Золоту – жизнь, человеку – смерть
Шрифт:
Ждать утром было опасно, могли наскочить матросы и спросить, что члены государственной думы делают у профессора.
Увидев сотника, они снова зашли в дом.
– Вам нужно немедленно ехать в Царское село. Сегодня будут издан указ о лишении свободы Николая II и его семьи.
– Они это уже знают и готовы его принять. Если бы вы мне предложили какой-то план спасения семьи Николая II, я бы с радостью туда поехал.
– Вы можете организовать им побег? – спросил Милюков.
– Я могу вечером вывезти их из Царского села и привезти в Петроград, а вы сможете их отправить за границу?
– Это вопрос времени. На него я не смогу ответить сейчас.
– Передайте, господин Милюков, своим единомышленникам, что завтра это будет невозможно.
– Сегодня семья Николая никому не нужна, а если вы издадите указ об его аресте, она будет принадлежать тюрьме.
– Что вы говорите, сотник? Побойтесь бога.
– Я не против Бога, я за него и царя. Сегодня он ничейный и никто не вправе спрашивать, куда он идет, куда едет, с изданием вашего указа он будет принадлежать закону. А закон это тюрьма. Независимо домашняя или государственная.
– Завтра в Царском селе будет майор, ваш дядя, быть и вам там. Не удастся сегодня отправить семью царя за границу, попробуем чуть позже. Нам нужны там свои люди.
– Во дворце я не сотник, а художник.
– Возьмите постановление Временного совета, что вам разрешается быть с царской семьей до ссылки.
– Его увезут в Сибирь?
– Возможно, сотник. Сегодня ситуацию контролируют большевики, приходится с ними считаться. Время от времени будете получать наши инструкции.
– Кто заменит меня? Моя сотня со вчерашнего дня охраняет мосты. Помощник матроса наш человек, а комиссар – матрос. На случай спасения семьи Романовых я должен сам распоряжаться своей сотней, а не матрос.
– Мы об этом позаботимся, твои казаки будут иметь связь с тобой. Сейчас отправляйся на Нарвскую заставу, там от комитета большевиков получишь разрешение на право проживания в Александровском замке. Спеши, сегодня Керенский поедет на свидание с царем, тебе нужно быть там.
Николай II передал через Керенского еще раз прошение на разрешение ему выехать в Англию. Временное правительство отклонило просьбу Николая. Был издан приказ об ускоренном формировании поезда для отправки царской семьи в Мурманск. Были разногласия, под каким флагом должен двигаться поезд. После многих споров решили вывезти под японским флагом под прикрытием Красного креста. Многие монархисты добивались встречи с Николаем II. Ежедневно десятки людей были на приеме у царя. Комиссар Мстиславский устал от надоедливых посетителей. Среди всех охранявших Царское село и Александровский дворец не было ни одного солдата и офицера хорошо знавшего жизнь во дворце. Среди записей в караульской дворцовой книге часто встречались одни и те же лица. Мстиславский начал искать знакомые фамилии.
Леонид Фуголь, прибыл сотником. Майор, участвовал в Германской войне, награжден тремя крестами. Часто бывал при дворе, использован, как рядовой офицер.
Среди дворцовых людей никто его не знал, слышали, что приехал с сотней казаков.
В Александровском замке, в ее библиотеке работал профессор. Целыми днями он сидел за книгами и только вечером одиноко бродил по тротуарам дворца.
Мстиславский хотел выдворить старика из замка, но исполком, откуда он был сюда направлен, запротестовал. Это светило науки не только России, а многих стран. Раз это светило бывает часто здесь, он должен слышать о сотнике.
Профессор вышел из своего кабинета и вслед за ним пошел комиссар.
– Господин профессор, я ищу сотника, не могли бы вы мне подсказать, где его найти.
– Сотник охраняет на Невской заставе мосты. Спросите комиссара Невской заставы.
– Спрашивать можно и неделю, а мне он нужен сегодня. Нет у меня хорошего помощника, знающего все вокруг.
– Не могу вам, комиссар, точно утверждать, знает ли он местность, но угольный и дровяной склады были его рабочим местом. Его сотня заготавливала дрова для Царского села.
Свозите меня комиссар домой, а я по дороге вам покажу сотника.
Василий собирался идти на встречу с профессором, после встречи он должен поехать в Царское село, собрался уже выходить, увидел в окно, что к нему шли профессор с незнакомым военным.
Познакомившись с Мстиславским, он дал ему слово, что завтра будет в Царском селе.
Комиссар уехал, а они с профессором пошли к нему домой.
– Комиссар – человек слова, что сказал, то и сделал. В последние дни на территории Александровского дворца становится все меньше приезжих людей. Пока допускаются только члены государственной думы, думаю, что в скором времени и они будут лишены права бывать здесь.
– Великого князя не видел уже неделю, а его брата – больше. Родственникам запретили общаться с царской семьей. Был у своего товарища, он сказал, что поезд под японским флагом готов. Не сегодня-завтра государя и его семью отправят.
– Будет ли у вас возможность спасти императора по дороге?
– Думаю, профессор, что мы уже упустили такую возможность, мне кажется, что тот, кто возглавляет спасение Николая II, уже сам не хочет его спасать.
– Вы можете это доказать?
– Не все можно говорить, это может повредить мне и тем, кто мне верит.
– Что-то вы, сотник, в последнее время перестали верить в правое дело.
– Я привык из критических ситуаций выходить сам, без посторонней помощи. И если вы хотите остаться живыми, профессор, если дорога вам ваша честь ученого, оставьте это дело. Займитесь наукой. Если останусь жив, навещу вас. Идите домой и не возвращайтесь во дворец.
VI НА ССЫЛКУ В СИБИРЬ
Во дворце остался только царь со своей семьей. Одних увезли в тюрьму, а других отпустили по домам.
Поезд двинулся на Восток под усиленной охранной. Командир Кобылинский с сотником осматривали вагоны.
– Зайдем, сотник, посмотрим, чем занимается наш бывший царь-батюшка.
Быстрыми шагами передвигались из вагона в вагон.
– Вы знаете, командир, куда мы едем и где наш конечный пункт?
– Не спешите, сотник, сразу все узнать. Дорога длинная, времени у нас будет хоть отбавляй. Я вас последним включил в конвой нашего поезда, и многое вы не знаете.
Остановились перед вагоном царской семьи. Открыв тамбур, они вошли в вагон. Два солдата отдали честь, за тамбурными дверями еще двое.