошибается, а она? И она все же имеет какое-то отношение к графскому семейству? Об этом надо обязательно поразмышлять. А то в своих мечтаниях о Николае совсем забыла о том, что на множество вопросов у нее до сих пор нет ответов.

– Над чем задумались, Анна Алексеевна?
– Вырвал ее из оцепенения голос надворного советника.

– Над тем, как бывают одержимы люди. – Расплывчато ответила девушка. И добавила.
– Вот дядя ничего ужасного не сделал, наоборот, предотвратил кражу, а его и весь род теперь преследуют.

– Всякие люди бывают, иные так вообще больны. – Резюмировал сыщик. Почему-то он поверил Анне.
– Угадывать их мотивы - дело пустое.

– Возможно.
– Грустно вздохнула девушка.

– Не печальтесь, мы обязательно его найдём, даю вам слово.
– Успокоил её Гнездилов и Аня кивнула.
– А, чтобы вам было веселее, вечером вас и Натали ждёт сюрприз.