#Zолушка в постель
Шрифт:
К собственному удивлению, мне хочется рассмеяться.
– И последний пункт, это беспрекословное выполнение прямых указаний Игоря Олеговича, направленных на воспитание, саморазвитие и обучения вас.
– Простите. – Я хмурюсь. – Немного не поняла, о каких указаниях идет речь?
– Анна Артемовна, вы – юны и неопытны. В скором времени вы получите состояние и войдете в круг людей, которые… довольно жестко встречают новичков. Игорь Олегович поможет вам адаптироваться в новой среде. Воспитание включает в себя финансовую грамотность, деловой этикет, переписку –
– А если я нарушу контракт? Какие санкции ко мне возможны?
– В зависимости от тяжести проступка. В случае наркотической зависимости Игорь Олегович имеет право принять решение о принудительной реабилитации, например. В случае причинения ущерба дому или имуществу вы будете должны оплатить его в указанный срок – обычно это происходит уже после принятия наследства. В случае каких-то личных конфликтов, поскольку за соблюдение условий завещания ответственен я, будем решать все совместно.
Я набираю в грудь воздуха и спрашиваю:
– Что будет, если я не подпишу и откажусь от наследства?
– Игорь Олегович лишится своей части. Главным наследником станет Сергей Олегович, а если и ему не удастся убедить вас принять верное решение, то Кристина Олеговна и Александр Олегович. Если и они не сумеют выполнить условия завещания, то все состояние отходит благотворительным фондам.
Меня забавляет одна мысль о том, что эти напыщенные Крестовские в миг лишатся своих денег и поедут в какую-нибудь хрущевку спального района. Я вижу в таком исходе сразу три плюса.
Во-первых, Крестовские узнают, что такое настоящая жизнь. Во-вторых, я вернусь к привычным делам и забуду все, как странный сон. В-третьих, благотворительные фонды получат тонну бабла и спасут тысячи жизней.
Потом я натыкаюсь на взгляд Игоря и чувствую, что мне становится нехорошо. В темных глазах плещется бездна, она обещает мне самые страшные муки, стоит только оступиться, принять решение, неугодной этому дьяволу во плоти.
– Хорошо, – медленно говорю я. – Можно прочесть?
Я быстро читаю то, что он протягивает. Наверное, внутренне жду подвоха. Мне кажется, Игорь просто обязан попытаться как-то меня обмануть, чтобы не отдавать деньги своего отца, но это действительно просто бумажка, в которой написано, что я ознакомилась с завещанием. Что ж, обман не имеет смысла – если бы Крестовский хотел, он бы сделал все гораздо раньше и не одевал бы меня, как куклу, в дорогие шмотки.
Завещание лежит рядом, все части, где говорится обо мне, выделены стикерами. Там действительно под три сотни страниц, как и говорила Стася. Вся недвижимость, драгоценности, машины и так далее. Но меня касается лишь часть про деньги.
– Хорошо, Анна Артемовна. Еще один аспект. Пресса, безусловно, начнет копать и к этому вы должны быть готовы. Впрочем, дети олигархов – не самый лакомый кусочек. Если хотите полезный совет, не участвуйте в скандалах и не пытайтесь пробиться на эстраду.
Он многозначительно хмыкает собственным мыслям.
– С этим мы разобрались. У вас есть вопросы?
– Почему я? – вырывается у меня.
Селехов вздыхает.
– Не знаю, Анна Артемовна. Но я вас уверяю, мы ищем ответы. И очень надеемся найти раньше, чем о вас пронюхает пресса. У вас нет никаких идей?
Качаю головой.
– Я не могу быть дочерью Олега Александровича, это исключено, я знаю, что вы мне не верите, но…
Игорь многозначительно усмехается, я одаряю его гневным взглядом, телепатически пытаясь напомнить об утренней перечнице. Но этого не пронять.
– В этом мы скоро убедимся, но я прошу вас подумать хорошенько. Может, знакомство родителей? Может, у вашей мамы или у вашего папы был одноклассник по имени Олег? Друг? Знакомый, которому они помогли давным-давно? Связь определенно существует. Думаю, нам всем хочется узнать, какая.
Я киваю, но больше из вежливости. Прошло столько времени… конечно, я не помню ни одного друга или знакомого родителей с именем Олег. Тем более, такого богатого.
– Тогда еще один момент, и вы свободны. Вот моя визитка, запишите номер и звоните в любое время. В целях безопасности я проверяю и веду все договоры Крестовских. Если будут какие-то сделки, открытия счетов, иски или штрафы, звоните мне. Соответственно, если вдруг случится арест, можете тоже звонить сразу мне.
– А лучше мне, – добавляет Игорь, – чтобы я успел как следует наподдать.
– Я не собираюсь попадать под арест.
– Попадать или попадаться?
Я стискиваю зубы и перевожу взгляд на адвоката, но он поднимается и убирает бумаги в папку.
– Пришлю вам с курьером вторые экземпляры контракта и завещания. Поздравляю, Анна Артемовна, совсем скоро вы станете очень богатой молодой девушкой.
– Спасибо, – бормочу я.
А сама думаю, что с этим богатством вообще буду делать?
Игорь вызывает Стасю:
– Отпусти Ивана домой, Анна едет в моей машине. Завтра меня не будет до обеда.
Он поднимается, мне ничего не остается, как последовать за ним. По правде говоря, я предпочла бы ехать одна или вовсе на метро, но теперь о таком остается только мечтать. Я могла отказаться, хотя бы попытаться, удрать или отбиться от неожиданного подарка судьбы, но согласилась и теперь глупо бунтовать на ровном месте. Ну и Ваню жалко. Он, бедняга, целый день пакеты таскал, пусть хоть немного передохнет.
В машине, этой жутко огромной махине (кажется, даже бронированной) ужасно тесно. Я вжимаюсь в дверь и старательно смотрю в окно, чтобы не видеть, не слышать и не чувствовать присутствие Крестовского. Хотя и не выходит. Здесь все принадлежит ему. Запах окутывает меня, касается кожи и навечно на ней остается.
Игорь смотрит что-то в планшете, не обращая на меня внимание, и я расслабляюсь. Но, как выясняется, зря.
Машина заезжает во двор и останавливается у входа, я отстегиваю ремень и собираюсь выходить, но дверь не открывается. Водитель выходит, но не спешит меня выпускать.