#Zолушка в постель
Шрифт:
– «Эдеа-Элит»? – Я вдруг вспоминаю известное и раскрученное название.
– Ага, он. Крутое место, туда ходят все наши. И Серж совершенно счастлив. Поэтому ему плевать на все, что происходит. Не знаю, почему он еще живет в доме со всеми. Удобнее, наверное, хотя как по мне лучше быть хозяином в своей квартире, чем иметь пару комнат во дворце.
Я перевариваю полученную информацию и понимаю, что мне предстоит еще много узнать о семье Крестовских.
– А что с Крис и Алексом?
– О, это самая мякотка, – усмехается Стася. – У обоих в завещании написано,
– И как открыть бизнес без вложений?
– Ну там свои схемы, Игорь даст каждому из них, стоит только попросить. Но пока что Крис и Алекс предпочитают истекать ядом. Хотя, как по мне, они оба не в накладе. Оставь таким по восемьсот лямов просто так, они их просрут и прибегут за добавкой.
– Восемьсот миллионов?
– Ага, по десять процентов каждому. Шестьдесят процентов Игорю, десять процентов Крис, десять – Алексу, десять – тебе, еще пять процентов идут на погашение каких-то там личных долгов, отступные любовнице, приятные подарки друзьям, организация похорон и все такое, пять процентов фондам, которые он курировал, ну там всякие благотворительные. Вся недвижка остается в семье, кроме недвижки Сержа, а драгоценности покойной Крестовской переходят всем поровну. Для Крис и для будущих жен парней.
– Вот это да. – Мне сложно осознать размеры такого состояния. Не очень-то укладывается в голове, как человек способен столько заработать.
– Восемьсот миллионов… десять процентов… значит, состояние Крестовского было восемь миллиардов?
– Долларов, – кивает Стася. – Игорьку осталось чуть меньше пяти и мы с нетерпением ждем, просрет он их или вернет к прежнему уровню. Но по справедливости там не только деньги, но и сами фирмы. Не думаю, что у Крестовских чистыми лежит бюджет небольшой страны. В обороте, в бизнесе, в недвижимости.
– Восемьсот миллионов… – Я перевожу эту сумму в рубли и понимаю, что скоро сойду с ума от непонимания, почему я?!
Ошибка исключена, такой, как Игорь, проверил все на десять раз. Но почему?! Почему для его отца было важно оставить мне эти деньги? Неужели у них с мамой действительно был роман?
Снова начинает болеть голова. Шея в постоянном напряжении, с тех пор, как я стала работать горничной, частенько болел позвоночник. Бассейн придется весьма кстати.
Мы выходим из машины. Клуб Сержа действительно очень большой, а еще на территорию не пускают машины, и Ване приходится высадить нас и ехать на парковку. Перед четырьмя двухэтажными комплексами раскинулся огромный ухоженный сад.
Вход на территорию – только по пропускам. В главном корпусе, за стойкой администратора, нас встречает красивая рыжеволосая девушка. Я ступаю по зеркально натертому полу и, кажется, понимаю, о чем говорила Стася. Мне очень неловко стоять посреди этой роскоши в старых кедах и футболке.
– Машунь, привет, солнце. Знакомься, Анька. Ей надо на спорт какой-нибудь, ну и так, клубную карту максимального ранга.
От меня не укрывается, как скептически Маша меня осматривает.
– Стасеныш, я тебя люблю, но…
Ага, мы приближаемся к знаменитой сцене из «Красотки». Мне начинать выгребать из карманов смятые купюры или можно сразу начать рыдать?
– Машка, ща Серегу позову, честное слово! – хмурится Стася. – Будешь выделываться. Давай, шевели задницей, у этой «но» бабла больше, чем у тебя в сиськах силикона.
Она вдруг набирает воздуха в легкие и орет.
– СЕЕЕЕРЖ! СЕРЕГА!
– Тихо ты, шеф занят! – шипит Маша. – Давай сюда паспорт своей Аньки, если сможет оплатить, хоть годовую карту сделаю.
– Платиновую, пожалуйся, – улыбается Станислава.
С явным сомнением Маша пожимает плечами. Она долго рассматривает мой паспорт. А меж тем за ее спиной вдруг открывается неприметная дверь и появляется Серж.
– Стаська, чего орешь?
– Твоя стерва не дает мне клубную карту.
– Так ты бы предупредила заранее. Сложно, что ли, пару слов в смске черкнуть? Я бы встретил.
Тут он замечает меня.
– Ох ты, какие люди в Голливуде. Машунь, сделай ей годовую платиновую, денег не бери.
– Но…
Он останавливает мои возражения насмешливым взглядом.
– Чего, будем внутри семьи туда-сюда бабло перекладывать?
Маша отрывается от паспорта и недоуменно смотрит на Сержа.
– Чего глазками хлопаешь? – смеется он. – Сестренка моя новая. Папенька в дом привел, теперь она Крестовская.
– Калинина, – тихо поправляю я.
– Да это мелочи. Пошли, родственница, покажу владения.
– Мы есть хотим, – жалобно пропищала Стася.
– Вот как раз и пожрем, а то я тоже чет задолбался. Все мозги вытрахали. Ща, тока позвоню на кухню, чтобы перечницу со стола убрали.
Он смотрит на меня и фыркает, я краснею, а Стася заливисто смеется.
– В общем, карта у тебя платиновая, действует год, потом придешь, обновишь. Можешь ходить куда угодно и сколько угодно без записи. По умолчанию твое место на тренировках всегда держат. Здесь у нас на втором этаже залы для всяких пилатесов и фитнесов, на первом пилоны, силовые, и тренажерка. Тебе что нравится?
– Не знаю. – Я чувствую себя крошечной в огромном светлом помещении.
Очень уютный и дорогой клуб. Мне действительно хочется сюда начать ходить.
– Танцы хочешь? Недавно девочку взял, танцует – супер, видела бы ты, как с детьми ладит, а задница – орех!
– Последнее особенно важно, – хмыкаю я.
– Ну, сестреныш, слушай, я ж не знаю, по девкам ты или нет, вдруг новоиспеченная наследница любит пошалить с подружками?
– Кажется, сейчас она уронит тебе на ногу чугунный блин… – медленно произносит Стася.
– Ну, нет так нет. – Серж пожимает плечами. – Пошли дальше.
Мы выходим из корпуса и переходим во второй.