Золотой след (легенды, сказки)
Шрифт:
КРУГ
Вот уж истинно - кого судьба обделит любовью, за того все люди в ответе, и все страдания умножаются.
Работали мы как-то с Марьей Васильевной на огороде. Я рассаду поливал, Марья Васильевна сорняки выпалывала. Вдруг слышу:
– Глядико-ся, Журка летит.
За изгородью, низко над черными вирами летел аист. Мыслимо ли так птицу назвать? Я промолчал однако. Работы много, а скоро стадо с пастбища возвращается, другие дела ждут. Но вечером, когда Марья Васильевна зажгла лампу и села за прялку, я спросил про аиста, за что, мол, так чудно назван.
– Ах, милый,
И однажды рассказала. Не всю, конечно, историю, а что помнила. Потом я стал соседей расспрашивать - кто что про это знал, и не успокоился, пока не прояснилась до конца легенда, что по красоте и печали в песню могла бы сложиться.
Жили-были в Забаре две подружки - Ксенья и Аксинья. А звали их Ксанка и Аксанка. Ксанка - из бедной семьи, отец её Федор Гуляка, печник, четырех дочерей имел, большую семью содержал. У Аксанки же отец мельник, человек богатый, можно сказать, - но любил прибедняться.
Ксанка и Аксанка засиделись в девках. В жены их никто не брал. Ксанка - косоглазая и конопатая, от некрасоты своей злая, нелюдимая. А Аксанка, хотя лицом не дурна, но безгруда и до того, грешная, шепелявила, будто зубов у неё нет, никак не понять, о чем говорит, плечами водит от волнения, шея кровью наливается. Она, как и Ксанка, чуралась людей.
Дочери у Федора Гуляки все на выданье Ксанка, старшая, некрасотой своей и характером женихов отпугивала, к какой бы сестре ни приходили свататься. По этой причине её и отселили в старую баньку, что в конце огорода у Непути стояла. Отец печку там переложил, стекло в оконце сменил, - живи себе, дочка, гостям больше не показывайся.
У Аксанки доля не лучше Ксанкиной была. Старшей сестре Насте нашли жениха - за ропского овдовевшего купца выдали, хоть и немолодого, но нрава спокойного, лавку имел. А вот младшую, шепелявую - кому только мельник Шендерей не навязывал - отвергали. Но в конце концов нашелся и Аксанке друг сердца - зареченский красавец по имени Цыганок, сын знаменитой в Забаре Марфы Козлихи. Первое время Шендерей браковал парня: непутевый, мол, ветродуй, к тому же кто она есть Козлиха? Изба её на куриных ножках, всем людям насмех, сыночка в примаки брать придется. Но в конце концов другого жениха не нашлось.
Тут кое-что о Козлихе сказать надо. Козлиха она по прозвищу, а фамилии соседи даже не помнят. Как говорится, хоть имя сохранила, и то хорошо. После Октябрьской революции перепись была в селе, Марфа Козлиха стала Марфой Козловой, - так записали, только никто её иначе как по старому не величал. Жила она бедно, без коровы, мужика никогда не было, сына от прохожего цыгана нажила. А вот как прозвище получила. Решила однажды козу купить, чтоб Цыганку молоко было. С деньгами сельсовет помог, подводу дали. Поехала в Климов на ярмарку. Быстро приглядела козочку и побежала на радостях в ларек бражки выпить, а может, и покрепче чего, грешила она по части спиртного. Словом, управилась с делами и в обратный путь. И не заметила того, что климовские лоботраясы подшутили над ней: вместо козочки помогли козленка привязать на возу. Марфа подмену только в селе обнаружила и в слезы, конечно. Соседи утешать стали, а про себя от смеха давились. С той
Годы шли. Потешаться над Марфой перестали, но прозвище, конечно, осталось. Она без печали приняла. Беднота при советской власти силу свою почувствовала. Между прочим, Шендерей этот факт как раз принял во внимание: упаси бог, богатых начнут трясти, а у него свекровь - беднее не найдешь в Забаре бабы.
Но не сложилось семейное счастье у Аксанки с Цыганком. Ребенок родился, хозяйских забот стало больше, и затосковал Цыганок по прежней своей вольной жизни. Аксанка попробовала было пристыдить муженька, но он в ответ только смеялся на её шепелявостью и продолжал свои загулы, а ночь-полночь являлся пьяный домой.
С этих горьких дней и началась вновь дружба у Аксанки с Ксанкой. На мужа Аксанка махнула рукой и в свободные минуты жизни стала бегать в баньку к подружке. Шендерей в дела молодых не вмешивался, пусть сами разбираются. И без того забот хватало. Поскольку богатых стали притеснять, пришлось мельницу на ропского зятя переписать, чтоб жить тихо, власть не раздражать.
Беда подкатилась внезапно. Однажды Аксанка, не одна, а с Васильком, пошла в баньку к Ксанке. Вот сидят подружки на крылечке, беседуют, семечки лузгают. А шустрый Василек к Непути побежал. Его хватились, когда крик на берегу услыхали. Бегом к реке. Глядь - рубашонка на траве. На шум мужики прибежали, которые гречиху косили на бугре, и - воду. Аксанка за ними и стала тонуть в беспамятстве. Ее спасли, а Василька долго искали, унесло течением легкое тельце аж до самой излучины.
Вот тут-то, после беды, понял Шендерей, что грех пал и на его душу, надо было вмешаться в жизнь молодых. Рассвирепел старый, Цыганка ублюдком обозвал, дочка, мол, от твоих пьянок сбегала. Цыганок не огрызался, но с того дня стал ещё больше пить.
Аксанка, как в угаре, жила, всех сторонилась, даже отца с матерью. На кладбище одна ходила, не хотела никого видеть у могилки сына. Ксанка сколько раз напрашивалась в сопровождающие, сердце болело за подружку, но та, бывало, скажет - "в другой раз" и уйдет одна.
В тот солнечный день, будто в сказке, за минуты небо затянуло тучами, будто огромный змей пролетел и такой ураган поднял, что, казалось, с корнями повырывает кладбищенские деревья и ограды снесет. Аксанка к церкви кинулась, чтоб переждать бурю у стены. Тут со страшной силой затрещал старый тополь. Пономарь увидел Аксанку и кинулся на помощь. Но могучее дерево, падая, накрыло его кроной своей, исцарапало и порвала одежду. Выбравшись из поломанных веток, он стал искать глазами Аксанку. Увидел придавленную стволом, мертвую.
Тяжелый год в Забаре. Набожные старухи рассудили, что другому такая кончина была уготована может тому же пономарю, за которым грехи водились, да природа ошиблась.
Беда тянулась за бедой. Цыганок сразу после похорон ушел от Шендерея и не к матери в избу на куриных ножках, а вовсе Забару покинул. Неизвестно, о чем Козлиха напоследок говорила с сыном, но, видно, стычка произошла большая. Говорят, от Цыганка потребовали, чтоб он пить бросил, и тогда его назначат старшим пожарным. Но убоялся Цыганок в Забаре оставаться, Шендерей лютовал.