Золушка в шоколаде

Донцова Дарья

– Кто?

– Алла! Они с Зоей вместе в секции занимались, – пояснила Лапочка, – только Зоя всегда первой на соревнованиях была, а подружка второй. Вот Алка и бросила стрельбу, еще тогда на Зою злобу затаила, ей награду хотелось получить, золотую.

– Из-за медали человека убивать не станут, – возразила я, – да Зоя и не была олимпийской чемпионкой.

– Верно, – закивала Лапочка, – тут в другом дело, а в чем – не знаю. Вот похороню маму Ию и сама расследование начну. Схожу наверх, к Лиде, и спрошу: «Что за тайну узнала Зоя?

Из-за чего она Аллу выгнала?» Не зря ведь всех потом поубивали, а? Лида в курсе, стопудово. Вот только захочет ли рассказать все мне?

– Ни в коем случае не занимайся сама сыскной деятельностью! – испугалась я. – Ты еще маленькая, наделаешь глупостей. Если твои предположения верны, то Алла может начать новый раунд, и ты же очередной ее жертвой окажешься.

– Она меня идиоткой считает, дурой маленькой! – воскликнула девочка. – Только ошибается. Вот разрою помойку до конца, сдам гадину в милицию, тогда и поглядим, кто кретинка…

Глаза Лапочки загорелись злым огнем, на бледных щеках появился слабый румянец.

– Я ее посажу! – стукнула девчушка кулаком по столу. – Вот только похороню маму Ию и займусь. Учиться брошу, пить-есть не стану, а докажу, что она убийца. Больше некому!

Я вынула из сумочки рабочее удостоверение и протянула его Лапочке.

– Детективное агентство «Лисица», – изумленно прочитала девочка. – Так вы не подруга мамы Ии? Частный сыщик? Женщина? Да ну, ерунда…

– На дворе двадцать первый век, – парировала я, – слабый пол стал сильным, летает в космос, управляет огромными коллективами, делает научные открытия и получает генеральские звания. В МВД больше половины сотрудников женщины.

– Значит, вы из милиции? – отчего-то испугалась Лапочка.

– Нет, ты же прочитала: агентство «Лисица», мы работаем по заказу клиентов.

– И кто вас нанял? – подозрительно поинтересовалась Лапочка.

– У Ии Вадимовны, – обтекаемо ответила я, – возникли некие сомнения после кончины Зои. Очень прошу, не предпринимай никаких действий, можешь натворить глупостей, спугнешь преступника. За дело должен браться профессионал.

– Да, да, да, – закивала Лапочка. – А я могу вам помочь?

– Пока нет.

– Мне очень хочется! – с обидой заявила Лапочка. – Мама Ия родней родной мне была. Вернее – единственной, настоящую мать я не помню.

– Понимаю, – вздохнула я, – и обязательно расскажу тебе, как продвигается расследование. Но лучшее, что ты сейчас можешь сделать, – это сидеть тихо, не высовываясь. Пусть Алла думает, будто ее план удался. Кстати, что она вынула из-под паркета?

– Сумочку, вроде косметичку, – ответила девочка, – небольшую, черную.

– Ты ничего не видела! И не слышала! Про ссору Аллы с Зоей не знаешь! О Лиде понятия не имеешь! Ясно?

– Ага, – расстроенно кивнула Лапочка, – если так надо себя вести, чтобы Алку посадили, то будь по-вашему.

– Я сейчас пойду к Лиде.

– Хорошо.

– А ты запри дверь.

– Ладно.

– Повесь цепочку.

– У нас ее нет.

– Задвинь щеколду и никому не открывай, даже знакомым. Алле в особенности.

– Поняла.

– Девочки из класса придут, коллеги Ии Вадимовны позвонят, нищенка с младенцем попросит воды попить, сосед орать станет: «Открывай, вода на голову льет», – даже не вздрагивай. Молчи, пусть считают, что дома никого нет. В школу пока не ходи.

– А уроки? – забеспокоилась девочка.

– Позвони ребятам, узнай задания и делай их самостоятельно.

– И на похоронах мамы Ии мне нельзя показаться? – дрожащим голоском спросила Лапочка.

– Когда погребение?

– Сказали, на этой неделе тело не отдадут, оно зачем-то ментам нужно.

– Значит, сиди пока дома, я тебе буду звонить несколько раз в день.

– Спасибо, – прошептала Лапочка. – Огромное, невероятное спасибо! Я очень аккуратная, выполню все, как приказали! Но и вы сегодня вечером звоните. А может, зайдете еще раз?..

Лида открыла мне дверь без всякой опаски. Она не задавала вопросов, просто распахнула створку и мирно произнесла:

– Здравствуйте. Вы к кому?

– Разве можно в наше время проявлять такую беспечность? – не удержалась я от замечания. – Хоть бы поинтересовались, кто за дверью…

Лида звонко рассмеялась.

– Думаете, мне ответят правду: пришли грабить, убивать, насиловать? Прикинутся коробейниками или слесарем. Вон в соседнем доме четыре квартиры обворовали, женщина стучалась, с ребенком на руках. Не попрошайничала, не ныла, просила соску помыть. Дескать, младенец выплюнул прямо на пол, обдайте кипяточком, я в квартиру не зайду, снаружи останусь…

– А у нас люди добрые, – подхватила я, – дверь не запирали, пустышку забирали, уходили на кухню, спустя пять минут возвращались, тетке соску отдавали и до свидания. И только утром, собираясь на работу, обнаруживали: у одних кошелек с полочки пропал, у других мобильник, у третьих пальто дорогое.

– Она и в вашем доме поорудовала? – всплеснула руками Лида.

Я вынула удостоверение и протянула его ей.

– Нет, я связана с правоохранительными органами, отсюда и информация. Разрешите войти?

– Пожалуйста, – вежливо ответила Лида. – Но угостить чаем не могу: ремонт на кухне затеяла, живу без плиты и холодильника, даже заварки нет.

– Мне не поесть хочется, а поговорить, – улыбнулась я.

– Вы, наверное, в связи со смертью Ии Вадимовны? – догадалась Лида.

– Знаете об убийстве?

– Конечно, – закивала она, запирая дверь. – Весь дом гудит, никто поверить не может, что Ию Вадимовну убили. Замечательная женщина была, правда, строгая, подростков с подоконника прогоняла, курить им тут не разрешала. Но ведь за такое убивать не станут, три четверти москвичей тогда на тот свет отправить придется. Идите в комнату, не убрано у меня, правда, не ждала я гостей.