Золушка по имени Грейс
Шрифт:
— Не стоит, это точно. Ты домой теперь?
— Нет, я здесь еще задержусь на некоторое время. А ты иди-ка уже спать, твоё сиятельство. — Люция потрепала меня по плечу и пошла к двери. — Знаешь, я рада, что ты появилась в моей жизни. С воспитанием моей маман и я могла тюрьмой закончить. Так что и тебе — спасибо.
Чипа разрешили разбудить через три дня. Он был совсем слаб, даже не мог по мне скакать, но это было не так и важно. Главное — живой! Я долго гладила тёплую шерстку и рассказывал какой он молодец, и храбрый, и умный, и всех-всех спас, и как я его люблю…
А потом был отпуск…
Долгие интересные беседы с Рубусом и Киной, янтарное легкое
Всё переменчиво. Калейдоскоп времён
И притч, забытых вплоть до оснований,
Из потревоженных потомками имён
Слагает арабески толкований
Причудливых, в них отразятся кровь
И серебро долины смертной тени,
Великая, но кроткая любовь,
И ненависть, живучая, как феникс.
А может статься, что наоборот,
Всё утаится водами Потопа.
Увы, никто не знает наперёд
Как сложится узор калейдоскопа.
Стихотворение взято с сайта стихи. ру
Автор Леонид Чернышов 73
"Нова"
Глава 89
МНОГО ЛЕТ СПУСТЯ
Хорошая девочка Тай умерла.
Чип щедро делился с ней магией. Но ласки живут всего пять лет. А Тай прожила почти восемь. Чип был безутешен. Долгие месяцы тосковал. Плохо ел. Сменил цвет шкурки на бурый, хотя всегда был белоснежный. Иногда, во сне, тихонько подскуливал. Но время лечит. Через пару лет шкурка стала светлеть, хотя совсем он свою девочку не забыл. Все так же уходил иногда ночевать в их дом. Периодически притаскивал туда по старой памяти веточку или камушек, выкидывал оттуда мусор, следил за чистотой. Как будто ждал чуда…
— Грей, успокойся… Ты в ковре дырку протрешь!
Грей нервно ходил по кабинету, забывая, что в руке у него пузатый бокал с коньяком. На плече у него сидел белоснежный Чип и ласково фырчал в ухо. Периодически он пытался опустить руку, коньяк плескал ему на пальцы и он нервно вздергивал его к лицу. Отхлебывал, и снова начинал нарезать круги вокруг письменного стола.
За столом сидел магистр Биг и улыбался, глядя на бегающего герцога. Остальные мужчины расселись кто где. Магистры Слай и Ворм в компании мужа Люции удобно устроились на диване возле журнального столика. Там и блюдечко с порезанным лимоном, и шоколад, и тонкими ломтиками напластанный сыр. Да и оливки они не забывали употреблять. Основательный земляной, магистр Тонг, с тарелкой ветчины и хлеба окупировал кресло в углу. Сам оттащил, после того, как Грей дважды на него наткнулся. Тауш сидел на подоконнике, в проеме открытого окна. Магистр Райв вообще устроился на полу, стащив с дивана пару подушек.
Традиция собирать мальчишник на роды появилась с момента рождения старшей дочери Люции. Первый ребенок в нашем обществе. Тогда взволнованный папаша на нервной почве так напился, что мужчинам пришлось собираться
— Ну что ты бегаешь? Там лучший целитель герцогства. Там лучшая акушерка страны. Королева сама порекомендовала.
— Тебе бы так!
— Ты забыл? Я уже два раза это прошел! И ничего, живой, как видишь! — магистр Биг рассмеялся. — Ты забыл, что мы все прошли через такое. Это вы, ваши сиятельства, все не могли время найти. А нам, простым баронам, ребенка сделать — раз плюнуть!
Мужчины засмеялись.
В дверь кабинета постучали. Грей вздрогнул…
— Входите!
— Ваше сиятельство, поздравляю, у вас дочь!
— А Грейс? С ней всё… — герцог нервно сглотнул, так и не выговорив слово "нормально".
— Все хорошо! Лекарь разрешил вам зайти, только не долго! — акушерка была преисполнена важности. Чай не каждый день герцогини рожают! И не каждую пригласят!
Грейс, уже переодетая и вымытая, задремывала на роскошной кровати под кружевным балдахином. На подушке, рядом с ее головой Грей увидел маленький сверток. Красное, морщинистое, как у старушки, личико, расплющенный нос-кнопка и мутные голубые глазки. Цвет волос не определить — чепчик с венийскими бесценными кружевами надежно завязан под крошечным подбородком. Существо издавало тихие мяукающие звуки…
Чип, как опытный отец, спрыгнул с его плеча и начал тихонько урчать для малышки — успокаивал.
Грею стало страшно. Страшно, что что-то пошло не так, что ей больно или неудобно. Неуверенно протянув руки он взял сверток на обе ладони и подивился его невесомости и хрупкости.
— Давай малышку сюда, Грей. Я покормлю.
Герцог подтянул подушки, что бы его девочкам было удобней и уселся в ногах у жены. Облегчение от того, что всё прошло хорошо, что все живы и у него теперь маленькая, но самая настоящая дочь было столь сильным, что за кормлением он наблюдал сквозь пелену слез. Нервно вытер глаза, выдохнул и сказал:
— Как же я люблю вас, девочки мои!
У школы в этом году — первый выпуск! Как я успевала совмещать кормление Летты, работу директора и снабженца — я и сама не могу объяснить. Но первые сорок человек после выпускного бала разъедутся по деревням и станут агрономами и лекарями, учителями и строителями. Они умеют делать чудеса даже со своими крошечными силами. Они, пусть и неопытные, пусть их немного — первые семена в новой жизни. Они сумеют и облегчить труд крестьян и выжать максимум из своих данных. Они умеют мыслить нестандартно и они с фантастической аккуратностью плетут небывалые заклинания. Ни один выпускник королевских школ не может сравниться с ними в точности плетения. Шесть человек остается при школе — учителями начальных классов. Думаю, нам самое время начинать строить новое здание. Здание Ларинской академии магии!
Тем более, что по утверждению Грея, разработки учеников старших классов не только сделали их вполне обеспеченными людьми, но и приносят доход герцогству не на много меньше, чем шахты и рудники!
Профессор Зерб настаивает, что кроме общего образования пора вводить механику отдельным курсом. Думаю, что он прав. Сплав магии и механизмов — основа будущего.
Я люблю свою работу, но так счастлива, что сразу после выпускного начинаются каникулы!
Буду спать сколько угодно, играть с Леттой в саду, вспомню о том, что скоро приедут Рубус и Кина, вообще — буду заниматься только самыми приятными делами! Ездить в гости и бездельничать! Мне, как в детстве, хочется закричать — Ура!! У меня каникулы!!